Гавайская рапсодия
Шрифт:
В одиннадцать часов официальная часть ужина закончилась. Констанс дождалась, когда все выйдут из-за стола, и тоже встала. Обязанности переводчика не позволяли ей во время официальных застолий есть наравне с другими. Ее услуги могли понадобиться в любой момент, и она должна была быть к этому готова, поэтому предпочитала есть, так сказать, за кулисами. Сандвича, который она съела перед приемом, ей было вполне достаточно, но теперь ей захотелось выпить чаю.
Констанс вышла из банкетного зала, закрыв за собой дверь, и направилась было в кафе, как вдруг услышала
— Мисс Маккинон.
Только не сейчас, подумала она, чего-то испугавшись.
— Да, мистер Дрейк?
— Я бы хотел, если можно, пригласить вас выпить.
Это уж точно не входило в ее обязанности, поэтому она мягко ответила:
— Боюсь, у нас не поощряется близкое знакомство с гостями отеля. Извините, но я не могу принять приглашение.
— Мне нужна ваша профессиональная помощь, и сегодня же, — мгновенно сориентировался Сидней. Видя, что она все еще колеблется, он добавил:
— Можем поговорить сейчас или мне попросить об этой услуге через бизнесцентр?
Он не повысил голоса, но сказал это таким тоном, что отказаться было невозможно. Кон-станс обвела глазами фойе и увидела мистера Маккуина, австралийского министра торговли. Он стоял в стороне от них и беседовал с дипломатами, но она поняла, что внимательно следит за ней.
— Хорошо, — ответила Констанс, удивленная собственной готовностью принять приглашение.
Он посмотрел на нее внимательно и ответил:
— Благодарю вас, мисс Маккинон.
Глава 2
Они спустились в бар, где увидели друг друга впервые несколько часов назад. Констанс попросила чаю, а Сидней заказал виски с содовой. Официантка пошла за напитками, а он неожиданно спросил:
— Как вас зовут?
— Констанс.
Его черные брови удивленно поднялись.
— Я никогда не слышал такого имени.
— Это наше семейное имя. Мама говорила, что давным-давно так звали в нашем роду одну принцессу. Она родилась в тех местах, которые теперь называются Баварией. Мама рассказывала, что с той Констанс родителям пришлось не сладко, и они, намучившись, выдали ее замуж за викинга. И ее потомки перенесли это имя в Англию.
— Очень красивое имя.
Сердце Констанс вдруг замерло. Она бросила на Дрейка короткий взгляд. Их глаза встретились, и ее пульс начал выбивать барабанную дробь.
— Правда? — хрипло произнесла она, стараясь сглотнуть.
Он пожал широкими плечами, но Констанс знала, что он заметил ее реакцию. Тем не менее в его голосе звучала почти скука, когда он сказал:
— По росту и сложению вы вполне можете быть потомком древних германцев. Хотя цвет волос скорее норманнский.
В его взгляде Констанс почувствовала явную заинтересованность. К собственному ужасу, она ощутила, как все ее тело напряглось, а в груди шевельнулось незнакомое чувство. Она была поражена, как один лишь голос почти незнакомого человека мог вызвать в ней столь мощный физический отклик.
Это, — небрежно сказала она, — всего лишь семейная история. К тому же почти наверняка выдуманная. Во многих семьях существуют
— Да, понимаю. Предки, которых считали королями, на деле оказываются свинопасами из королевских поместий, — сказал Дрейк с легкой иронией в голосе. — Наверное, всячески приукрашивать собственное происхождение свойственно всем людям.
Ресницы Констанс опять вспорхнули вверх. Она встретилась глазами с холодным и блестящим взглядом Дрейка. На его лице был написан вызов. Он знает, беспомощно подумала она. Нет, этого не может быть, через секунду успокоила она себя.
— Наверное, вы правы. О чем вы хотели поговорить со мной, мистер Дрейк?
Он подождал, пока официантка отойдет, затем сказал:
— А что было не так с австралийским переводчиком? И, прошу вас, пожалуйста, зовите меня Сиднеем, так как с этой минуты я собираюсь называть вас просто Констанс.
— А почему вы решили, что с ним что-то не так?
— Об этом говорит моя собственная интуиция и выражение вашего лица тогда, за ужином. Если бы я и засомневался, то ваш обмен взглядами с японским переводчиком окончательно убедил бы меня.
— По моему лицу вы ничего такого понять не могли!
— Успокойтесь, кроме меня, никто ни о чем не догадался. Как я уже сказал, у меня самого были сомнения на его счет. А вы сидели с таким напряженным лицом, словно мысленно пытались помочь ему.
Констанс заморгала. Этот человек очень наблюдателен и достаточно сообразителен. Осторожно подбирая слова, она ответила:
— Он работает нормально. Он знает свое дело…
— На этом уровне, — нетерпеливо перебил он ее, — простого знания недостаточно, и вы это понимаете.
Конечно, понимает.
— Ну хорошо, — медленно ответила она. — Он не передает некоторых нюансов.
— Совершенно верно. Я скажу это министру. Неловкость ситуации и любопытство заставили Констанс спросить:
— А какое вы имеете к этому отношение? Его большой чувственный рот чуть изогнулся в улыбке.
— Я дипломат, — почти насмешливо ответил он.
— По вашему письму я подумала, что… — Она осеклась и перевела дух. Господи, зачем она все это наговорила? Но он был не похож на тех дипломатов, которых она знала. Он так же выделялся среди них, как свободолюбивый сильный лев среди хорошо откормленных домашних кошечек. — Я думала, вы бизнесмен.
— Я консультант в одной компании, которая занимается научными разработками. Некоторые из них продаются.
В ответ на его вызывающий взгляд Констанс посмотрела на него своими зелеными, сверкающими от возбуждения глазами.
— А что будет с переводчиком? Его не уволят?
Дрейк неторопливо допил виски. На его лице была написана сдержанность и уверенность в себе. В смокинге он казался живым воплощением элегантности и прекрасно вписывался в окружающую роскошь.
— Сильно в этом сомневаюсь, — с явным безразличием ответил он. — Скорее всего его отправят доучиваться. Но дело не в этом. Вы же понимаете, это очень важная встреча и нам нужно все лучшее. — После короткой паузы он добавил: