Гай Юлий Цезарь. Злом обретенное бессмертие
Шрифт:
Римляне могли взять город измором, и на первых порах они добились некоторого успеха. Они внезапно захватили близлежащие холмы и с них затрудняли защитникам Герговии добычу продовольствия, фуража и воды. Цезарь много дней ждал, что защитники Герговии станут сговорчивее из — за возникших трудностей, но, как оказалось, время работало не на Цезаря. Все труды Цезаря сгубила его собственная удача и мужество легионеров. Согласно плану Гая Юлия, римляне атаковали соседние высоты, находившиеся у подножия городской стены. Успех им сопутствовал: легионеры почти без потерь захватили три лагеря галлов.
Знал бы Цезарь, чем обернется эта удача!
Как только высоты оказались в руках римлян, проконсул приказал трубить отбой.
Тут во всех частях города поднялся крик; те, которые были отсюда далеко, в ужасе от внезапного переполоха решили, что враг уже в стенах, и бросились вон из города. Женщины стали бросать со стены одежду и деньги и, наклоняясь с обнаженной грудью, простирали руки и заклинали римлян пощадить их и не губить, как они это сделали в Аварике, даже женщин и детей. Некоторые из них дали даже спустить себя на руках и отдались солдатам.
Центурион 8–го легиона Л. Фабий заявил… что не допустит, чтобы кто — либо прежде него взошел на стену. И вот, взяв трех солдат из своего манипула, он на их руках поднялся на стену; в свою очередь, приподнимая их одного за другим, он вытянул их на стену.
Защитники Аварика (Рисунок XIX века)
Несколько десятков легионеров под началом центуриона того же легиона Марка Петрония подошли к городским воротам. Держа щиты над головами, они пытались их разбить. Ворота затрещали, но в следующий миг на малочисленный отряд напали галлы Верцингеторига. Истекавший кровью Петроний слишком поздно понял свою ошибку, он обратился к легионерам:
— Так как я не могу спасти и себя и вас, то, по крайней мере, позабочусь о вашей жизни, которую я своим славолюбием подверг опасности. Уходите и думайте только о себе!
С этими словами центурион напал на врагов: двоих убил, остальных оттеснил назад, и этим дал возможность штурмовавшим отступить от ворот. Сам Петроний погиб, окруженный со всех сторон галлами.
На стенах шел ожесточенный рукопашный бой. Римлянам удалось захватить небольшой участок стены, но очень скоро храбрецы оказались в ловушке. Со всех сторон на них обрушились галлы. Решимости врагам придали женщины — теперь они распустили волосы и вынесли детей, умоляя не отдавать их на поругание римлянам.
И с той, и с другой стороны сражались не щадя себя, не заботясь о собственной жизни. Но римлян было очень мало; без осадных орудий и даже лестниц не было никакой возможности оказать им какую — либо помощь. Один за другим легионеры летели вниз головой с крепостной стены. Сбросили и центуриона Луция Фабия — желанный крепостной венок стоил ему жизни. От полного разгрома римлян спасло то, что Цезарь послал для прикрытия отступавших 10–й и 13–й легионы. Стройные когорты легионеров разметали толпы галлов и позволили отойти своим израненным товарищам в лагерь. И все же потери римлян были немалыми: погибло без малого 700 легионеров, в том числе 46 центурионов, множество раненых.
Цезарь проиграл битву за Герговию по вине возжаждавших славы собственных легионеров. Однако Гай Юлий не стал наказывать солдат (ведь зачинщики этой неудачной операции уже погибли от галльских мечей), а лишь отечески пожурил оставшихся в живых. Он выразил удивление героизмом и отметил,
Однако последствия неудачного штурма Герговии были более серьезны, чем потеря 700 легионеров. Растаял миф о непобедимости Цезаря, который складывался годами. Самые значительные союзники Цезаря — эдуи — покинули римский лагерь и перешли на сторону Верцингеторига. Цезарь понял, что на некоторое время придется оставить саму мысль покорить столицу мятежной Галлии; продолжение осады было равносильно самоубийству.
О Гае Юлие Цезаре нельзя сказать, что он не проиграл ни одной битвы: Герговия и Британия — самые большие неудачи проконсула, но не его позор. Цезарь знал, когда надо остановиться, он мог смириться с поражением и отступить, он был хладнокровен и спокоен даже в величайшем бедствии, он подчинялся обстоятельствам, чтобы сохранить себя и легионы, а затем взять реванш в другом месте, в другое время. Даже поражение Цезаря — это его огромная победа, победа над собой.
А вот галлы, напротив, испытывали эйфорию. После того как римляне сняли осаду Герговии и ушли в глубь Галлии, они решили, что осталось только их найти и добить. И жестоко просчитались.
Сражение при Алезии
Огромное войско Верцингеторига встало под Алезией (ныне Ализ — Сент — Рен). Позиция была чрезвычайно удобной: город находился на скрещении дорог, по которым Цезарь вероятнее всего должен идти. Ситуация складывалась как нельзя лучше. Вся Галлия поставила всадников Верцингеторигу, и несметное войско ожидало колонну римлян, чтобы без особых усилий растерзать ее. Хвастовство кельтов не знало границ, если судить по «Запискам о галльской войне».
Всадники дружно кричат, что надо обязать себя священной клятвой — не принимать в дом и не пускать к детям, родителям и женам никого, кто два раза не проскачет сквозь неприятельскую колонну.
Даже рассудительный Верцингеториг с презрением отзывался о коннице противника на совете:
— Галлы не должны сомневаться: никто из неприятельских всадников не осмелится показаться из — за рядов прикрывающей их пехоты.
Галлы не учли, что имели дело с Цезарем. Они наивно полагали, что после стольких неудач у проконсула опустились руки и он бесцельно мечется по Галлии в надежде добраться до старых римских провинций. Воодушевленные отступлением Цезаря, упоенные собственными успехами, галлы не понимали, что пока Цезарь жив — он непобедим. И Алезия — ловушка, которую Цезарю готовили наивные кельты, — прославила его на долгие века.
Галльская конница, разделившись на три отряда, устремилась к колонне римлян. Однако всадники Цезаря остановили врагов на правом фланге и отбросили к пехоте. То же ожидало и два других отряда, которые намеревались взять римлян в клещи.
Каким образом Цезарь стал обладателем превосходной конницы? Ответ найдем в «Записках».
Так как Цезарь знал о численном превосходстве неприятельской конницы и, будучи отрезан от всех дорог, не мог получить никакой поддержки ни из Провинции, ни из Италии, то он послал за Рейн к германским племенам гонцов, чтобы получить от них конницу и легковооруженную пехоту, сражающуюся в ее рядах. Когда германцы прибыли, то их лошади оказались не вполне удовлетворительными. Поэтому Цезарь взял лошадей у военных трибунов и прочих римских всадников, а также у добровольцев — ветеранов и распределил их между германцами.