Гайдзин
Шрифт:
— Он должен охранять наши интересы, или его здесь не будет. — Малкольм сел за свой стол, начал собирать в пачку те письма, которые хотел отправить. — Матушка к тому времени уже повидается с губернатором и разберется с ним.
— Да.
Малкольм резко вскинул глаза, уловив в его голосе странную интонацию. Помолчав секунду, он сказал:
— Странно, мы так уверены в том, что она это сделает, и совсем не уверены в том, что я смогу уговорить её согласиться на мой брак.
— Даже не знаю, что ответить на это, тайпэн, — печально произнес Макфей, — если это вопрос.
Малкольм
— Да. Боюсь, «Океанская Ведьма» не принесла с собой ни одной доброй вести.
— О? Присядь, Джейми. Что она пишет?
— Извини, но... в общем, она повторила свой приказ, чтобы я помог доктору Хоугу немедленно сопроводить тебя в Гонконг, подтвердив, что я уволен с первого числа следующего месяца.
— Можешь забыть об этом. Ты написал ей, как я сказал тебе, что ты подчиняешься приказам тайпэна, моим приказам, а не её ?
— Да.
— Хорошо. Я написал ей то же самое, так что говорить больше не о чем. Твое письмо и мое, должно быть, рассердили её. — Малкольм закурил сигару и заметил, что пальцы у него дрожат. — Ты никогда не курил?
— Нет, попробовал один раз, и мне не понравилось.
— Выкинь из головы всю эту чепуху с увольнением. Какие ещё плохие новости?
— Я собрал для тебя всю корреспонденцию и вырезки, когда ты будешь готов их прочесть. Дела кругом идут просто паршиво. Мы потеряли «Летучее Облако» — корабль уже слишком надолго опаздывает в Сан-Франциско.
— Проклятье! — «Летучее Облако» принадлежал к их флоту клиперов, один из двадцати двух кораблей. На длинных океанских маршрутах клиперы, трехмачтовые короли морей, были гораздо быстрее, чем неуклюжие пароходы, которым приходилось брать на борт и экономить уголь. Груз его состоял из чая, шелка и пряностей — эти товары, дорогие сами по себе, теперь, из-за войны в Америке, поднялись в цене астрономически, особенно если их удавалось сбыть южанам. — Страховка не покроет убытков, не так ли?
— Боюсь, что нет. Никогда их не покрывала, даже Ллойдовская. Они могут даже объявить это актом войны. Там военная зона.
— Ай-йа! Это влетит нам в копеечку. Чертовски жалко команду. Капитаном на нем был Карадок, не так ли?
— Да. Должно быть, они попали в ураган — сообщали сразу о нескольких в районе Гавайских островов, хотя в этом году они пришли позже. Вторым помощником там служил мой двоюродный брат, Дункан Макгрегор.
— О, очень жаль. — Ещё больше расстроенный, Струан бросил взгляд на бюро, где его ждал эликсир. «Интересно, не проглотили ли те же штормы и «Леди Саванны» вместе с юным Педрито Варгашем и нашим заказом на пять тысяч ружей», — рассеянно подумал он. Это напомнило ему. — Те пушки в заливе Мире, они ведь не через нас были проданы, нет?
— Насколько я знаю, нет, — сказал Джейми, обычный ответ на подобный вопрос. Оба знали о крупных сделках на поставку оружия с китайскими торговцами, которые всегда представляли правительство маньчжуров. Что случалось дальше, после доставки груза в Кантон или Шанхай,
Малкольм думал: «Я готов поставить пятьдесят «мексиканцев» против доллара, что они прошли через нас, тем или иным способом. — Он был посвящен в один из внутренних секретов компании Струана: существовали зыбкие дружественно-враждебные отношения между «Благородным Домом» и живущими на море «Белыми Лотосами» Ву Тёями, начатые его дедом и продолженные его отцом. — Как быть мне? Что мне с ними делать?» — спросил он себя, и вдруг Иокогама разом смертельно опротивела ему, и его охватило страстное нетерпение принять мантию и все секреты его деда и встретиться с матерью лицом к лицу.
— Через неделю или чуть больше, — пробормотал он.
— Тайпэн?
— Нет, ничего. Что ещё, Джейми?
Джейми начал обычную литанию о падении цен на товары, которые они продавали, и о повышении цен на товары, которые им приходилось покупать, о прибавке за риск, которой требовали их матросы: многие из них были англо-американцами по происхождению и их насильно вербовали на бродяжничающие, мародерствующие военные корабли как Севера, так и Юга.
— Я мог бы продолжать вечно, тайпэн. Россия и Франция опять лезут в драку, поэтому Европа опять сидит на пороховой бочке. По всей Индии мусульмане и индусы убивают, режут друг друга, сжигают посевы. Весь мир сошел с ума. — Он нерешительно помолчал. — Более срочное: банк «Виктория» снова написал о долговых обязательствах за нашей подписью, которые они имеют. Срок оплаты истекает...
— Я все это знаю, и они могут идти к черту. Этот банк под каблуком у Брока, они спустили нас в сточную канаву, финансируя финт Брока с гавайским сахаром, они открыто намерены разорить нас. Пусть все они катятся к чертям собачьим. — Голос Малкольма сел. В животе разрасталось дерево боли. — Я, пожалуй, закончу сейчас всю эту бумажную работу, на случай если «Ведьма» уйдет с отливом. Почему ей приказали обернуться так быстро?
Джейми подумал мгновение, потом пожал плечами.
— Не знаю, но я согласен: любая новость, имеющая отношение к Броку, — это плохая новость.
Собрание в клубе очень скоро сбилось в обычную орущую, сыплющую ругательствами, злобную массу людей. Атмосфера быстро накалялась, ибо все много пили, много говорили, никто никого не слушал и всех смыкала друг с другом одна-единственная тема.
Норберт Грейфорт, отчаявшись добиться проку, протолкался через толпу из угла бара, где он начал собрание, и направился к Малкольму Струану, который сидел у двери, Джейми рядом с ним. Дмитрий окликнул его:
— Ну что, конца не видно, Норберт?
— Чего ты хочешь, Дмитрий? Все будут решать тайпэны, как всегда решали. Пойдем-ка, Джейми, ты и... — Норберт собирался воткнуть Малкольму ещё одну иголку, назвав его «юным Струаном», но вспомнил очень недвусмысленную и ядовитую угрозу сэра Уильяма не провоцировать его на людях или пенять на себя. Больше того, он чувствовал, как письмо Тайлера Брока прожигает ему карман. Он опустил глаза на Малкольма и сказал вежливо: — Не будете ли вы оба добры присоединиться ко мне — пара слов наедине, а? Ты тоже, Дмитрий.