Газета День Литературы # 97 (2004 9)
Шрифт:
На северном простуженном ветру.
В минувшем — земляничная поляна,
Где каждый куст — заворожённый клад.
И чудится: Царевна-Несмеяна
Отводит молча ходики назад.
Звенящая пустою сулеёй.
С Петра и Павла — времени проблема,
Украденного ими и Ильёй.
Мне эти два часа — не Бога ради
Вернёт судьба, когда настанет срок
Шиповником в родительской ограде
Укореняться в горестный песок.
Чтоб вспомнилась весёлая планета,
Где я — другой, в другое время жил.
Моя страна — восьмое чудо света,
Где от межи полцарства до межи.
Где от напева древнего — истома
Солёной влагой мучает глаза.
И где второго августа — весомо
Грохочет неуёмная гроза.
Где всё простое — не бывало сложным.
А сложное не мучило во снах.
Где было всё...
Но всё осталось в прошлом,
Запёкшемся коростой на губах,
Пригнувшим вниз губительною ношей
Стихов, не досягнувших до мечты...
Жизнь ёжится шагреневою кожей,
И вянут за оградами цветы!
НА ЭТОЙ ЗЕМЛЕ
На Сретенье — лужи, на Пасху — пурга.
То степи, то чащи лесные.
"Россия — и вся недолга!".
Что сделаешь? Это — Россия.
Здесь нет колыбелей... Качают пращи
Камения судеб бедовых.
И здесь не дают на разжив палачи
Отступникам — тридцать целковых.
На этой земле, где, рожая, не ждут,
Что к смерти состарится тело,
Доносчику первый достанется кнут
За "Слово" его и за "Дело".
Но если сладка подъяремная месть,
И нету для ката Мессии,
На этой земле Благовещенье есть,
Чтоб верила в завтра Россия!
Чтоб знала:
в черёд зацветет краснотал
Церковный,
от солнечной ласки...
Но будут погосты по свежим крестам
Считать не доживших до Пасхи.
И в свиток свернувшись, чернеть небеса.
Кричать заплутавшая стая...
Что скажешь? "Россия — кругом чудеса!"
Что сделаешь? Участь такая!
Лев АННИНСКИЙ ЛЕОНИД МАРТЫНОВ: "НЕПОСТИЖИМО ДЛЯ УМА НА СВЕТЕ МНОГОЕ ВЕСЬМА..." Из цикла "Медные трубы"
Четырнадцатилетний омский гимназист пишет в 1919 году стихотворение, в котором, как в капсуле, свернуты интонации и темы будущего классика советской поэзии, самого загадочного ее мудреца-интеллектуала.
"Суббота бегала на босу ногу, чтоб не стоптать воскресных каблучков, кой-кто еще хотел молиться богу и делал книгу целью для очков…"