Газета "Своими Именами" №52 от 24.12.2013

Газета Своими Именами (запрещенная Дуэль)

«На них держится вся покраска, починка, уборка нашего города. Если их отлавливать – туристский сезон у нас будет сорван».

Потом, с приходом к власти Саркози в качестве министра МВД и затем президента, гайки слегка закрутили. После прихода к власти Франсуа Олланда снова наступила «оттепель». Полиция и жандармерия во Франции крайне немногочисленны, в тюрьмах мест мало, на их содержание средств нет. Во Франции действует невообразимое количество законов, некоторые из них были приняты ещё во времена Наполеона, и соблюсти их все в принципе невозможно. Какие из нарушений полиция будет пресекать, а какие тихо игнорировать, решает она сама. Полиция руководствуется при этом текущей политической ситуацией, негласными

указаниями свыше и телефонным правом. Вероятно, сегодня во Франции дано конфиденциальное указание сосредоточить все свои силы на наркодилерах и убийцах.

Я сейчас работаю в предгорье на сборе винограда. Несколько плантационных участков, судя по всему, были закуплены в разное время у других владельцев. Расстояние между ними до пятнадцати километров, вне главных трасс – грунтовая дорога. Посадки в неважном состоянии, частью старые, виноград разных сортов. Вместо железобетонных столбиков для проволоки, как у нас в Одесской области, используют стальные и даже деревянные, некоторые из них поломаны. Оба трактора очень древние, сильно коптят, один из них заводится с аккумулятора легко, другой с трудом, у него мотор не выключают. Микроавтобус, где нас перевозят, вообще сам не заводится, мы его вначале дружно толкаем; ручка его боковой двери поломана.

А вот маленький винный цех, напротив, автоматизированный и функционирует без перебоев. Его обслуживает всего один человек – Али, араб алжирского происхождения, он работает сейчас, в разгар страды, с утра до позднего вечера. Али – легализованный мигрант и работает официально, по контракту. Он здесь с 2000 года с трёхлетним перерывом, когда возвращался к себе в Алжир.

Ещё один легальный постоянный работник – тоже араб, Надир, он руководит нами, сборщиками, нас семь человек. Все выходцы из Марокко и Алжира, кроме, конечно, меня. Большинству за тридцать – здоровые, крепкие мужики, но есть и двое стариков из местных. Кто-то в первый раз здесь, кто-то работает на этом производстве каждый сезон. Один из стариков иногда водит микроавтобус, а из молодых – трактор с прицепом. Работают арабы, включая городских, исключительно быстро. Но пользуясь тем, что здесь хозяева не контролируют лично процесс сбора, передоверив всё Надиру, мы делаем слишком большие перерывы и собираем четыре тракторных прицепа в день, хотя могли бы сделать и шесть. Но зачем слишком уж спешить, когда оплата нам идёт за проработанные часы?

Между собой все общаются на магрибском диалекте арабского языка, со мной – на французском, хотя им владеют в различной степени. Отмечаю, что они никогда не используют слова «мсье» (господин), а всегда «комрат» (товарищ). Начинаю уже понимать отдельные арабские слова. Отношения в коллективе хорошие.

Кто-то из нас проживает в подсобке, кто-то в деревянном домике, кто-то в как-то оборудованном бывшем контейнере. Есть газовая плита, можно помыться после работы на открытом воздухе прямо из шлага – температура днём под тридцать. Готовим себе сами, хозяин дает свежее мясо, недостающие продукты можно закупить в расположенном за три километра супермаркете.

Все сборщики винограда «легализованные», то есть с правом проживания во Франции, но не все официально «задекларированы» как работающие.

Как они сами себя мне охарактеризовали, «мы мусульмане умеренные». Что означает, что свинину не едят, но стаканчик вина вечером пропустить можно, и никаких молитв и ковриков для намаза я не видел.

А вот мнение одного партнёра хозяина:

«Я не расист, но арабы создают проблемы. Понимаете, в последние годы в среде их молодёжи что-то происходит. Идёт радикализация ислама, традиционный ислам стран арабского Магриба – не такой. Это всё государства Персидского залива мутят у нас во Франции воду».

Как арабы «легализуются»? Вот рассказ Ахмеда, выходца из Алжира:

«Я прожил во Франции

на нелегальном положении десять лет. Здесь, на Корсике, было спокойно, проблем у меня не было. Во Франции существует закон, что те, кто прожил десять лет и тем самым показал, что выезжать отсюда не собирается, в автоматическом режиме получают гражданство. Надо только доказать факт своего пребывания за этот период в стране, например, показать счета от врачей с датами, всякие справки. Сейчас я работаю в Бастии (второй по величине город острова) в фирме по покраске и штукатурке. Хозяин, итальянец, приостановил дела до середины октября, отправил всех в отпуск за свой счёт и уехал к себе в Италию. Позвонил товарищ и сказал: можно подработать на сборе винограда! Вот я и здесь».

А теперь рассказ Али о ловле нелегальных мигрантов:

«Да, по доносам ловят, правда. Я знал соотечественника, донос на которого написала проживающая во Франции его родная тётка. Её дети – уголовные преступники, и она испытывала зависть в отношении него, всецело положительного. Схватили, депортировали, но оно оказалось и к лучшему. Вместо того, чтобы болтаться здесь во Франции на мелких халтурах, устроился по специальности в Ливии – он имел диплом специалиста по нефтехимии. Работает сейчас на американскую корпорацию «Шеврон», дом себе отгрохал шикарный в Алжире».

Работа по сбору урожая, пусть и временная, весьма ценится во Франции. Фактически половина населения страны без работы, хотя это маскируется множеством лукавых способов. Работа множества мелких и кустарных предприятий, основной источник занятости, носит сезонный характер, их лихорадит кризис, идут постоянные простои и неплатежи зарплат. А на сборе урожая, если знаешь где, что и как – дело верное: пришёл, работаешь, получаешь деньги. А в городе можно болтаться годами без работы и без денег.

Вечером, за чашкой чая, арабы вводят меня в курс местной жизни:

«В ноябре проходит сбор киви, сезон длится до конца года, а в январе начинается сезон сбора клемантин. Центр сельскохозяйственного района – городок Алевия на восточном побережье Корсики, именно туда надо приезжать в нужное время. Есть ли контроль полиции за нелегалами, работающими «по-чёрному»? Никакого контроля, всё спокойно».

Я вновь и вновь сталкиваюсь с тем, что когда-то в Брюсселе чернокожий выходец из Заира по имени Фай, с большим знанием дела вводивший меня в писанные и неписанные нюансы европейского образа жизни, охарактеризовал как «африканскую солидарность». Она распространяется на всех нелегальных и легальных мигрантов. Во Франции можно запросто подойти к группе арабов, узнаваемых по их внешнему виду, и без лишних церемоний задать вопросы, где именно есть поблизости работа на сборе урожая, в какие сроки и силён ли полицейский контроль за нелегалами. Даже если они давным-давно легализованы, имеют очень респектабельный вид и «выбились в люди», они всё знают. Французы же не знают, как правило, ничего и растерянно хлопают глазами, слушая подобные вопросы. В своё время в рамках «африканской солидарности» меня, русского, мигранты подвозили куда нужно на своей машине, давали ценные советы, брали «из солидарности» на какие-то свои мелкие разовые работы. Мигрант мигранту, какой бы он не был национальности, всегда друг, товарищ и брат.

Александр Сивов

(Окончание следует)

ПОГУБЛЕННАЯ МОДЕРНИЗАЦИЯ МиГ-23

В мировой авиапромышленности предусматривается программа модернизации более старых самолётов с целью продления их сроков службы и экономии бюджетных средств. В результате модернизированный самолёт в большей степени раскрывает свои возможности.

В данной статье речь пойдёт о советском истребителе, который далеко не в полной мере раскрыл свой потенциал. Марка – МиГ-23-98.