Газета Завтра 355 (38 2000)

Завтра Газета

Наукограды, производящие сверхновые технологии, оказались отрезаны от промышленности, а значит и от потребителя. Новые физические принципы, открываемые мудрецами в НИИ, новые материалы, новые электронные системы оказались не к месту в цивилизации, отказавшейся от ядерной энергетики и флота, от космических программ и от авиации, возвращающейся к топорам и лопатам, перевооружающей армию на полицейские дубинки, отключающей свет на северах и Дальнем Востоке, чтобы хватало электричества для вечных огней рекламных щитов в столице. Трагедия прошедшего десятилетия для наукоградов лежит в неприменимости их продукции к новому хозяйству. В Дубне, соревнуясь с богами, синтезируют новые химические элементы, создают, по сути, новую материю. В Химках умеют делать сложнейшие двигатели для ракет, в Краснознаменске вообще делают такое, чего нельзя ни пощупать, ни увидеть — систему управления космическими аппаратами.

Все это не находит потребителя в технологически упрощенной и однобокой экономической системе, основанной на продаже всех видов сырья. Другой работы в наукоградах нет, переориентироваться на вязание веников или добычу нефти институты и конструкторские бюро не могут. Поэтому и нищают теперь наукограды, поэтому и оказались эти уникальные городки на грани гибели. Сегодня наукоградам приходится искать свою стратегию выживания. Приходится ломать голову, как самим выбраться из тупика и решить свои проблемы, которые в каждом случае беспрецедентны и не похожи на проблемы всех остальных городов.

НАУКОГРАДЫ В ОСАДЕ

Само собой, основу всех проблем, которые осаждают и берут измором города-крепости российской науки, составляют экономические трудности. Каждый живет тем, что он производит. Если то, что производят наукограды, не находит спроса, то им становится не на что жить. В научные центры не поступают деньги — и наукограды оказываются без кислорода. Население наукоградов оказывается без доходов. Без доходов оказываются и сами города. Не на что ремонтировать и поддерживать в пригодном состоянии инфраструктуру, не на что строить жилье, нечем платить за газ и за свет. Город, не способный ничего продать на рынке, обречен, как отрезанный от своих гарнизон.

Чисто экономические проблемы усложняются из-за наслоения на них специфических "наукоградских" проблем. Одна из них — проблема демографическая. Наукограды строились как города ученых, все жилье и инфраструктура по своим мощностям были рассчитаны на запланированное число жителей, требуемое для деятельности научных центров. Но проходили годы, у ученых и специалистов, которым, конечно, не чуждо ничто человеческое, рождались и росли дети. Закон отрицания непреклонен, большинство детей, выросших в наукоградах, не шли по стопам родителей. Они нашли работу в соседних "гражданских" городах. Громадная часть населения подмосковных наукоградов, особенно молодежь и пенсионеры, ежедневно ездят на работу в Москву. В принципе они только ночуют в своих городках, но совершенно законно занимают всю имеющуюся в наукоградах жил- площадь. В то же время в научных центрах наукоградов работают приезжие молодые специалисты, которых просто негде селить. На строительство нового жилья чаще всего денег нет, получается, что именно действующие сотрудники наукоградов остаются без квартир. Проблема демографического роста в наукоградах вообще обусловлена естественным ходом жизни и не связана с экономикой или политикой. Неизвестно, как бы эту проблему решали бы в Советском Союзе, но в Российской Федерации ее не решают никак, оставляя ее на головную боль наукоградских мэров. Ежедневный поток жителей наукоградов, выезжающих на работу в Москву или другие города, навязчиво требует расширения возможностей общественного транспорта и дорожной инфраструктуры. Функциональные потребности наукоградов не предполагали необходимости в таких транспортных мощностях, а быстро нарастить их наукоградам не под силу — нет денег.

С таким разросшимся населением усложняется и ненавистный обывателю, но столь необходимый государству режим секретности. В наукоградах живут целые поколения, которые уже не связаны с местными секретными объектами никакими присягами или контрактами, но которые, тем не менее, могут видеть и слышать все, связанное с технологическими секретами.

Наукограды не были рассчитаны на возникновение внутри них новой культурной среды. Спланированные как города для ученых, наукограды не могут создать подходящий культурный климат для народившегося в них нового поколения, которому становится скучно, и оно ищет приключений.

Самое главное, что молодежь почти нечем занять, потому что рабочие места в городе рассчитаны на зрелых мужей с высшим образованием и большим опытом, новое поколение в наукоградах зачастую живет без работы, без зарплаты и без будущего. Что характерно, нищие ученые-родители не могут сегодня “проплатить” для своих детей высшее образование, чтобы те могли потом занять их место на работе в своем городе.

Все эти проблемы, обусловленные самой природой наукоградов, помноженные на экономические трудности наступившей эпохи,— душат и топят, не дают наукоградам выполнить

свою цивилизационную функцию.

ВРАГИ

Пожалуй, главной проблемой наукоградов, о которой еще не сказано, является наличие у них врагов. Задуманные как авангард развития государства, наукограды постоянно сталкиваются с давлением извечных противников России. Несущие в себе потенциальную возможность технологического рывка России в новое столетие, наукограды попадают под удар могучих сил, которые не хотят в ХХI веке иметь дело с великой и сильной русской Державой.

Сейчас, в наши дни, по всему миру идет жестокая и бескомпромиссная схватка за место под солнцем нового века. Супердержавы заранее стремятся застолбить для себя ниши в экономике, культуре и науке будущего. В этой драке, где правят удары исподтишка, насылание порчи и сглаза, вековые противники России хотят под корень уничтожить ее могущество, хотят разорить ее гнезда, уже свитые в технологиях будущего. Поэтому они ведут сегодня жестокую борьбу против российских наукоградов.

Борьба ведется по всем правилам широкомасштабной войны. Подкупают чиновников, перекупают самих ученых, душат, как Ирак, экономической блокадой. Постоянно ведут в СМИ пропаганду против науки как таковой. Внушают россиянам, что им не нужны никакие наукограды, никакие технологии. Лысые и горбоносые "эксперты" с упоением уверяют, что не надо России тратить силы и средства на научные разработки. Такие же бизнесмены выдавливают высокотехнологичную продукцию, сотворенную в России, со всех международных рынков, лишая наукограды последних возможностей выжить. Испепеляющее воздействие врагов на наукограды имеет целью полное уничтожение русской науки и техники, низведение России до уровня сырьевого придатка. Они не дают продавать русскую высокотехнологичную продукцию на международном рынке, делают все, чтобы ни цента, ни шекеля не упало в казну нашей науки. Продумывая программу выхода русской науки из кризиса, разрабатывая план технологического наступления России, которое может развернуться из наукоградов, необходимо знать и быть готовым к тому, что этому выходу из кризиса будут активно препятствовать враги. Будут стрелять в борта из гранатометов, будут бросать шизофреников под гусеницы, будут красть деньги и саботировать все здоровые процессы в промышленном воплощении новых технологий.

КАК БЫТЬ

Ломоносов в свое время пешком дошел до Москвы и дотащил с собой русскую науку, задав ей импульс, который движет ее до сих пор. Что-то подобное выпало и на долю наших наукоградов. Шагать через мертвую пустыню порушенной экономики, босиком по снегу, прижимая к груди драго- ценные книги знаний. При всей возможной критике руководства наукоградов и их предприятий, нельзя не замечать их главной заслуги перед Отечеством. Они сохранили и сберегли свои города и предприятия. Укрыли от зловонных ветров монитаристской политики, сохранили малые огоньки научного знания, из которых все еще можно при случае разжечь костры и звезды. Теряли с каждым годом людей, которые бросали неоплачиваемую работу, теряли остатки надежды, трепали нервы так, что хватали инфаркт прямо у рабочего стола. Но все-таки сберегли свои научные центры. Сохранили те яйца, из которых вылупятся драконы и грифы будущего.

Вопрос теперь в том, что с этими сохраненными технологиями делать. Одни пытаются выжить в новых условиях в одиночку, стараясь продавать хоть что-нибудь за рубеж. У некоторых получается немножко, у большинства не получается вообще ничего. Другие призывают научные центры объединиться в суперкорпорацию для совместной борьбы за рынок и место под солнцем. Третьи мечтают, что скоро про них вспомнит государство и вновь примет под свое крылышко.

Ясно, что самостоятельные потуги каждого отдельного КБ или НИИ организовать серьезную экспансию на мировой рынок выглядят смешно. Вообще, путь раздельного выхода из кризиса — это путь в никуда. Только объединение наукоградов в единые технологические цепочки, способные на выходе представить сверхновые готовые машины, может вдохнуть в науку жизнь. Второе, что необходимо для оживления системы наукоградов, это, конечно, государственная поддержка. По своей сути научные центры России не могут быть какой-то отдельной кастой и жить независимо от остальной страны. Наука и технологии — это не что иное, как функция от общества. Без целенаправленной политики государства невозможно развивать науку и технику. А значит, по большому счету, вдохнуть новую жизнь в систему наукоградов России способна только государственная власть, за ней и остается до сих пор последнее слово в новейшей истории российской науки.