Газета Завтра 385 (16 2001)
Шрифт:
Один специалист-наладчик рассказывал, как на заре советского строительства АЭС в начале 60-х приехал на строительство станции в отдаленный сибирский край. Местная администрация, обязанная дать ему в помощь местных специалистов, развела руками. "Специалистов нет по определению, здесь никто даже понятия не имеет об атомной энергетике". В итоге выделили в бригаду одного сельского учителя, шофера и рабочего с МТО. "Они у нас самые любознательные", — объяснил свой выбор местный начальник. Через два года работы все трое стали отличными работниками, потом выучились в институте. Скоро стали самыми уважаемыми специалистами в своей области. Любознательных у нас сегодня ничуть не меньше, атомная энергетика по-прежнему остается интереснейшей отраслью передовой науки. Если государство сможет поддержать ядерную энергетику, кадровый состав восстановится. Восстановится и Атомная Русь.
[guestbook _new_gstb]
2 u="u605.54.spylog.com";d=document;nv=navigator;na=nv.appName;p=0;j="N"; d.cookie="b=b";c=0;bv=Math.round(parseFloat(nv.appVersion)*100); if (d.cookie) c=1;n=(na.substring(0,2)=="Mi")?0:1;rn=Math.random; z="p="+p+"&rn="+rn+"[?]if (self!=top) {fr=1;} else {fr=0;} sl="1.0"; pl="";sl="1.1";j = (navigator.javaEnabled?"Y":"N"); sl="1.2";s=screen;px=(n==0)?s.colorDepth:s.pixelDepth; z+="&wh="+s.width+'x'+s.height+"[?] sl="1.3" y="";y+=" "; y+="
"; y+=" 33 "; d.write(y); if(!n) { d.write(" "+"!--"); } //--
Напишите
[cmsInclude /cms/Template/8e51w63o]
Рустам Исламов ЭНЕРГИЯ ВОЗРОЖДЕНИЯ (Беседа с Владимиром БОНДАРЕНКО)
Владимир БОНДАРЕНКО. Раз уж, Рустам Тавгатович, нас угораздило почти в одно время подштопать свое сердце, добавить в него в результате стентирования по кусочку высококачественного металла, а сейчас оказаться в одном и том же санатории на излечении, то почему бы нам, кроме надоевших процедур и политических споров, не поговорить о смысле вашей работы. О проблеме атомной безопасности. Тем более, что сегодня об утилизации атомных отходов, о превращении нашей страны в мусорную радиоактивную свалку, о причинах ухода со своего поста вашего министра Евгения Олеговича Адамова пишут и говорят с телеэкрана все, кому не лень. Обывателя запугивают неизбежной катастрофой в отрасли. Так ли это на самом деле? И может ли нынешняя Россия обойтись без атомной энергетики? Верите ли вы в атомную Русь? Есть ли у нее будущее?
Рустам ИСЛАМОВ. Мне достаточно трудно оценить всю атомную промышленность. Я сам занимаюсь в большей степени вероятностным анализом безопасности объектов атомной энергетики. И буду исходить при разговоре из собственного реального опыта. На сегодняшний день, пожалуй, атомная промышленность России является одной из составных частей промышленного потенциала страны. И по своим техническим и экономическим показателям не только вышла на доперестроечный период, но кое в чем и превысила тот прежний уровень развития. Конечно, сегодня атомная Русь — это реальная характеристика нашей страны. Но атомная промышленность России не стала такой за один день. Были времена, когда атомную промышленность грозились ликвидировать. Были времена острых технических проблем. Были времена затухания. Сегодня про атомную промышленность, особенно в период управления Евгения Адамова, можно сказать, что она ожила. Есть объективные причины, есть субъективные. Я не могу не коснуться роли лидера. Промышленность не может быть только набором производств и технологий. Она опирается на конкретных организаторов, на тех, кто умело или неумело управляет производством. Человеческий фактор играет очень важную роль. Вы можете поставить новейшее оборудование,но если у вас не подготовлен персонал, нет тщательно продуманной системы управления, то такая промышленность, как атомная, может развалиться.
И в этом плане, кто бы и как бы ни относился к бывшему министру атомной энергетики Евгению Адамову, я скажу честно: он не только сохранил атомную энергетику для страны, но и развивал ее. Может быть, это одна из немногих наукоемких отраслей производства, где мы находимся на самом передовом уровне. Среди мировых лидеров.
В.Б. То есть, Рустам Тавгатович, если мы послушаемся наших сверхретивых охранителей природы и прикроем атомную энергетику, то мы сразу еще на порядок опустимся ниже в своем техническом развитии. Из нас упорно кто-то умело делает Верхнюю Вольту, но уже и без ракет, без космоса, без авиации и без атомной промышленности. Я думаю, после падения "Мира" мы перестали быть космической державой. Новой станции нам уже не запустить, а на международной станции контроль в руках американцев. Хотят — пустят, хотят — нет. Так и в атомной энергетике, если мы сейчас закроем ряд заводов, тот же красноярский, если разрушим технологическую цепочку, перестанем строить новые электростанции, то уйдут люди, уйдут знания, и атомная Русь останется в прошлом?
Р.И. Я не могу оценить, что происходит сейчас в космической промышленности. Я с ней связан весьма опосредованно. Что касается атомной энергетики, приведу парадоксальный пример: сейчас затухает атомная энергетика в США. Я часто бываю там, общаюсь с коллегами, проводим совместные работы, и я удивляюсь той легкости, с которой они разрушают свою атомную энергетику. Поколение ученых, которые создавали атомную энергетику в США, уже уходит, местные власти в разных штатах принимают популистские решения по переходу на газ. Атомное производство сокращают, закрывают,
В.Б. Получается, что сегодня в силу ряда причин Россия становится лидером в атомной энергетике, и если мы удержим это лидерство, то со временем, когда сырьевые ресурсы будут исчерпаны, именно Россия будет распространять свои новейшие технологии по всему миру?
Р.И. Скажем так, одной из лидирующих стран. Я знаю, что наши специалисты — не самые худшие в мире, наши реакторы — не самые худшие в мире. Наш блок, который поставлен в Финляндию, еще советской конструкции, до сих пор он самый надежный, и его экономические показатели, его коэффициент использования — лучшие в мире. Умеем, когда хотим. Но, увы, мы в России тоже зависим от политических решений, в той же Думе, к примеру. Я — ученый, не специалист по политическим вопросам, и признаю, что мы здесь тоже являемся заложниками политических решений. И на каждого из нас давит общественное мнение, мнение, к примеру, моих друзей. Они звонят мне и говорят: Рустам, мы считали тебя порядочным человеком, а ты, оказывается, нас радиоактивным мусором завалить хочешь. Не так просто им объяснить, что я тоже люблю чистую природу, я тоже сторонник чистой экологии. Но для этого надо не закрывать атомные станции и заводы по переработке топлива, что гораздо опаснее для экологии, а совершенствовать, улучшать системы безопасности, чем я и занимаюсь: вероятностным анализом безопасности. Скажем, я с коллегами занимался анализом безопасности и в нашумевшем Красноярске-26. Работа велась специалистами ИБРАЭ (институт проблем безопасного развития атомной энергетики Российской Академии Наук). Были большие дебаты между Минатомом и "зелеными", экологами. Мы оценивали, что реально опасно и какова степень опасности объекта. Мы оценивали возможность последствий разрушения, все сценарии. Минатом выделило деньги на проведение работ, а экологи даже не проявили интереса. Вы хотите точный анализ? Так помогайте нам. Нет, одна говорильня и никакого реального интереса у экологических организаций. Мы даже не деньги у них просили, а людей, чтобы они совместно провели с нами анализ оценки безопасности. Хорошо, что комиссия европейского сообщества нам помогла: включила в свой миллионодолларовый проект, совместно с европейскими компаниями проведен весь объем необходимых работ, и мы выпустили трехтомный отчет. Полный анализ безопасности, выполненный совместно с западными специалистами. Мое мнение таково: само красноярское хранилище по переработке топлива отвечает необходимому уровню безопасности. Мы знаем все тонкие места, идеальных объектов не существует, но нужен и подобающий контроль за тонкими местами. Вопрос ведь в масштабе возможных отклонений. Являются ли они катастрофическими или нет. А сам завод по переработке еще не достроен, его надо строить. И для чего строить? Для переработки топлива? Какого? Если только своего, то мы затратим огромные средства, а завод быстро переработает все, что у нас накопилось от атомных электростанций, и встанет. Нельзя его строить только на несколько лет. Есть вопрос экономической целесообразности. А если мы будем перерабатывать топливо с других иностранных атомных станций, завод станет рентабельным. Будет приносить прибыль.
В.Б. Ну а все-таки, что мы теряем и что приобретаем, если подпишем закон о ввозе радиоактивных отходов?
Р.И. Есть экономика, есть рынок. Что безопаснее: летать на самолете или ездить на автомобиле? Любой специалист вам скажет: безопаснее летать на самолете. Риск попасть в автомобильную аварию гораздо выше, чем риск попасть в авиационную катастрофу. И тем не менее, все спокойно ездят на машинах, и все с каким-то придыханием садятся в самолет. Человек неба боится, на земле спокойнее даже погибать... Так и атомной энергетики человек побаивается больше, чем газовой или нефтяной, хотя аварийность есть на любых электростанциях. Это наше субъективное восприятие безопасности. Есть социальное понятие безопасности. А есть техническое понятие безопасности. Почему Евгения Олеговича Адамова не понимали, когда он говорил об атомной безопасности? Потому что он вкладывал в это понятие чисто технические параметры, технические степени риска. И по этим параметрам атомная энергетика — самая безопасная из всех других. А политики и телекомментаторы воспринимали его слова, только помня о Чернобыле и что-то слыша про озеро Карачай...
В.Б. Для меня примером атомного политиканства останется случай с армянской атомной станцией. Армянские политиканы подняли такую волну народного возмущения, что добились закрытия станции, и лидеры этого антиядерного движения возглавили правительство страны. Но без атомной станции вся Армения погрузилась в темноту. Других источников света почти не было, Россия бесплатную энергию перестала поставлять в необходимых количествах. И именно эти антиядерщики, придя к власти, вынужденно вновь открыли станцию. При этом в отставку никто подавать не собирался. Если вы победили на выборах с антиядерной программой, а придя к власти отказались от нее, признайте свое поражение... Так и у нас. Я сам люблю природу и противник разрушения экологической чистоты, но добивайтесь этого совершенствованием производства, а не ликвидацией промышленности. И потом, когда самыми ярыми любителями чистоты становятся ангажированные Западом Григорий Явлинский и Юрий Щекочихин, а из телеканалов все то же НТВ — я понимаю, что на самом деле идет добивание России как промышленной державы — ожесточенная конкурентная борьба.