Газета Завтра 395 (26 2001)

Завтра Газета

Не секрет, что основу избирателей и Климентьева, и Ходырева составляет протестный электорат. Хозяйствование в Нижнем Немцова, а затем Склярова увеличило число противников режима настолько, что из них набирается и на первое, и на второе место. Но не секрет и то, что у обоих лидеров губернаторской гонки разные избиратели, по-разному понимающие протест и пути выхода из "демократического" тупика. То есть люди размышляют: поддержать умеренного, рационального и надежного Ходырева, который, правда, много не обещает, или же молодого Климентьева, с барского плеча обещающего кардинальное улучшение жизни уже через сто дней его губернаторства. В условиях, когда люди практически

лишены достоверных источников информации, выбор, согласимся, непростой.

Вот и надеется "киндерсюрприз" сбить с толку нижегородцев, запутать, запудрить им мозги, чтобы протащить как угодно — не мытьем так катаньем — угодного Кремлю кандидата. Не Склярова — так Булавинова, лишь бы оставаться хозяином в Поволжье, "рулить процессами", разводить — в общем, по-прежнему осуществлять свою демполитику от имени федерального центра.

Анатолий БАРАНОВ

[guestbook _new_gstb]

1

2 u="u605.54.spylog.com";d=document;nv=navigator;na=nv.appName;p=0;j="N"; d.cookie="b=b";c=0;bv=Math.round(parseFloat(nv.appVersion)*100); if (d.cookie) c=1;n=(na.substring(0,2)=="Mi")?0:1;rn=Math.random; z="p="+p+"&rn="+rn+"[?]if (self!=top) {fr=1;} else {fr=0;} sl="1.0"; pl="";sl="1.1";j = (navigator.javaEnabled?"Y":"N"); sl="1.2";s=screen;px=(n==0)?s.colorDepth:s.pixelDepth; z+="&wh="+s.width+'x'+s.height+"[?] sl="1.3" y="";y+=" "; y+="

"; y+=" 30 "; d.write(y); if(!n) { d.write(" "+"!--"); } //--

31

Напишите нам 5

[cmsInclude /cms/Template/8e51w63o]

Анатолий Яковенко КРЕСТНЫЙ ХОД ВО ВЛАДИМИРЕ

ВО ВЛАДИМИР ПРИВЕЛО НАС желание принять участие в Крестном ходе в честь иконы Божией Матери Боголюбской. А история возникновения сего особо чтимого в этих местах хода тянется еще к XVIII столетию. В то время Россия вела нелегкую изнурительную войну с Турцией (1768-1774 гг.). И вот тогда-то на ее долю выпало еще одно большое бедствие. Через возвращавшихся с войны раненых проникла вначале в Москву, а затем и во Владимир моровая язва. И эта страшная неизлечимая болезнь выкашивала сотни людей! Пока кто-то из жителей не вспомнил вдруг об их древней чудотворной иконе.

Икона была написана по заказу святого благоверного князя Андрея Боголюбского после того, как Пречистая явилась ему здесь же, на берегу Клязьмы, и указала воздвигнуть на сем месте церковь во имя своего Рождества.

И благодаря этой святыне произошло чудесное избавление всех от неминуемой погибели. Посему-то и было выпрошено ежегодное

дозволение торжественно проносить ее "крестным хождением" по городу.

Нам же теперь предстояло пройти с ней от Константино-Еленинского храма до села Боголюбова, находившегося в четырех верстах и ставшего когда-то постоянным местопребыванием великого благоверного князя. А здесь же располагалось другое село — Доброе, в нем-то еще в 1360 году была заложена сия обитель в честь основателя древней христианской столицы — Византийской империи — Императора Константина. А имя обретшей Крест Господень в Иерусалиме матери его Елены было присоединено несколько позднее. Так что все это вкупе должно было как раз подчеркивать и знаменовать величие уже здешней перенесенной во Владимир столицы.

Кто изучал историю Владимирской Руси, тот знает, что недаром некоторые старцы называли и Андрея Боголюбского русским Константином Великим.

Сам же Константино-Еленинский храм вдобавок как бы открывал и являл собой главные врата ко всем владениям Боголюбовской обители. Ведь тут, помимо древнего великокняжеского замка, к ним относилось еще немало соседних церквей, а также опоясывавшие все эти высокие холмы и обрывистую речную излучину всякие жалованные монастырю кузнечные и пахотные деревушки.

И сюда, к высокой колокольне, с раннего утра стал стекаться весь простой люд. Потом подъехало на автобусах и священство со множеством облаченных в черные длинные ризы монахинь. А вскоре после краткого утреннего молебствия все прибывшие выстроились в колонну. И затем уж, будто по чьей-то команде, вдруг тронулись вверх, где начинался и хорошо вырисовывался большой широкий проспект.

Впереди всех шла и оглашала звоном окрестности низкая открытая машина с колоколами. За ней несли хоругви только что вернувшиеся из Чечни омоновцы в своих зеленых пятнистых камуфляжах. А следом уж за поднятой на плечи самой Боголюбской иконой двигалась и вся остальная огромная нескончаемая рать. Бородатые мужи, жены, дети... крестятся, распевают молитвы и другие по-особому звучащие в этот праздничный день хвалебные величания.

Идешь среди всего этого живого потока и кажется, что попал куда-то в средневековье. Но это Русь... Именно Русь Андрея Боголюбского, Сергия Радонежского, Серафима Саровского! Только здесь и начинаешь ощущать себя частицей чего-то по-настоящему незыблемого и вечного. Ведь земля, которая замешана на крови стольких мучеников, не может не возродиться вновь. Да тут и люди какие-то совсем иные! В них нет ни суеты, ни тревоги, а во всем облике лишь спокойная сосредоточенная погруженность в самих себя. Потому как собрались они — для покаяния, очищения и какой-то еще более глубокой соборной молитвы.

На этом не простом и украшенном когда-то самыми первыми духовными очагами нашем древнем святилище, где Андрей Боголюбский пытался также восстановить совсем было утраченную идею самодержавия. Перенятую от той же Византии (вместе с "дарами Мономаха") вначале киевскими князьями, а затем перешедшую сюда вот к сему нашему так и не понятому многими князю-реформатору, и только уже после этого подхваченную московскими князьями и царями.

И об этом как раз с гордостью и по праву старшинства говорили уже в стенах Боголюбского монастыря местные иереи. После того, как Крестный ход прошел вначале мимо всех городских строений, разросшихся по обе стороны дороги густых тополиных кущей, и, миновав монастырские ворота, разместился внутри перед поставленной на невысокий помост иконой.