Газета Завтра 44 (1093 2014)

Завтра Газета Газета

В декабре мы - те, кто осознавал опасность, организовались в защиту "Беркута" - как оплота государства и государственности. Мы объясняли, что "Беркут" защищает не Януковича или его режим, а принцип государственности, законности. "Беркут" подвергался нападкам, оскорблениям, стоял безоружный. Солдат внутренних войск, которые стояли холодные, голодные, толпа избивала цепями. И мы их защищали, собирали вещи, материальную помощь, продукты. Фактически до февраля мы их поддерживали. Были сильные морозы, среди беркутовцев уже были и раненые, и убитые. Все это время мы и фотографировали, документируя происходящее. Вот, говорят, что на Майдане протестующие были безоружными. Но у нас есть видео- и фотодоказательства, как на Майдане не просто избивали милиционеров, их там убивали с оружием в руках!

После 18 февраля,

когда на Майдане был расстрел как беркутовцев, так и сторонников Майдана, мы, поскольку собрались в основном женщины, основали движение "Матери Украины", организовав помощь пострадавшим на Майдане.

Я - милиционер, поэтому прежде всего пошла к раненым "Беркута" в госпиталь. Среди них и раньше были раненые, но массово так не было. Беркутовцы попали не только в госпиталь МВД, но и в районные больницы. Иногда доходило до парадокса - беркутовцы и майдановские лежали в соседних палатах. Возле тех, кто с Майдана, был выставлен пост из бойцов самообороны Майдана, а ребята "Беркута" были брошены на произвол судьбы. У нас была информация, что на "Беркут" объявлена охота. Государство их бросило, и мы боролись за жизнь каждого раненого, старались увезти их в другие города, чтобы их тут озверевшие радикалы не нашли и не учинили расправу. Благодаря женщинам нашего движения удавалось защитить раненых правоохранителей. Было и так: врачи "скорой", забирая раненых, предлагали их держать у себя дома, зная, что их разыскивают, и им угрожала расправа.

Обойдя все больницы города, мы увидели такую картину: раненые из числа протестующих на Майдане лежат в палатах, как священные коровы, обложенные бананами, апельсинами, их снимают на телекамеры, они - герои. Это те, кто бросал камни, коктейли Молотова в правоохранителей! А у самих правоохранителей даже бутылки воды не было на тумбочке. И это при том, что раненые милиционеры не могли сами ходить, ранения были тяжелые. Наше движение организовало помощь, как раненым, так и погибшим, делали мы это адресно: брали фамилию бойца и помогали ему или его семье.

Мы написали обращение к тогда ещё действующему президенту, ко всем оппозиционным силам, чтобы принять меры, навести порядок в стране. Это и есть дата создания общественного движения. Мне предложили быть координатором движения "Матери Украины", т.к. я являлась модератором многих групп в фейсбуке. К сожалению, до сегодняшнего дня по многим причинам мы не можем организоваться как юридическое лицо. Это связано с тем, что, те кто стоял у истоков нашего движения, вынуждены скрываться, им после их активной позиции в отношении защиты "Беркута" и осуждения государственного переворота в стране стали угрожать физической расправой и юридическими преследованиями.

До июня месяца мы проводили протестные митинги против того беззакония, которое воцарилось в Украине, но тогда в городе был "Беркут", который мы просили приходить на наши мероприятия. И они хоть как-то нас защищали. Когда же "Беркут" был отправлен на Восток охранять там блокпосты, нас некому стало защищать, и представители Правого сектора наших активистов избивали как на митингах, так и после них.

Правый сектор, Кличко выступали за права человека. Но даже тех прав, которые были, люди лишились, и никаких не прибавилось. Я хожу на Майдан, общаюсь с разными представителями: как Майдана так и тех, кто был против. В обществе должны быть дискуссии, проблемы необходимо проговаривать. А меня обещают в комнату пыток отправить и службой безопасности пугают. Угрозы сыплются, слежку устраивают. А я предлагаю: давайте поговорим на правовые темы, веду разговор на основе конституции, закона. Мне же говорят: сейчас закон не работает, а работает революционная целесообразность, революция допускает жертвы. О принципе законности сегодня мы не можем говорить. У нас конституция нарушается. Могу назвать около 10 статей, которые нарушаются явно. Например, 17 статья, которая чётко регламентирует, что применение вооружённых сил против населения запрещено. Я бываю в Министерстве обороны, а из Дома офицеров меня даже под конвоем выводили, потому что я прихожу и спрашиваю: на каком основании вы воюете с народом?

Мы призывали матерей Украины, чтобы они протестовали против того, чтобы их сыновей незаконно использовали против собственного народа.

Если война не объявлена, они не участвуют в военных действиях. Мы разъясняем правовой статус участников АТО, придет время и они поймут, что их права грубо нарушили, они не будут признаны участниками военных действий, не получат соответствующей помощи. Это я показываю на основе законодательства. Я попросила юристов найти постановление Совета министров, которое определяет зоны и сроки проведения АТО. Не нашли. На основании чего военные убивают людей? А потом военных могут обвинить, что они это делали по своей воле, что является нарушением украинского законодательства.

Мы задаём эти вопросы, и ответ, к сожалению, один "ты - ватник, ты - колорад, ты - путинский агент". Мы направляли запросы и в Совет Европы. Но ответов нет. Депутат Европарламента Татьяна Жданок приглашала меня, как представителя общественного движения, выступать в Европарламенте в качестве свидетеля Одесской трагедии (я живу в Киеве, но родилась и выросла в Одессе, во время трагедии в Одессе была там).

На слушаниях в Европарламенте мы столкнулась с противодействием правдивой информации. Депутаты Европарламента от Польши спровоцировали конфликт, пригласив на данное слушанье представителей евромайдана Одессы и украинских студентов, обучающихся в Брюсселе, которые криками фактически сорвали слушание вопроса о трагедии в Одессе. А мы лишь просили создать международную независимую следственную комиссию. Мы не просим сделать выводы, мы построили свои выступления на вопросах, на которые может ответить лишь комиссия, созданная вне государства Украина, которое сегодня покрывает истинных виновников трагедии. Мы просили: ответьте на эти вопросы. Но чтобы отвечали на наши вопросы не заангажированные следственные органы Украины, а независимые, находящиеся вне государственного давления люди, т.е. извне. Слушания сорвали с ужасным скандалом, продемонстрировав незаинтересованность в получении правдивой информации о трагедии в Одессе 2 мая.

Когда депутат Одесского горсовета проехал по Европе с фотовыставкой об одесских событиях, представляя ее в разных городах Европы, почему-то именно в Польше, в Варшаве эта выставка была разгромлена. Возникает вопрос: почему Польша так активно противодействует установлению истины, почему представители Польши организовывают активное противодействие установлению правды? По-видимому, это связано с тем, что поляки рассчитывают получить территории и имущество, которое было их ещё до Первой мировой. Польша уже подготовила 80 тысяч документов и актов на земли и дома. Жители Западной Украины ошибочно полагают, что им потом дадут компенсацию. Их ведут на заклание, но сказали, что в театр и на пир. И они верят. Украинцы - ведомый народ, они очень наивные. Они не думали о последствиях, когда заварили эту всю кашу.

Возвращаясь к теме нашего движения, можно сказать, что постепенно у нас произошёл генезис: от движения защиты "Беркута" мы переросли в "Матери Украины", поскольку организация состояла из женщин. И получилось так: у нас была одна цель - защитить стражей правопорядка нашего государства, которое они защищали в целостном еще виде. А потом наши задачи стали разрастаться: вот - трагедия в Одессе, вот - пошли беженцы, потом появились солдаты, которые отказываются воевать, потому что не понимают, за что и за кого. И выходит: я сажусь писать концепцию нашей организации, а у нас появляются всё новые направления.

Я говорила нашим женщинам, что у нас есть две пострадавшие стороны, там, и там граждане многонациональной Украины, а мы - "Матери Украины": "Давайте будем милосердны." И мы ходили в больницы и к пострадавшим с Майдана, и со стороны "Беркута". Или, например, пошла на приём к министру обороны. К нему также на приём пришли и родители солдат, и те, кто хочет пойти бороться с русскими на востоке. Я их переубеждала, как могла.

Там же я увидела группу женщин, спрашиваю "По какому вопросу?" Оказалось - это вдовы лётчиков, которые 2 мая - наши украинцы, не иностранные наёмники - бомбили украинские города, где женщины, дети были разорваны на части. И сами лётчики были сбиты, погибли. Им Министерство обороны тогда пообещало квартиры, но не выдало. А у этих вдов на руках дети-сироты, нет средств к существованию, живут на съёмных квартирах. Мне их стало жалко.