Газета Завтра 459 (37 2002)
Шрифт:
При этом необходимо учесть один очень важный психологический момент. В 1929 году президентом США стал республиканец Гувер. В 33-м его сменил демократ Рузвельт, и на протяжении 20 лет демократы контролировали президентский пост США. Целое поколение республиканских политиков лишилось возможности править миром. И сегодня республиканцы просто не могут пойти на то, чтобы кризис произошел в период нахождения у власти их лидера.
Но, опять же, вернемся к экономике. Если у вас есть сектор, который не может окупить себя сам, то единственная возможность его вытаскивать до следующих президентских выборов — накачивать его деньгами. Но проблема состоит в том, что вся монетарная доктрина, которая шла еще от Рейгана, категорически запрещает такого рода действия. Другими словами, денежным властям Соединенных Штатов было необходимо наличие очень сильного повода для того,
Взрывы произошли, и немедленно, на следующий же день произошла смена экономической идеологии США. В тот день Аллен Гринспен заявил о прямой поддержке ликвидности полубанкротов. Сколько денег было вкачено в финансовые институты вроде "Джи. Пи. Моргана" или Ситигруп, для того, чтобы они не обанкротились — неизвестно. Сразу после этого был резко увеличен дефицит бюджета США, кардинально увеличились военные расходы, и не только военные. Мы еще не знаем, сколько денег из секретных фондов министерства финансов США были вкачены в фондовый рынок, но то, что там есть государственная поддержка индекса — это однозначно. Наконец начались жесточайшие протекционистские меры, и произошло снижение налогового бремени.
В результате, действительно, экономика США стала получать большие деньги, которые позволили внешне снять затруднения структурного характера. Но структурный кризис отличается тем, что его можно приостановить, но нельзя остановить. Невозможно сделать в принципе убыточный сектор доходным. Поэтому структурные проблемы нарастали, и где-то примерно 2-3 месяца тому назад вышли на свой максимум.
Оценить максимум структурных проблем США можно достаточно просто. 25% — это 2,5 триллиона долларов. Если разделить на 12-15 месяцев финансового цикла, то получаем 200 миллиардов долларов в месяц. Эта и есть та дырка в американской экономике, которая до взрывов 11 сентября составляла "всего" 30-40 миллиардов долларов в месяц. 200 миллиардов в месяц у США нет. У них есть ухудшение внешнеторгового баланса, ухудшение платежного баланса и резкое нарастание дефицита федерального бюджета. В результате сегодня они могут наскребать в месяц по 50-80 миллиардов долларов. Но при этом у них настолько ползут вниз макроэкономические параметры, что начинается масса негативных явлений.
Весной 2001 года США прошли первую критическую точку: тогда в Америке не осталось крупных рынков с положительной доходностью. Весной 2002 года США прошли вторую критическую точку, когда приток иностранных инвестиций в Соединенные Штаты впервые за много лет стал меньше, чем текущий дефицит платежного баланса. Иными словами, они уже не могут закрывать не то, что глобальные, но и свои текущие дыры. Таким образом, к 200 миллиардам долларов в месяц, которые им необходимы по структурным проблемам, нужно добавить еще и отток иностранных инвестиций, которые также нужно чем-то компенсировать. На сегодня окно возможностей у США крайне узко, потому что выборы — в ноябре, новый Конгресс — в январе, очень тяжелая экономическая ситуация, которая продолжает ухудшаться, и опять падают фондовые индексы, хотя, казалось бы, уж их-то можно было удержать. И уже, по всей видимости, на границе июля-августа в США снова стало падать производство.
Поэтому у США остается один-единственный вариант. Это резкое снижение издержек всей экономики в целом и проблемных секторов, в частности. Единственный способ для этого — снижение мировых цен на нефть. Желательно при этом, чтобы у них цены снизились, а в других странах, особенно тех, которые импортируют в США продукцию, выросли.
Почему? Осенью 2000 года был резкий рост цен на нефть. И тогда я просто посчитал издержки, которые несет от этого роста американская экономика. Причем специфика того роста состояла в том, что, несмотря на цены в 35 долларов за баррель, внутренние цены в США не росли; инфляции в США не было. Что это означает? Это означает, что все издержки от повышения цен на нефть легли на потребителей, которые стали больше платить и тем самым меньше потреблять, и на предприятия, у которых увеличились издержки, которые нельзя было компенсировать перекладыванием их на потребителей, поскольку цены были де-факто фиксированными. Так вот, осенью 2000 года в период пика нефтяных цен вся американская экономика стала бесприбыльной. Всю ее прибыль съело повышение цен на нефть. Если исходить
Да, они будут все равно сидеть на мизере, потому что структура экономики перекошена, никаких позитивных процессов нет, негативные процессы идут, и любого сильного толчка будет достаточно для того, чтобы спровоцировать падение. Но сразу резкого падения не будет, у них будет возможность балансировать. Правда, для того, чтобы вытаскивать экономику, медленно опускать эти 25% "новой экономики", наращивая какой-то другой, компенсационный, сектор, им нужен будет еще один финансовый ресурс. Для этого им надо опускать цены на нефть до 8-9, а лучше до 7 долларов за баррель. Это возможно в одном-единственном случае: при полном контроле над нефтяными ресурсами Ирака и Саудовской Аравии. И что, собственно, мы наблюдаем?
Иными словами, они оказались в ситуации: казнить нельзя помиловать. Где ставить запятую? Атаковать Ирак нельзя, невозможно, потому что вся процедура принятия государственного решения предполагает наличие большого количества критических точек, по каждой из которой следует оценить риски. Если риск выше допустимого — поднимается красный флажок, тема закрывается. Здесь таких рисков не один и не два, они не просчитываются, и в нормальной ситуации принимать решение об атаке Ирака невозможно. С другой стороны, постоянно нагнетаемой риторикой о войне они загнали цену на нефть опять-таки за 30 долларов за баррель. Не могут они это выдержать.
У них есть лимит 4-6 месяца. Это их собственные запасы нефти, которыми они могут сбивать цены примерно полгода, "угрожая" своим закупить нефть за рубежом. Значит, за полгода они должны взять под полный контроль Саудовскую Аравию и Ирак. Что при этом будет с мусульманами, что будет с Меккой, что будет со всем остальным — это вопрос, который я сейчас поднимать не буду, поскольку я в нем не специалист.
Вне всякого сомнения, существуют те глобальные силы и противостояния, о которых говорил Леонид Ивашов. Но до тех пор, пока под них не ложится объективная экономическая база, никаких глобальных событий не происходит. Сейчас глобальная экономическая база появилась снова. Ситуация в экономике США нетерпима. Совершенно очевидно, что 11 сентября готовили самые разные силы. И организаторами, и идеологами во многом, конечно, выступали люди по ту сторону Атлантического океана. Но эти взрывы произошли ровно в тот момент, когда интересы двух американских группировок совпали. И той, и другой силе эти взрывы были нужны. В нынешней ситуации такого совпадения нет. Одним атака на Ирак нужна позарез, другим не нужна, хотя на самом деле и им следует учитывать то, что кризис будет глобальным и обязательно затронет мировые финансовые структуры.
Какое в этой ситуации примет решение Буш — совершенно очевидно. Ясно лишь, что этот человек не соответствует тому уровню принимаемых решений, которые на него возложены. Причем даже не столько по интеллектуальным качествам, сколько по душевным. Он такого напряжения выдержать не может, нет у него внутри стержня.
Михаил Леонтьев, ведущий телепрограмм. США действительно оказались в ситуации структурного и системного кризиса, не только экономического, но и социального. Качественно этот кризис напоминает тот, в котором оказался Советский Союз в начале 80-х годов. Тогда тоже мало кто себе представлял, что все может так быстро демонтироваться. Сегодня в Америке, как и в СССР, элита не способна или, по крайней мере, не демонстрирует способности выйти из этого кризиса старыми силами и старыми методами. Очевидно, не 11 сентября этот кризис начался, не 11 сентября он кончился. Но то, что случилось 11 сентября, было необходимым для перехода к другим, новым методам.
Возникли новые возможности, которые были использованы. Отныне внутренняя политика Соединенных Штатов стала внешней политикой всего мира. Борьба между двумя упомянутыми группами — я их называю "силовиками" и "изоляционистами", приобрела дикий характер. Изоляционисты — это люди, которые мыслят в основном категориями выживания американской экономики и американской промышленности. Они понимают, что Соединенные Штаты должны сосредоточиться на себе. Должны, к примеру, управляемым путем девальвировать доллар для того, чтобы хоть как-то повысить конкурентоспособность капитала в Америке.