Газета Завтра 472 (50 2002)
Шрифт:
Этому значительно способствует позиция самих левых, которые также делят историю страны ХХ века на "до" и "после" перестройки. В то же время до сих пор не удавалось системно переосмыслить причины произошедших событий и спланировать дальнейшие действия с истинно марксистских позиций. При этом необходимо учесть, что за период, прошедший с момента теоретического оформления классиками коммунистической идеологии, сформировалась принципиально иная социально-классовая структура общества.
На Западе можно наблюдать отказ от такого противопоставления: в глазах многих жителей развитых стран понятия "левый", "патриот" и "прогрессивный" слились воедино. Для них они парадоксальным образом конкурируют
В то же время исторический опыт успехов российского коммунизма свидетельствует о том, что В.И. Ленин привел партию к власти, опираясь на самые прогрессивные для своего времени социальные силы и передовые лозунги наступавшей индустриальной эпохи. Именно по этой причине вокруг коммунистической идеологии объединились, прежде всего, молодежь и интеллектуальная элита общества, а их основными противниками оказались консервативные силы феодального уклада общественной жизни и паразитарного финансового капитала.
Сегодня на левом фланге, кроме КПРФ, действует большое количество различных ком- и соцпартий. Большинство из них занимают радикальные ниши; некоторые, напротив, заигрывают с властью, занимая умеренные позиции. Некоторые из них обладают весьма солидной и небезынтересной теоретической платформой, как, например, партия "Евразия" Александра Дугина, выступающая за создание единого европейского пространства на основе идей российских евразийцев начала-середины ХХ века. Как правило, все это организации одного лидера и не являются партиями в традиционном смысле этого слова. Часть из них созданы искусственно властью в ходе многочисленных попыток отколоть часть избирателей от коммунистов (например, соцпартия Рыбкина, партия возрождения Селезнева, Народный депутат Райкова, та же "Евразия").
Узнаваемость всех этих движений, даже НПСР, весьма низка, настолько, что их действия зачастую приписываются коммунистам. Затратный же характер "раскрутки" нового имени в условиях оппозиционного характера деятельности делает этот процесс крайне маловероятным. Поэтому облик левых сейчас практически полностью определяется обликом КПРФ. Серьезному расширению социальной и электоральной базы компартии препятствуют не только ее консервативный облик, но и недостаточно интенсивное обновление ее руководящего состава, а также боязнь населения страны нового передела собственности и неверие в возможности выхода из тупика, в котором находится сегодня Россия. Вместе с тем партия уже длительное время не может сместить акценты со справедливой критики господствующего политического режима на разработку и предложение обществу конструктивной альтернативы проводимому курсу.
Лозунги КПРФ носят протестный, а не созидательный характер. Они следуют за событиями, а не определяют их. Мы должны вывести на первые роли в партии и во всем обществе созидательно-творческие силы, олицетворяющие прогрессивные тенденции современного мирового развития и способные обеспечить достойный ответ России на процессы глобализации. Ведь именно эти силы не находят сегодня применения в низкотехнологичной экономике колониально-сырьевого типа и отчетливо понимают всю бесперспективность нынешней политики, а также необоснованность обещаний на выход страны из кризиса по мере накопления личных богатств и роста сознательности олигархических кланов в условиях их неприкасаемости. Только так мы сможем преодолеть социально-экономическую и технологическую деградацию России и раскрыть ее ресурсный и человеческий потенциал.
У левых разработан и апробирован на практике богатейший
Что может сегодня нам дать марксизм? Прежде всего набор методик и рецептов, направленных на понимание и решение задач общественного благоустройства. Удобство марксизма — в системе социального детерминизма, благодаря которой любой аспект жизни общества может быть описан, исходя не из свойств отдельной личности, но универсальных для всех экономических и социальных закономерностей.
Сейчас перед нами стоит задача воспользоваться аналитическим аппаратом марксизма-ленинизма для расширения арсенала его рецептов общественного развития с учетом перехода к постиндустриальному обществу. Преступно отказываться от того, что досталось нам после стольких лет усилий, не только россиян, но и целых стран, усилий, за многие из которых пришлось заплатить весьма высокую цену, прежде чем был найден верный ответ. Но еще более преступно обесценить это наследие отсутствием развития, отсутствием адаптации теоретической базы к современным историческим условиям. Мы должны сделать постмарксизм своим основным инструментом борьбы.
Сегодня это стало неожиданно возможным. Неожиданно — потому что еще в начале 2002 года ситуация на левом фланге выглядела вполне безнадежной. Погрязшие в ряде компромиссов с властью коммунисты постепенно теряли свои позиции. Налицо было полное отсутствие инициативы, пассивное сопротивление правительственной политике при явном избегании публичных схваток с властью. Процент поддержки президента среди избирателей КПРФ был высок, как никогда, и составлял, по некоторым данным, 40-45%.
Как говорится, "избави нас боже от друзей, от врагов-то мы и сами избавимся". Эта пословица полностью себя оправдала и в этот раз — пожадничав, политтехнологи из прокремлевского "Единства", полностью оправдав свое народное прозвище, оказали власти воистину медвежью услугу. "Кинув" коммунистов в Думе, нарушив существовавшее пакетное соглашение, центристы дали возможность партии резко укрепить внутреннюю дисциплину, освободиться от соглашательских элементов и начать работу над рядом стратегических инициатив как раз за полтора года до выборов.
ЭТИ СОБЫТИЯ ДАЛИ КПРФ РЕАЛЬНЫЙ исторический шанс укрепить свои позиции на российской политической арене и существенно расширить свой избирательный потенциал. Складывающаяся ситуация оказывается для партии без преувеличения судьбоносной, так как именно сегодня вся полнота ответственности за разрушительный социально-экономический и сомнительный внешнеполитический курс легла на высшие органы исполнительной власти и поддерживающие их партии в Государственной думе.
В нашей среде, среде молодежи, способной к интеллектуальному творчеству на мировом уровне, возрастает интерес к КПРФ. Партия начинает восприниматься как единственная организация гражданского общества, способная бросить вызов нынешней криминальной олигархии и создать условия для реализации интересов продуктивно-творческого слоя российского общества. Однако достаточно выгодная стратегическая позиция КПРФ в борьбе за власть сковывается сложившейся двусмысленной ситуацией: партия выглядит силой, оппонирующей популярному политическому лидеру страны, и неспособной перехватить у него инициативу ни по одному значимому вопросу. При этом поддержка проводимого государственного курса оказывается невозможной по причинам его принципиального несовпадения с идейно-политическими установками партии и посягательств на интересы основной массы населения, а переход в жесткую оппозицию чреват ослаблением возможностей прямого влияния партии на власть, нарастанием обвинений в обструкции усилий популярного президента и осложнением связей с экономическими структурами.