Газета Завтра 916 (23 2011)

Завтра Газета

Но пятеро (вместе с игуменией) монахинь и схимонах Макарий (Ключников) без уныния и страхов принялись за восстановление монастыря. Отремонтировали жильё, расчистили колодец, завели огороды, коров, устроили швейную мастерскую ("Я только шить и умела тогда", — говорит матушка Мариам)…

Конечно, обители по мере сил помогали все: и церковные, и светские власти, и простые люди. Но эта помощь без каждодневных, шаг за шагом, усилий самих насельников монастыря, наверное, пропала бы втуне. Уже легендой стала история о том, как схимонах Макарий в 1996 году, будучи уже "без ног", на "тележечке" (видели такие дощечки на четырех колесах для безногих инвалидов?), своим ходом добрался из Брянской области до Одессы, где в частном владении находился принадлежавший некогда монастырю первообраз иконы Богоматери "Споручница Грешных", чтобы выкупить его и вернуть эту святыню в обитель…

Красивейшая

деревянная церковь в честь святого Николая Чудотворца, дорога с твердым покрытием, газ и электричество, фруктовый сад, цветники и скотный двор (в столовой — свои овощи, соления, молоко, творог, яйца, даже хлеб), два новых корпуса: "паломнический" и жилой, почти завершенная ограда из белого кирпича высотой в два человеческих роста, выведенный фундамент для нового каменного Никольского храма, который будут строить по чертежам разрушенного, — даже не верится, что всё это — плоды шестнадцатилетней работы двадцати пяти-тридцати сестёр, большинству из которых уже за шестьдесят, то есть по светским меркам — пенсионерок, а по властным — вообще представителей "доживающего населения".

"А что вы удивляетесь? С Богом человеку всё возможно", — говорит игумения Мариам. Ей в этом году исполняется 84 года, она твердо держит все нити монастырской жизни в своих руках, наставляя насельниц и послушниц. "Пост, пост… Какие сейчас посты? Хлеб, картошка, огурцы — всего вдоволь. Разве это пост? Вот в войну был пост так пост — не дай вам, Господи, такого!" "Всё рушится вокруг? А вы сами для чего? Руки, ноги, голова — всё есть. Молите Бога, чтобы вразумил вас, — и стройте свою жизнь. Порушится всё и без вас, а без вас ничего не построится".

Старая и уже немощная плотью женщина духом сильнее многих и многих мужчин. "Вы причащаетесь? Нет? Это я понимаю, что нет, сегодня не причащаетесь. Вы вообще — причащаетесь? Да? А почему тогда пришли в храм Божий в таком виде?" — это какому-то подвыпившему, в состоянии "после вчерашнего" паломнику, из числа тех, кто приезжает в монастырь поклониться его святыням и понять что-то важное и главное для себя.

Конец мая. Соловьи здесь поют даже днём. И комары кусают, и слепни огромные — тут как тут. Жизнь, которая богаче наших представлений о ней…

А то самое, важное и главное, — оно понятно и просто, только забыто или вообще не сказано.

Человек рождается, живёт и умирает не для себя. Поэтому он не может, не умеет и не должен "жить для себя". Всё, что "для себя" только, — ложь и обман. Нужно не "хапать", а отдавать, чтобы всё "твоё" внутри обновлялось и не застаивалось, не загнивало, не отравляло твою, и без того недолгую, жизнь.

Которая сама "твоя" — только на время, а потом уже — совсем не "твоя", но вливается в бесконечный океан других жизней, прошлых и будущих…

"Мы оставляем себе только то, что смогли отдать".

Владимир Овчинский -- «Своим» — можно?

Гибель трёх российских девушек от отравленного алкоголя в Турции, безусловно, является страшной трагедией. Можно выразить только соболезнование всем родственникам и близким погибших. Одновременно надо пожелать выздоровления тем нашим согражданам, за жизнь которых до сих пор борются врачи. Ясно, что эта дикая история бьет по престижу Турции, по всему туристическому бизнесу этой страны. Поэтому на раскрытие этого преступления были брошены лучшие турецкие полицейские. Преступление было быстро раскрыто. Девушек отравили страшным ядом — метанолом, который был в спиртном на турецкой яхте. Отравленное спиртное поступило из Турецкой республики Северный Кипр, признанной только Турцией. Это первый случай в Турции, когда метанолом смертельно отравились туристы. До этого, несколько лет назад было смертельное отравление турецких рестораторов, которые дегустировали "левое" спиртное. Отравление на турецкой яхте всколыхнуло наши СМИ, государственные органы и общественность. Следственный комитет собирается направить в Турцию своих следователей, чтобы провести вместе с турками необходимые следственные действия. Общественная палата заявила о намерении провести собственное расследование на предмет защиты наших соотечественников за рубежом. Такая активная позиция в борьбе с зарубежными отравителями весьма похвальна. Но, может, следует сначала разобраться со своими, отечественными отравителями?

В

той же Общественной палате два года назад проходили слушания по ситуацией с алкоголем в России. Был подготовлен весьма качественный доклад. В нем приведены страшные цифры о гибели людей от алкогольных суррогатов, метанола, другой гадости. Аналогичные слушания были в Госдуме. Везде специалисты госорганов и ученые-эксперты пришли к выводу, что от некачественного спиртного, метилового спирта, нарушений в технологии производства алкоголя ежегодно гибнет в стране от 30 до 40 тысяч(!!) человек самого разного возраста, профессии, социального статуса. Это уже не "случай на турецкой яхте". Это — национальная катастрофа. Она началась в 1994 году, когда Ельцин отменил госмонополию на производство и продажу спиртного. Тот год стал годом начала национальной трагедии. В 1994 году от отравленного алкоголя погибло 55 тысяч человек. Случилось это потому, что, убрав госмонополию, руководство страны не предприняло никаких защитных мер от бандитов, которые сразу рванулись в новый сверхприбыльный алкогольный бизнес. Рванулись круто, стали "валить" друг друга направо и налево. Но это их дела. Главное, что бандиты стали массово убивать отравленным алкоголем наших людей. И продолжается это до сих пор. По самым скромным подсчетам, с 1994 года по сегодняшний день в стране убито отравленным алкоголем около 700 тысяч(!!) чедовек. Большинство убийц у нас сидит в тюрьме. Серийные убийцы — на пожизненном. Но кто-нибудь слышал о серьезном наказании для серийных отравителей ядами в алкоголе? У нас за годы массовой травли народа законодатели даже не придумали специальной статьи в УК, чтобы примерно наказывать этих негодяев. Когда вскрываются партии отравленного алкоголя, дела возбуждаются по фактам производства, приобретения, хранения или сбыта немаркированных товаров и продукции (ст. 171.1 УК) и незаконное использование товарного знака (ст.180 УК). Наказать за эти преступления можно максимум до 6 лет лишения свободы (крупный ущерб или в составе ОПГ). Но за последние годы таких жестких приговоров практически не было. В основном преступники остаются на свободе (условное осуждение, исправительные работы, штрафы). Поразительная вещь! Когда перехватываются крупные партии наркотиков, преступники получают серьезные сроки лишения свободы. А, когда выявляются крупные партии отравленного алкоголя, бандиты остаются на свободе.

В эти дни, когда все обсуждают отравление в Турции, УФСБ по Курганской области выявило и изъяло на одном из складов более 34 тысяч литров левой водки, коньяка, вина. Первые экспертизы показали, что часть этой продукции содержало вещество "1-пентанол". Это страшный яд. Смерть наступает после принятия 10 граммов. Фирма, которая торговала этой продукцией, снабжала всю Сибирь и Урал. В месяц на площадях этого "предприятия" перерабатывалось около 65 тонн спиртного. Сколько из него было отравленным, уже вряд ли кто узнает. А главное — что эти "бизнесмены" тоже отделаются легким испугом.

Кирилл Тереенков -- Жизнь под бомбами

Сегодня, когда войска НАТО вот уже третий месяц бомбят Ливию, задействуя боевые вертолёты, которые можно сбивать из ПЗРК "Игла" и его аналогов, настроение населения Триполи и западных районов страны можно охарактеризовать как в целом ровное и, безусловно, традиционно оптимистичное с элементами присущего ливийцам некоторого фатализма.

Люди посещают магазины, женятся, гуляют, собираются в кафе и отмечают различные события, словом, идет совершенно обычная жизнь. На улицах Триполи стало меньше мужчин — все, кому положено на фронте. Ливийки заполонили улицы традиционных торговых районов Триполи, и как то непривычно бывает, когда вокруг на улице можно пройти пару кварталов и не встретить ни одного мужчины. Понятно, что волей не волей, внимание достается немногим оставшимся. Воздух по-прежнему пропитан запахом кофе и кальянных. Открыты многочисленные школы и детские сады, и детвора повсюду шныряет по тесным улочкам и переулкам центра города, оживляя своим шумом все вокруг. Где то вверху в яркой синеве раздается гул турбин, но него никто не обращает внимания. Когда удары наносят днем, все мгновенно узнают по телефонам, где и что стало целью, многие едут в пострадавшие районы. Ночью, когда налеты усиливаются, люди выходят к домам, и каждый взрыв встречают свистом и руганью, речевками, дети взрывают хлопушки, петарды, многие направляются к правительственным зданиям, где проводят ночь, некоторые по вечерам устраиваются на набережных и смотровых площадках, наблюдая происходящее целыми семьями. Нет никакого страха или паники.