Газлайтер. Том 17

Володин Григорий Григорьевич

Каждое движение отдаётся неприятными ощущениями, но Аврал старается не подавать виду. Юпитерский рычит. На первых полосах газеты — язвительные статьи, где аристократы открыто критикуют жреческую политику Юпитерского. Инцидент с пинком статуи стал тем самым спусковым крючком, и теперь недовольство в высших кругах звучит всё громче.

Юпитерский, охваченный яростью, швыряет газету на стол и говорит с раздражением:

— Имперские сановники уже не стесняются своих слов и готовы перейти к открытым призывам. Цезарь объявил мне настоящую

информационную войну, и дела принимают опасный оборот. Нужно срочно что-то предпринять, пока ситуация окончательно не вышла из-под контроля.

— Ваше Преосвященство, можно я встану? — сипло спрашивает Аврал, но Юпитерский, не слушая его, резко заявляет:

— Нам нужно поймать этого телепата и сделать его Аватаром. Чем быстрее, тем лучше! —

Аврал, всё же чуть привстав, предлагает:

— Может, стоит дождаться завершения конфликта графа с Луцием? Они ослабят друг друга.

Юпитерский сердито поворачивается к Авралу, его взгляд полон неприязни.

— Ты кретин?! Луций может убить его! — отрезает он — И тогда как мы получим Аватара?! Пошел вон отсюда! От твоих советов тошно!

Аврал с облегчением на лице поднимается и молча покидает кабинет. Прихватив из своих покоев сумку, понтифик направляется в подземелье под храмом Януса. Здесь, за крепкой решёткой, бродят трёхглавые псы оранжевого уровня — опасные создания, которых Юпитерскому подарили неизвестные покровители.

Псарь, заметив Аврала, удивлённо поднимает голову; понтифик редко посещает это мрачное и зловещее место.

— Что-то случилось, господин? — спрашивает он с интересом.

Аврал, бросая псу кусок мяса, недовольно произносит:

— Захотелось порадовать наших дорогих охранников.

Он с удовлетворением наблюдает, как псы жадно поедают угощения, даже не замечая спрятанных сюрпризов, оставленных в каждом кусочке.

* * *

Мы с жёнами, Настей и другими приглашёнными отправляемся на вечер к домине Виргинии. Подъезжая к парковке, я замечаю Луция, который только что выехал из роскошной машины. Тачка у него просто помпезная — с блестящими серебряными дисками и невероятным тюнингом, который делает её заметной даже в этом избытке автомобилей. Люди вокруг собираются, с интересом переговариваются, а сам Луций, кажется, гордо выпячивает грудь, словно павлин.

Светка, наблюдая за этой сценой, хмыкает:

— После позора на винотеке решил выпендриться на тачиле, да?

— Типичный пижон этот префект, — соглашается Камила, которая хоть и модница, но с безупречным вкусом. Ей не нравится, как Луций демонстрирует свою состоятельность. Она с лёгкой усмешкой добавляет: — У него слишком много внимания к атрибутам и слишком мало к делу.

Учитывая, как ярко горят склады Луция, я склонен согласиться с женами.

Виргиния встречает нас лично и почти сразу начинает распевать хвалебные оды своей внучке Корнелии. Это немного странно, ведь сегодня не праздник девушки, а как раз именины

самой Виргинии. Впрочем, кто знает, какие там традиции у макаронников?

— Вот она, моя гордость! — восклицает она, её восторженные слова звучат в воздухе, как музыка, придавая особое настроение вечеру. — Корнелия, садись за пианино, пора удивить наших гостей!

Корнелия, смущённо улыбаясь, по просьбе Виргинии подходит к инструменту и начинает играть. Звуки мелодии начинают наполнять комнату, и Виргиния, с гордостью смотря на внучку, добавляет:

— Какой же счастливец достанется моему «цветку»!

В это время Светка и Камилла обменяются напряжёнными взглядами.

— Кажется, кто-то хочет устроить свадьбу, — бурчит Светка по мыслеречи.

— Да, и это точно вульгарный стиль подачи, — кивает Камилла с явным недовольством.

— Вы что, думаете, домина нацелилась на меня? — спрашиваю я недоверчиво.

— Нацелилась? Боеголовка уже летит, — фыркает Светка.

— Да бросьте, может, не всё так серьёзно? — пытаюсь успокоить их и себя.

В этот момент Виргиния берёт меня за руку и с энтузиазмом предлагает:

— А хотите посмотреть награды Корнелии на музыкальных конкурсах? Они хранятся в её комнате!

— Разве что немного позже, — иду в вежливый отказ. — Я бы хотел познакомиться с вашими гостями.

— Ну хорошо, — отвечает Виргиния, явно решившая взять меня измором. — Корнелия, познакомь графа Данилу с домином Нрвитом.

В это время Луций появляется с дамой, вероятно, своей женой, и с эквитами.

У Луция тоже есть свои планы на меня — скорее всего, он намерен унизить, и на большее он вряд ли сможет рассчитывать на этом вечере. Я делаю такие выводы, наблюдая, как один из эквитов подходит к Светке с улыбкой и предлагает ей танец. Светка охотно соглашается, и в её глазах вспыхивают огоньки озорства, ясно давая понять — эквиту, скорее всего, хана.

На танцполе играет медляк, и эквит пытается ухватить Светку покрепче, скалясь в тридцать два зуба. Но он не осознаёт, что в ловушке здесь вовсе не бывшая Соколова. Светка, с лёгкой улыбкой на губах, делает усиленный шаг и с удовольствием наступает эквиту на ногу, явно наслаждаясь моментом.

Он, заорав от боли, начинает прыгать на одной ноге.

— А-а-а! Моя нога! Она раздавлена! Ты кем, дура, себя возомнила?! — вопит он, прыгая от блондинки.

Светка, не задумываясь, с гневом кричит:

— Как ты графиню называешь?

С этими словами она без колебаний заряжает ему в челюсть. Эквит, словно мешок с картошкой, падает на пол. В зале на мгновение воцаряется тишина, а затем раздаются удивлённые шепоты и хохот. Светка, словно на турнирном поле, с гордостью оглядывается вокруг, наслаждаясь вниманием всех присутствующих, которые теперь прикованы к ней.

Слуги оттаскивают бесчувственного эквита в сторону, чтобы он мог отлежаться и прийти в себя. Я, тем временем, направляюсь к Луцию.