Газлайтер. Том 17

Володин Григорий Григорьевич

— Думаю, ваш человек поступил неразумно, — произношу. — Позвав мою жену танцевать. Не считаете?

Луций, его лицо искажено яростью, смотрит на меня:

— Глупый мальчишка! Зря ты приехал в Рим. Ты между молотом и наковальней. Думаешь, это я напал на твою машину вчера? Юпитерский хочет твоей крови, а Цезарь считает тебя наглецом. Я могу тебя уберечь, могу помочь выбраться обратно в замороженную Россию!

— Неужели? — приподнимаю бровь. — Спасибо, но у меня есть свой самолет.

— Думаешь, тебя выпустят?! Хаха! — смеется

он, брызгая слюнями, — ты — пленник Рима. Живым тебе уже не улететь! Да и здесь ты недолго проживёшь!

— Правда? — удивляюсь.

— Разве ты уже не ощутил слежку?! — делаю задумчивое лицо, и он с триумфом добавляет: — Я могу тебя спасти, но ты должен отдать мне свою сестру. Я женюсь на Екатерине, а ты будешь свободен.

Мне с трудом удаётся сохранить на лице задумчивое выражение, удерживая себя от того, чтобы не послать его в одно темное место. Всё же ответ префекту лучше дать действием, а не словами.

За окном где-то вдалеке раздается тихий взрыв-хлопок.

Люди встревоженно переглядываются. Проходит всего полминуты после взрыва, как в зал вбегает гвардеец Виргинии, с широко распахнутыми глазами и сбившимся дыханием. Виргиния поднимается, в её голосе слышится тревога:

— Что там случилось? Всё ли в порядке?

— Да, домина, — отвечает гвардеец, тяжело дыша. — Но… произошло кое-что. Господин префект Луций, ваша машина… вдруг взорвалась! Сама по себе!

Луций резко поднимает голову, его лицо мгновенно искажается от паники:

— Моя машина? Вы, наверное, ошиблись!

Гвардеец качает головой:

— Нет, господин префект, вашу ни с чем не перепутать. Такая роскошная… была.

— Как это возможно?! — Луций с отчаянием хватает себя за волосы. — Там ведь был бронированный салон, защита от проникновения! Как?

Его лицо то заливает краска гнева, то резко бледнеет, руки дрожат, а глаза мечутся по сторонам в поисках объяснения.

Луций, охваченный горем, вырывает у официанта бутылку вина и пьёт прямо из горла, не обращая внимания на окружающих.

Тем временем эквит, которому Светка так эффектно зарядилa в челюсть, приходит в себя. Его опухшее лицо пылает от ярости и унижения. С трудом поднявшись, он делает несколько шагов ко мне, глаза сверкают решимостью:

— Сеньор! За оскорбление вашей супруги я вызываю вас на дуэль! — голос его звучит напряжённо, но громко, так, что привлекает внимание остальных гостей. Он явно осознаёт, что это шаг отчаянный и опасный, но решился — для него это единственный шанс восстановить свою репутацию после унижения от рук женщины. Что же, с одной стороны я его даже понимаю:эквит потерял лицо, и теперь ему грозит увольнение.

Я пожимаю плечами:

— Да без проблем.

Луций, услышав нашу горячую беседу, подскакивает к эквиту, его лицо искажено злобой и страхом:

— Ты что творишь? Он тебя прикончит! — шипит он, едва сдерживая гнев.

Эквит же, в своём невыносимом унижении,

отвечает, гордо выпрямившись:

— Монсеньор, положитесь на меня!

— Положиться?! Ой, дурак! Откажись! Ты меня ещё больше опозоришь!

Я, наблюдая за сценой, спокойно добавляю:

— Да, откажитесь, сударь. Не думаю, что это пойдёт вам на пользу.

Но эти слова лишь подливают масла в огонь. Эквит, не желая отступать и в ещё большем негодовании, горячо восклицает:

— Я сыграю ва-банк, монсеньор. Вы будете мной гордиться!

Луций только горестно качает головой.

— Кретин! Почему меня окружают одни кретины!

— В России есть поговорка: «Рыба тухнет с головы», — усмехаюсь. — Подумайте на досуге, префект.

Между тем Настя, у которой самые чуткие уши, мгновенно подскакивает к домине Виргинии и с видом самой невинности произносит:

— Мой жених изволит дуэлиться. Не могли бы вы подготовить ристалище?

Виргиния, явно довольная возможностью устроить зрелище для гостей, едва сдерживает улыбку:

— Конечно, дорогая. Прошу вас пройти в сад. У нас там есть зона для подобных случаев.

Народ сразу оживился. Многие повалили на улицу — а многие уже ушли смотреть сгоревшую тачку Луция.

Мы направляемся через роскошный сад, пройдя мимо изящных фонтанов и густых живых изгородей. Прямо среди зелени раскинулась асфальтированная площадка, обустроенная для дуэлей. Гости начинают стягиваться вокруг, с любопытством наблюдая за происходящим.

Эквит вытягивается во весь рост, пытаясь сохранить свою уверенность, но как-то не очень получается. Он явно осознаёт, с кем связался, ведь я уже порешил нескольких эквитов Луция. Но пути назад нет.

Судья объявляет поединок. Пожалуй, начнём. Я лениво поднимаю руку и, не теряя времени, швыряю Каменный град. Валуны со свистом летят в эквита. Тот, явно не ожидав такого, пытается отпрыгнуть, но тщетно. Град камней обрушивается на него с ужасающей силой.

Секунду он колеблется, но затем активирует геномантию. Набухает, как пузырь, раздувается в два раза, становится чем-то вроде громоздкого голема из плоти и с яростью отбрасывает камни огромными руками. Вижу, как вокруг него начинают сверкать всполохи биомолний. Первый залп он отбил. Вот только это бесполезно. Сил у меня предостаточно. Снова поднимаю руку — и выстреливаю пятью Каменными градами подряд, даже не вспотев.

Эквит отбивается изо всех сил, но камни буквально накрывают его с головой. Пытается защищаться, но у меня всегда найдётся ещё один валун. Ещё пара секунд — и передо мной куча камней, из-под которой едва виден его распухший, злобный, бессильный силуэт. Он ещё дёргается, ещё пытается выпустить биомолнию, но она гаснет, так и не достигнув цели. Каждый его новый импульс приглушён новым слоем валунов. Он уже полностью обездвижен, но его опухшее, перекошенное от ярости лицо ещё торчит наружу, словно злобная маска в груде камней.