Газлайтер. Том 19

Володин Григорий Григорьевич

Конунг и не спорит:

— Да-да, конечно! Никаких обид, как договаривались.

— Отлично, — заключаю я, небрежно махнув рукой.

Через некоторое время я уже удобно устраиваюсь в бронемобиле, окружённый своей гвардией. Светка сидит рядом, прижавшись, а Студень докладывает что-то на ходу. Эти двое бросили в поход нешуточные силы. Я еще ни разу не собирал всех своих людей, а моя жена и старший гвардеец почти сделали это, чтобы рвануться ко мне на выручку. Впрочем, ради любой из жен я бы тоже не постеснялся бы пойти на такой шаг.

Перед

нашим бронемобилем движутся две дружины — старшая и средняя, их строй чёткий и дисциплинированный. Над колонной в небе величественно летает стая Чернобусов, их тени падают на землю. Высоко в вышине кружит Золотой, сверкающий в лучах солнца, словно гигантский желтый самолёт.

Но кого-то не хватает…

— Тяв! — выпрыгивает ко мне на колени Ломтик.

А вот и он.

Сонный, зевающий, пушистик радостно бросается меня лизать. У меня припасен один финские пирожок специально для кудрявого и незамедлительно скармливаю вкусняшку пёсе. Светка сообщает, что это Ломтик и сообщил мое местоположение. Он был очень грустный всё время, потому что не мог проникнуть ко мне в кокон.

Я откидываюсь в кресле бронемобиля, позволяя себе расслабиться, пока мои войска покидают окрестности Турку.

Вообще в целом к финнам у меня претензий нет. Они ведь постарались: доставили меня на экскурсию в свою столицу, накормили, одарили золотом. А что до принца Рагнара — то Его Высочество неожиданно захотел прыгнуть с крыши замка. Вот он летит вдалеке прямо на булыжники мостовой…

* * *

По дороге домой мы проезжаем мимо крепости Алукарда. За разрушенной графской резиденцией всё ещё висит формальный статус зоны карантина. Но место безопасное. Её астральная начинка испарилась.

Впрочем, в этих руинах есть потенциал. Если присмотреться, из этой крепости можно было бы сделать нечто полезное. Например, собственный Астральный карман. Теперь, будучи Грандмастером, я вполне способен на такое. Хотя… стоит признать, что пока это лишь идея. Чтобы воплощать её в жизнь, придётся подтянуть навыки.

Но всему своё время. Сейчас не до этого. В целом, вышел я из всей этой заварушки весьма удачно. Грандмастерский ранг открывает передо мной целый спектр возможностей. И первая из них — усовершенствование техники «Расширение сознания».

Технику использовал и Странник, и Шельма, но её потенциал явно не раскрыт полностью. Она требует серьёзной доработки, чтобы стать инструментом идеальной мощи. Если всё пойдёт по плану, я смогу сделать её настолько сильной, что она сможет задействовать весь Легион сразу. Ни один даже самый хитроумный Высший Грандмастер не сможет избежать её воздействия.

Дома меня встречает Лакомка, буквально выпрыгивая мне навстречу с радостным писком. Она обвивает меня руками и быстро целует. Не успеваю ответить, как рядом оказывается Камила, тут же бросающаяся в объятия, а за ней появляется Лена, которая обнимает меня с сияющей улыбкой. Настя, хоть и официально ещё не жена, решает не отставать —

тянется и целует меня страстно, прямо в губы.

На мгновение я замираю, осознавая, как приятное чувство накрывает меня волной. Быть окружённым такими разными, но искренне любящими женщинами — это, признаюсь, приятно. Конечно, иногда от их присутствия кружится голова, особенно когда речь заходит о бытовых вопросах. Но когда ты для них — центр вселенной, а они для тебя — неотъемлемая часть жизни, всё это меркнет перед ощущением тепла и любви.

После череды объятий уже в моем кабинете Лакомка неожиданно серьёзно произносит:

— Звонила мама.

Я на мгновение застываю, пытаясь понять, о ком идёт речь. Маму Лакомки мы еще не спасли, значит речь о моей.

— И что она сказала?

Лакомка, надув губки, отвечает:

— Жалуется, что ты так и не посмотрел на свою новорождённую сестрёнку. Говорит, надо было бы съездить в Будовск.

Я вздыхаю, откидывая голову назад:

— Да когда бы я мог вырваться?

Видеться с карапузом, конечно, хотелось бы, но что я могу ей сказать? Разве что начать гулить на языке «м-м-м-м-м». Перспектива, конечно, забавная.

После горячего душа я выхожу из ванной, чувствуя, как усталость постепенно покидает тело. Лакомка уже ждёт, с её лица не сходит лукавая улыбка. К счастью, обошлось без её сверхстимулирующего «Аиста-Кролика» — и на том спасибо.

Альва уже кидается ко мне в объятия, но интим нарушает осторожный стук в дверь. В комнату входит Катя, вся раскрасневшаяся после прогулки. Улыбка до ушей, шаг лёгкий.

— Дорогой брат! — она бросается ко мне в объятия, а затем поворачивается к Лакомке, с любопытством прищурившись. — Ты уже рассказала ему о княжиче Великопермском?

— А что с ним? — задаю вопрос.

Лакомка подхватывает с характерным для неё спокойствием:

— Да вот, приехал к твоей сестре… свататься.

Я закатываю глаза и тяжело вздыхаю.

— Ну, Катя же сама могла его послать.

Катя пожимает плечами с видом человека, который попытался, но столкнулся с неким явлением природы.

— Послала. Но он не уезжает.

Лакомка тут же добавляет, словно это самое очевидное объяснение:

— Он хочет лично поговорить с графом, потому что не воспринимает отказ женщины как окончательное слово рода.

Я хмыкаю.

— Ну, охренеть вообще. Где этот княжич сейчас?

— На охоте, — отвечает Лакомка. — Скоро должен вернуться.

Не прошло и часа, как княжич Великопермский явился собственной персоной. Если он и был на охоте, то явно охотился на кружки пива. Лёгкая шаткость в походке, красное лицо и запах, едва уловимый, но красноречивый, выдавали его недавние подвиги в каком-то пивбаре.

Этот княжич оказался сыном нынешнего князя Великопермского, а по совместительству племянником прежнего правителя Перми, которого сместили в пользу младшего брата. Видимо, фамильные амбиции у этого семейства передаются по наследству.