Газлайтер. Том 25

Володин Григорий Григорьевич

— Да нет, — чуть торопливо откликается княжна. — Просто так… — и тут же добавляет, противореча самой себе: — А граф, случайно, не сможет присоединиться к полёту?

— Очень вряд ли, — отзывается графиня с оттенком сожаления. — Данила сейчас буквально разрывается.

Ольга слегка хмурится, подавив грустный вздох:

— Понимаю. Что ж, жаль…

Кажется, Данилу Степановича уже не вытащить на такие прогулки. А ведь весной вид на Москву с высоты особенно прекрасен.

* * *

Сегодня у меня дуэль с Трубецким. Странный мажор. Именно что мажор. Язык

не поворачивается назвать его боярином — просто очередной мажор: глупый, борзый, самодовольный. Типичный представитель золотой молодёжи, у которой слишком много титулов и слишком мало мозгов.

На кой чёрт он вообще на меня полез? Я же Грандмастер, а это не в тапки сходить. Тем более и повода не было — Кириллка сам сглупил, сам начал. Но нет. Связался. Причём не просто со мной, а ещё и с Димкой Паскевичем в нагрузку. А если Паскевич начинает подбираться ко мне опять через эту дуэль, значит — готовится подлянка. Тут уж без вариантов. Прослушка в доме Паскевичей это только подтверждает.

Я набираю номер Гришки. Он берёт трубку почти сразу — видимо, уже встал. Хоть и десять утра, но казах обожает поспать.

— Гринь, будешь моим секундантом? — спрашиваю прямо.

— Ага… — тянет он сонно, с ленцой. — Трубецкой-младший, значит, не передумал?

— Не передумал, — коротко отвечаю. — И Паскевич где-то рядом воду мутит. Так что готовься к подставам.

— Ты же говорил, он теперь Демон? Или я ослышался?

— Только не по телефону, — обрываю резко. — Вообще да. Но без упоминаний.

— Понял, молчу про его рога…

— Я серьёзно, Гриш. Мне его ещё изучать, а не хотелось бы раньше времени вступать в бой просто потому, что пришлось бы вытаскивать тебя после твоих шуточек.

— Да понял я, понял, Дань! — спешит отозваться казах. — Сказал — молчу! Я ж просто, ну, короче, обмолвился!

— Готовься к дуэли тогда, — вешаю трубку.

Гришка, блин… Он всегда был навеселе с всякими тварями, а перед девушками за мою спину прыгал. Но сейчас далеко не простая тварь. Хочется скрупулёзно ее изучить, а потом уже точным ударом грохнуть, чтобы не переродилась. А то с этими Демонами все сложно. Убьешь не так — и через сто лет он вылезет обратно из Астрала. Такую свинью потомка я не собираюсь подкладывать.

Подхожу к окну. На газоне внизу весёлый бардак: Змейка с визгом гоняет Шархана, который мечется как цирковой тигр.

— «Нас слишком мало, чтобы умирать сегодня! Беги, Форест, беги! Я за хлебом!»– бросается шафрановый чревовещатель фразами из кинофильмов.

На террасе, развалившись на шезлонге, Ледзор подставляет лицо солнцу. Он всю ночь работал — заслужил.

Паскевич, как я и подозревал, решил устроить подрыв. Дуэль назначена на стадионе «Ратник» — специально оборудованная арена, с ложами, VIP-кабинками и смотровой площадкой. И вот в шестой кабинке, куда собирались сесть мои жёны, он заложил шашки с ядовитым дымом. Эти игрушки сделали в Сибири — на основе трав из Аномалий. Жесть: сдирает кожу, глаза кровоточат, кровь идёт изо рта, вроде еще мухоморы растут на теле, но это не точно.

Разумеется, я мог бы просто перекинуть шашки в тринадцатую кабинку, которую Паскевич зарезервировал для себя. Но это было бы слишком

в лоб. Он бы сразу понял, что за ним следят, и что я его заподозрил в демонщине. А это пока мне не на руку.

Поэтому — классика жанра. Ночью Ледзор пробрался на стадион, вооружившись отвёрткой, выкрутил таблички с шестой и тринадцатой кабинок — и поменял их местами. Номера перепутаны, ловушка готова. Паскевич сядет прямо в свой собственный газенваген. Заодно проверим, насколько он живучий — этот Демон.

Я выхожу на террасу. Ледзор приподнимает голову, продолжая украдкой глазеть на Змейку, которая теперь делает кувырки через хвост.

— Граф! Хрусть да треск!.. — морхала аж в пот бросило от этого зрелища. — Такая выпуклая, хм. А она точно зверь, хо-хо?

— Разумный зверь, — напоминаю я. — Даже не думай.

— Да я ничего! — отмахивается Ледзор, всё ещё глядя в ту сторону. — Сегодня ведь дуэль?

— Ага.

— Будь он неладен, этот демон… — бурчит бородатый Грандмастер. — Из-за него нас отвлекают от Южной Обители. Я бы уже с радостью нырнул в Антарктику…

— И не говори, Йоулупукки, — вздыхаю. Темный Попутчик действительно не вовремя приперся. И какой же хрен его освободил, интересно? Но что есть, то есть. И теперь моя задача — максимум вытянуть из ситуации. Например, демонскую память.

— А что с финнами-то, граф? — вдруг спрашивает Ледзор. — Ты не будешь их больше устранять?

Я качаю головой. Знаю, как он относится к этим «северным соседям». Но у меня другие приоритеты. Я думаю о своём роде, о его будущем — а не о чьей-то личной вендетте. Даже если этот «кто-то» — ценный Грандмастер-физик-ледовик.

— Не буду, — твердо отвечаю. — Конунг Тапио начал продвигать среди своих дворян курс на примирение. Там многие стали сторонниками «цивилизованного диалога».

Ледзор цокает языком, будто попробовал что-то горькое.

— Эх, жалко… — говорит он.

— Жалко? — хмыкаю. — Не думаю. Тебе-то чего жалеть? Твоя деревня с морахалами давно в безопасности. Она глубоко в лесах графства, под охраной гвардии. Финны туда никогда не сунутся.

Он кивает, но без улыбки.

— Это-то да, — признаёт. — Ты спас мой народ. Сейчас у них новые дома, теплицы, дети бегают по улицам… плодятся и размножаются, как учили. Я только надеюсь, что больше не полезут в старые ошибки. Но всё равно, Финляндия отделалась слишком легко. Вот что злит.

Я поворачиваю к нему голову.

— Не соглашусь с тобой, Одиннадцатипалый. Чернобус со своей вороньей стаей оставил им мощное напоминание — сотни ледяных статуй, выстроенных вдоль всей границы. Так что нет, Одиннадцатипалый, легко финны не отделались. Ваша вендетта завершена. Пора жить дальше, Одиннадцатипалый.

— Похоже на то, граф, — вздыхает Ледзор после короткой паузы, а затем, почти сразу, усмехается в бороду. — Думаю, зажигалка Кострица мне тут пригодится.

Время дуэли приближается. Еду на стадион «Ратник». Со мной — Ледзор, Камилла и Настя. Остальных жён оставил дома. Нечего им делать на этой показательной разборке. Да и таскать всех — это уже само по себе глупо. А вот две жены — в самый раз: будто просто прихватил с собой сопровождающих, для антуража. Паскевич не должен ничего заподозрить.