Газлайтер. Том 26
Шрифт:
— И его ты прицепился к нашей Гепаре? — вдруг спрашивает она безо всякой подготовки.
Феанор дёрнулся:
— У нас чувства друг к другу, женщина.
— Какие еще чувства? С чего ты взял?
— Она сама мне «привет» передавала.
— И кто тебе это сказал?
— Одержимый княжич, — буркнул он и тут же понял, какую чушь ляпнул.
Настя фыркнула презрительно:
— Ну-ну. Паскевич, что ли? Ты серьёзно поверил демонюге, который пытался Даню убить? Он тебя на лоха развёл.
Феанор почувствовал, как уши полыхают под шлемом. Кровь приливает к лицу, в голове — пустота и злость. Филинов черти где сейчас носится, но он все равно его побеждает. Феанор открыл рот — и выдал, даже не подумав:
— Почему ты ведёшь себя как Филинов?
— Муж и жена — одна сатана, — весело ответила Настя и, не оборачиваясь, пошла дальше, пружиня в походке.
Феанор остался стоять в снежной пыли. И дымиться от ярости. Филинова нет рядом, но он все равно заставил его чувствовать себя идиотом.
Мы выходим из руин крепости в пыли все. Позади башня окончательно сложилась в себя. Над местом, где недавно стояло святое убежище, теперь вздымается к небу пыльный гриб, будто метеорит врезался в землю. Из клубов дыма торчит одинокий обломок шпиля.
Навстречу движется большая группа морпехов, сошедших с линкора. Идут бодро, рассредоточившись, но с оглядкой — вид у нас, надо полагать, слегка апокалиптический. Во главе — капитан.
— Я капитан Грызлов. Данила Степанович, это вы разрушили крепость?
— А кто же ещё? — спрашиваю. Ну, формально — не соврал. Хотя по факту — это настоятель сам себя похоронил. Такой, знаете, духовный Тупак.
На лице капитана проступает смесь — уважения, недоверия и лёгкого культурного шока. Он еще и нас пересчитал, из-за чего офигел еще больше.
— Такой малой группой обвалить башню? Как?
— Ну, если по-честному — враги помогли, — развожу руками.
И опять не соврал.
Грызлов качает головой с видом человека, который за свою карьеру видел многое, но вот такого — ещё не доводилось.
— А вы куда направляетесь, капитан? — интересуюсь.
— Мы шли на штурм… а штурмовать-то уже нечего.
— Ну вы гляньте на всякий случай, — предлагаю. — Может, найдете под обломками одного оглушенного гомункула. Тогда его и штурмуйте на здоровье.
— Хорошо… — опешил мужик.
Потом его взгляд становится острее. Он выпрямляется.
— У меня приказ: зафиксировать, какие трофеи вы забираете. Показать, доложить. Прошу продемонстрировать, Данила Степанович, — произносит капитан строго, без нажима, но с оттенком армейской дотошности.
Я оглядываю своих. Стоят «пустые». Без сумок. Без ящиков.
— Как видите — пусто. У нас в руках нет сувениров.
Грызлов приподнимает бровь.
— Почему вы ничего не взяли?
Я выпрямляю спину, смотрю на горизонт:
— Служба Родине — наша главная награда, капитан.
Капитан смотрит на меня секунд десять недоверчиво. Потом выдыхает, хмыкает:
— Правда что ли не взяли?.. Хм. То есть… конечно. Так и есть. Служба — святое.
И тут изнутри Юпитера раздаётся отчётливое:
— А-а-аапчхи!
Я моргнул.
Это один из монахов чихнул. Следом — второе апчхи, но уже притворное, с характерным «мурр» на конце — это Красивая, прикрывая морду лапой, спасает ситуацию.
Грызлов смотрит на тигрицу. Я делаю максимально будничное лицо:
— Простыла. Антарктика, сами понимаете. Сквозняки.
Потеряв интерес к тигрице, Грызлов чешет голову:
— Значит, без трофеев. Ну вы настоящий герой, Данила Степанович, — бурчит растерянно. — Что ж, не смею задерживать. Желаю выздоровления вашей…соратнице.
— Спасибо, капитан, — киваю в ответ. — И вам здоровья.
Распрощавшись с морпехами, идем к своему отряду. Подхожу к нашим таврам, к Дятлу — он уже подходит к Юпитеру, задумчиво осматривая големовскую обшивку. Я сразу обращаюсь к гвардейцу с укором:
— Ты чего пыль внутри Юпитера не протёр, а? Там монахи все исчихались.
— Какие монахи?.. — Дятел растерянно хмурится, подходит ближе к голему, прикладывает ухо к камню. — Шеф, мне кажется, там кто-то не чихает, а чавкает.
— Сейчас — да, — вздыхаю. — Я им утки закинул. Ломтик делился из своих запасов. Великодушный у нас пёсик.
Дятел совсем впал в прострацию от непонимания ситуации, а объяснять ему долго, потом я забил. Мысленно швыряю сигнал Первому Мастеру:
«Будете сидеть там до прибытия на базу. У вас всё нормально? Терпимо?»
В ответ — довольное чавканье, потом слегка приглушённый голос:
— Лорд Филинов, не торопитесь! Всё просто чудесно! Даже если база задержится— мы не против.
Похоже, им и без баб нормально — лишь бы жратва была.
И тут над полем начинает нарастать знакомый рев лопастей. Вероятно, один из репортёрских вертолётов. Вот только их мне сейчас не хватало.
Я вздыхаю.
— Дятел, возьми их на себя, а? Я не хочу давать интервью. Скажи какую-нибудь чушь, ладно?
— Шеф, — спокойно отвечает он. — Это Ольга Валерьевна. Она хотела вас навестить. Уже связывалась по рации.