ГД. Книга вторая
Шрифт:
– Я говорил с ОрКолином, разговор был предельно откровенным и он касался вас, мисс Ваерти.
На этом Арнел с трудом сдержал рвотный позыв, но сдержал, хоть и заметно побледнев лицом.
– И вас, лорд Давернетти, ждет примерно то же самое, если вы не прекратите весь этот фарс с желанием на мне жениться, - словно ни к кому не обращаясь, и будто ни на что не намекая, произнесла я.
– Анабель, дорогая, немного снотворного и ваше тело в полном моем распоряжении до самого утра, - елейным тоном отозвался Давернетти.
Я
– Плюс «Зимние фиалки», - добавил полицейский.
Улыбаться я перестала. М-да. Не весело.
– «Зимние фиалки» помогут?
– мгновенно проявил интерес лорд Арнел.
– Тебе уже ничего не поможет, заклинание стабилизировано на твоей ауре, - с готовностью уведомил его лорд Давернетти.
Теперь не весело в этом кабинете было уже двоим.
– Лорд Арнел, будьте так любезны, переходите к делу, если быть предельно откровенной, то присутствие лорда Давернетти лично мне уже осточертело!
– не сдержалась я.
Несколько секунд молчания и сказанное предельно холодно:
– Речь шла о том, как быстро герцог Карио осознает, что причина срыва его плана – вы, и проделанная вами работа над моими способностями, возможностями и контролем.
Мне было не слишком приятно осознавать, что оборотень был настолько откровенен с лордом Арнелом, но что есть, то есть.
– Я полагаю, уже осознал, - вновь глядя на свои перчатки, мрачно произнесла я.
После некоторого размышления, добавила:
– Вероятно, заподозрил неладное при попытке убить леди Арнел, вашу кузину, потому как… у меня есть некоторые подозрения в отношении герцога Карио и… новая императорская баржа потонула быстро. Слишком быстро, чтобы теперь, зная о существовании Ржавых драконов, поверить в случайность этой трагедии.
Тишина в кабинете лорда Давернетти стала крайне напряженной. Очень напряженной. Практически ощутимой.
– Вам не стоит говорить об этом, мисс Ваерти, - наконец произнес лорд Арнел.
Он, несомненно, был прав, но… как же много этих «но».
– Император Вильгельм настаивает на моем переезде в столицу, - продолжил дракон.
И я ощутила, как срывается куда-то в пропасть мое сердце. Окончательно срывается в пропасть.
– Мы обсудили с ОрКолином некоторые аспекты пребывания во дворце, в частности замену всего серебра золотом.
Золотом, которое вредит Ржавым драконам…
– А ранее было серебро?
– тихо спросила я.
– Ранее да, герцог Карио практически во всём отдавал предпочтение серебру, - произнес лорд Арнел.
– Столовое серебро, серебренное напыление на мебели, серебряные ворота, ручки дверей. Так что ваши подозрения обоснованны, мисс Ваерти.
Сказал он.
«Я уеду, Анабель» - слышалось мне.
Внезапно поняла, что вероятно те ночи, что мы провели в доме профессора Стентона, были последними, когда этот несносный дракон был так близок мне. Близок ко мне. Несмотря на все реалии происходящего, стало
Ровно до того, как я вспомнила его самоуверенное: «И да - выбрать она может мою постель».
Бросив негодующий взгляд на лорда Арнела, холодно осведомилась:
– Это все?
И к моему искреннему изумлению он ответил:
– Нет.
Взгляд на лорда Давернетти, тоже внезапно посуровевшего и словно ставшего старше, взмах руки, усиливший экранирование двери и в целом всего кабинета, и очень тихое:
– Наши предки оставили мало информации нам, мисс Ваерти. Но среди оставленного, одним из главных заветов было «Не сотрудничать с императором».
Почему-то я мгновенно посмотрела на старшего следователя, тот ответил напряженным взглядом, в котором не осталось ни ехидства ни свойственного полицейскому извечного издевательства. Только напряжение в отношении ситуации, которая действительно вызывала напряжение.
И можно было бы отмахнуться от «завета предков», но жизнь уже доказала, что присутствие драконов на Железной Горе имело под собой четкие основания, а Ржавые драконы и вовсе не легенда, а нечто существующее и угрожающее, и… я даже не знала что на все это сказать.
Разве что очень хотелось спросить:
– Почему только указания? В смысле заветы? Почему только они? Неужели нет писем, хронологии, исторических свидетельств… или хотя бы банальных мемуаров?
Давернетти с Арнелом переглянулись, и заговорил Арнел, как главный по положению видимо:
– Мы не знаем, мисс Ваерти. Все свидетельства обрываются в момент основания Вестернардана, и история фактически начинается с чистого листа – семьи отцов-основателей города, первые поселенцы, и неожиданно жесткие правила, существенно более жесткие, нежели законодательство всей империи.
– А так же запрет на выезд и въезд, - добавил лорд Давернетти.
Вот как раз об этом я превосходно помнила и так.
Но все же… все же…
– Вы обмолвились, что профессор Стентон работал над так называемой «памятью крови», - продолжил лорд Арнел.
– Это не является тайной, - я спокойно встретила его взгляд, он мой выдерживал с трудом, - за день до его смерти был издан научный труд «Кровная память».
– Да, мы знаем, - лорд Давернетти приподнял внушительный том в темно-коричневом кожаном переплете, - кстати - здесь нет даже упоминания вашего имени.
– Я знаю, - подтвердила факт собственной осведомленности об этом.
Давернетти небрежно бросил труд всей моей жизни на стол… да что там всей жизни – труд, эту самую жизнь мне заменивший. Не могу без боли смотреть на эту монографию. Я могла быть уже замужем, иметь детей, двух или возможно даже трех, и быть… счастливой? Просыпаться в объятиях супруга… подниматься и обнимать бегущих ко мне детей, могла бы…
– Мисс Ваерти, - произнес вдруг лорд Арнел, - а вы не могли бы… приглядеться к императору?