Где Цезарь кровью истекал

Стаут Рекс

– Если будет подтверждено, что кровь человеческая, это, конечно, подкрепит вашу версию. Я же сказал, что готов сотрудничать, но не принимаю вашего сарказма.

– Фу! – пожал плечами Вульф. – Не думайте, что я не понимаю, в каком положении вы оказались. Вы уверены, что произошло убийство, но на случай, если вы не сможете раскрыть его, хотите убедить общественность, что это не так. Вы ни на шаг не продвинулись к раскрытию преступления, не видите для этого никаких возможностей, и если бы не я, то прекратили бы все попытки и объявили о смерти Клайда Осгуда в результате несчастного случая.

– Вы

обвиняете меня в нежелании вести расследование? – завопил Уодделл, брызгая слюной. – Я прокурор этого округа…

– Помолчите! Прекрасно зная, что Клайд Осгуд убит, вы позволили себе выдвинуть против него дурацкое обвинение в попытке отравить Цезаря! – Вульф внезапно замолчал и вздохнул. – Увы, прошу прощения. Я лишил себя права попрекать вас даже этой глупостью. Я держал это дело в руках целиком, вот так, – он показал сжатый кулак, – а затем выпустил его… Пальцы Вульфа разжались.

– Вы хотите сказать, что знаете, кто…

– Я хочу сказать, что был ленив и полон самомнения. Можете это цитировать. Забудьте, что я обрушился на вас, это не относится к делу: вы сделали все, что могли. И я тоже. В этом-то и загвоздка. Моих усилий сегодня оказалось недостаточно. Но все еще изменится. Можете оставить надежду на то, чтобы объяснить смерть Клайда несчастным случаем, мистер Уодделл: вам это не будет позволено.

Вскоре возвратились Макмиллан и капитан Барроу. Все разошлись после того, как Вульф договорился с Макмилланом, чтобы тот зашел к нам в девять вечера.

Во время еды Вульф не был расположен к беседе, и я не делал попыток развлекать его, поскольку он того не заслужил. Если он решил проявить великодушие и признать право Уодделла на существование, я ничего не имел против, но ему следовало держаться в рамках приличия. Он мог, конечно, признаться, что опростоволосился, его воля, но только не перед этим придурком из деревенской прокуратуры, а передо мной. На то и существуют доверенные помощники.

Макмиллан оказался пунктуален. Ровно в девять, когда мы потягивали кофе, появилась горничная и объявила, что он ждет. Я сошел вниз и сказал ему, что будет куда спокойнее поговорить с Вульфом наверху. Макмиллан не возражал. На лестнице мы столкнулись с Нэнси, и он задержался переброситься с ней парой слов. Ведь, как он сам сообщил вчера, обоих молодых Осгудов он знал с детства.

Вульф кивнул, и Макмиллан сел, отказавшись от предложенного кофе. Вульф вздохнул. Потягивая кофе, я наблюдал за ними поверх чашки.

– У вас усталый вид, – заметил Вульф.

– Наверное, старею, – кивнул скотовод. – Десятки раз, когда корова должна была отелиться, я проводил на ногах целую ночь, и ничего. На этот раз все, конечно, иначе…

– Да. Полная противоположность. Смерть вместо рождения. Очень любезно с вашей стороны прийти ко мне: я не люблю поездок в темноте. Поскольку я расследую дело по поручению вашего друга Осгуда, могу ли я задать вам несколько вопросов?

– Для этого я и пришел.

– Вот и отлично. Тогда начнем. Вчера днем вы покинули дом Пратта, заявив о своем намерении сказать Клайду, чтобы он не делал глупостей. Мисс Осгуд сообщила мне, что вы отозвали Клайда и разговаривали с ним. О чем?

– Только об этом. Я знаю, что Клайд склонен

к безрассудству. Нет, нет, он вовсе не был плохим мальчиком, только, пожалуй, слегка опрометчивым, – и после того, что он сказал Пратту, я считал нужным его утихомирить. Я пытался перевести все в шутку и выразил надежду, что он не выкинет какой-нибудь глупости. Он ответил, что намерен лишь выиграть пари у Пратта. «Из этого ничего не выйдет, – сказал я, – и разумнее всего было бы разрешить мне договориться с Праттом и отменить пари». Клайд отказался, а когда я спросил, как же он намеревается выиграть пари, он не ответил. Вот и все. Я ничего не мог вытянуть из него, и он ушел.

– Даже не намекнув о своих намерениях?

– Совершенно верно. Вульф усмехнулся.

– Я надеялся, что вы сможете сообщить мне немного больше.

– Я не могу рассказать больше того, что было.

– Конечно. Но это, то есть почти ничего, я уже слышал от Уодделла, которому вы рассказали то же самое. Он прокурор, а я представляю интересы вашего друга. Я рассчитывал на вашу готовность рассказать мне то, что вы могли скрыть от прокурора.

– Повторите-ка, – нахмурился Макмиллан. – Мне кажется, вы хотите сказать, что я лгу.

– Именно так. Погодите! – Вульф поднял руку. – Только не будьте ребенком и не считайте, что ложь всегда безнравственна. Виктор Гюго написал целую книгу, чтобы доказать, что она может быть благородной. У меня есть веские основания подозревать вас во лжи, и я хочу объяснить, почему. Коротко говоря, потому, что Клайд не был идиотом. Полагаю, вы слышали от Уодделла о моей теории, что Клайд не сам залез в загон, а его туда внесли. Я по-прежнему придерживаюсь этой мысли, но не будем сейчас обсуждать, насильственным или не насильственным образом он оказался в загоне. Из своего-то дома к Пратту он наверняка пришел по собственному желанию. Для чего?

Он замолк, чтобы допить кофе. Макмиллан, хмурясь, наблюдал за ним. Вульф продолжал:

– Рискну предположить, что он не просто прогуливался. У него была цель – сделать что-нибудь или повидаться с кем-нибудь. Дейва я исключаю. Мисс Роуэн была с Гудвином. Как сообщил мне Уодделл, все прочие, включая вас, заявили, что не имели никакого понятия о появлении Клайда. В это почти невозможно поверить, главным образом потому, что, как я уже сказал, Клайд не был идиотом. Если он отправился туда не на встречу с кем-то, придется предположить, что он собирался предпринять что-то против быка, а это противоречит здравому смыслу. Что он мог предпринять? Увести быка и спрятать его до конца недели? Заразить сибирской язвой? Пришить ему крылья и улететь на этом рогатом Пегасе на Луну? Последнее предположение не более невероятно, чем первые два.

– Что вам угодно от меня? – сухо спросил Макмиллан.

– Сейчас я к этому подойду.

Вульф взглянул на меня и отодвинул поднос, а я поднялся и отставил его подальше в сторону.

– Я пока говорю не об убийстве. До него я еще не дошел. Сперва я хочу найти правдоподобную гипотезу, объясняющую, почему Клайд пошел туда… Могу даже сказать так: я должен найти правдоподобную гипотезу, объясняющую, почему он был уверен в выигрыше. Он говорил вам, что собирается выиграть пари?

– Да.