Где таятся змеи
Шрифт:
– Я уплачу за браслет десять гиней.
– Пятнадцать, – бросила ямайка.
– Двенадцать.
– Тринадцать.
– Хорошо, тринадцать, – мисс Джарвис полезла в сумочку за деньгами. Она была готова заплатить вдвойне. – А что вы можете рассказать о Розе?
Одним ловким движением Тасмин Пул опустила ей в ладонь браслет и выхватила деньги:
– А это за отдельную плату.
ГЛАВА 18
Пытаясь задобрить свою впечатлительную французскую кухарку, лорд Девлин, сидя в столовой, ковырял изысканную закуску из холодного лосося.
– Этот парень покупает для них все подряд: от бочонков с гвоздями и плугов до мебели, ковров и всякой домашней утвари – все, что надо. И ни души не нашлось, кто бы его охаял. Говорят, О’Брайан наскрозь честный со своими заказчиками, да и поставщикам руки не выкручивает.
– Ну, просто идеал, – Себастьян свернул и отложил салфетку. Поймав взгляд Морея, он распорядился:
– Скажите Калхоуну, что он мне понадобится прямо сейчас.
Дворецкий, поклонившись, вышел.
– Иде – чего? – нахмурившись, переспросил Том.
– Идеал. Самый лучший и совершенный образец.
– Ага, в самый раз про него.
– И это вызывает вопрос, правда? – поднялся из-за стола виконт. – Что же столь образцовый джентльмен захаживает в такие места, как «Академия на Орчард-стрит»?
* * * * *
– Как вам коричневый вельвет? – предложил Калхоун, перебирая ту часть хозяйского гардероба, которая была собрана из лавок старьевщиков на Розмари-лейн и Монмут-стрит. – Он вопиюще не сочетается с красным жилетом, но ищейки с Боу-стрит питают сильнейшее пристрастие к коричневому вельвету. А вот это должно вам особенно понравиться, – камердинер повернулся, держа кончиками пальцев черный шейный платок. – Продавший мне эту тряпку тип уверял, что ее можно носить месяц, не стирая.
Себастьян, втирающий пудру в волосы, обернулся. С помощью пудры и толики искусно наложенного театрального грима он уже добавил себе десятка два лет. А намотанная вокруг торса подкладка должна была прирастить фунтов двадцать веса.
– Всего лишь месяц?
– Два, как пить дать – рассмеялся Калхоун.
* * * * *
Задав у реки пару вопросов, виконт вскоре очутился у доков Вест-Индской компании на Собачьем острове [23] , где и нашел руководившего погрузкой парусины и пеньки на судно, идущее на Барбадос, Люка О’Брайана и немного понаблюдал за ним из отдаления. Торговый агент оказался хорошо сложенным мужчиной лет тридцати-тридцати пяти, одетым дорого, но не вычурно. Его поведение было одинаково ровным, что с капитаном, что с матросами.
23
Историки до сих пор не пришли к единому мнению, почему эта местность получила столь экзотическое название – Собачий остров(Isle of Dogs). По одной из версий, на острове располагались псарни короля Генриха VIII, и собак доставляли по Темзе на лодках к месту королевской охоты в Гринвиче.
Несмотря на название «Собачий остров», это, по сути, полуостров,
Большинство из попадавшихся Себастьяну сыщиков с Боу-стрит были людьми грубыми и воинственными. Именно такой вид Девлин напустил на себя, вживаясь в образ, так что даже осанка и походка изменились, пока он шел вдоль продуваемого ветром дока. Этим трюкам Себастьяна научила Кэт, когда они оба были юными влюбленными и пребывали в губительном неведении о родственной крови, текущей в их жилах.
– Это вы О’Брайан? – бесцеремонно спросил виконт. – Люк О’Брайан?
Торговый агент обернулся: русые волосы и светящиеся живым умом светло-карие глаза.
– Совершенно верно. Чем могу служить?
– Меня зовут Тейлор, – ухватившись за лацканы вельветового пиджака, Себастьян выпятил грудь. – Саймон Тейлор. Мы расследуем смерть Розы Флетчер.
Не было нужды называтьсясыщиком с Боу-стрит: если выглядеть и вести себя соответственно, это подразумевалось само собой.
С лица Люка О’Брайана сползла дежурная улыбка, а губы приоткрылись в быстром, бесшумном вдохе.
– Смерть? Роза умерла? Вы уверены?
– По нашим сведениям, она находилась среди обитательниц приюта Магдалины, сгоревшего в понедельник вечером.
О’Брайан отвернулся к каналу, прижав ладонь ко рту и крепко зажмурившись. Он был либо действительно раздавлен горем, либо превосходным актером. Прошло несколько мгновений, прежде чем мужчина смог заговорить.
– Может, это ошибка?
От едкой вони горячей смолы и дохлой рыбы у Себастьяна запершило в носу.
– Навряд ли. Когда вы в последний раз виделись?
О’Брайан, все еще с полуотвернутым лицом, покрутил головой и ответил прерывистым шепотом:
– Не знаю… Дней десять тому, пожалуй… Она не упоминала, что собирается покинуть «Академию». А потом я как-то заглянул туда, и мне сказали, что Роза ушла…– внезапно Люк резко повернулся. – Вы точно уверены, что именно она погибла в приюте Магдалины?
– Разве с этими девицами можно знать наверняка? Она никогда не называла вам свое настоящее имя?
– Нет. Роза предпочитала не откровенничать о своей жизни… прежней.
– Ну, хоть что-то она вам рассказывала?
Собеседник задумчиво вертел в руках брелок, висевший на цепочке карманных часов. Виконт заметил, что вещица золотая, неброская, но модная. Манжеты и воротник рубашки агента были тщательно наглажены, галстук – снежно-белый, и никаких черных шейных платков.
– Только то, что ее мать умерла, – ответил О’Брайан, глядя поверх качающихся мачт кораблей, вставших на якорь вне доков. – По одному-двум оброненным словам я понял, что семья жила в Нортгемптоншире. У Розы, кажется, имелись две сестры – и еще брат, по-моему, военный. Но она не любила говорить о них.
– В Нортгемптоншире? Вам известно, почему она ушла из дома?
– Нет, – покачал головой Люк.
– А почему сбежала с Орчард-стрит, тоже не известно?
– Нет. Роза ведь знала, как я к ней отношусь. Если она попала в беду, то почему не обратилась ко мне?
– Думаете, у нее были проблемы с Кейном? – уточнил Себастьян.
– Возможно, – сжал челюсти торговый агент. – Но скорее с этим чертовым магистратом.
– Каким магистратом?
Ноздри мужчины раздулись от резкого вдоха.