Ген Огинского
Шрифт:
На внутреннем фронте Михал Клеофас переложил на свои плечи почти все обязанности отца и курсировал между Варшавой, Гузовом, Троками, Ошмянами и поместьем в Соколове, которое впоследствии станет его домом, располагавшимся на полпути между Варшавой и Брестом, то есть ближе к Литве. В отличие от большинства других магнатов он предпочитал заниматься делами поместья лично, а не нанимать управляющего. Молодой Огинский интересовался экономикой управления и много читал о сельском хозяйстве, даже публиковал статьи о взаимодействии сельского хозяйства, мануфактуры и торговли. Много информации он почерпнул, наблюдая, в частности, за развитием гончарного и коврового дела в Слонимском имении своего дяди Михала Казимира. В Гузове Михал Клеофас заботился о благосостоянии своих крестьян и 60 работников своего поместья и следил за порядком в конюшне на 60 лошадей. В сравнении, например, с владениями Радзивиллов, которым принадлежало 6000 деревень, хозяйство
В 1787 году умер князь Андрей Огинский. В том же году негодующая Екатерина и ее бывший любовник Станислав Август встретились возле Днепра на границе Речи Посполитой и Российской империи. Встреча завершилась желчными репликами и резкими унизительными замечаниями в адрес польского короля. Со стороны Екатерины холодок в отношениях, когда-то вызванный в основном политическими ветрами, сейчас превратился в бурное чувство личной мести. По пути домой в Варшаву король свернул на дорогу до Кракова, чтобы поклониться древней столице Польши, расположенной сейчас на чужеземной территории. Он сделал остановку в Ойцове, желая поздравить Теофила и Хонорату Залуских с рождением их первого ребенка, а 5 июля у крещенской купели он держал на руках Марию Саломею – ей уже исполнился годик.
Девять дней спустя у Залуских родился второй ребенок – Юзеф. Вскоре после этого они уехали в Варшаву и проживали там теперь почти постоянно – ведь годом раньше Теофил был избран в сейм. Именно в этот период Теофил встретился со своим коллегой, также делегатом Михалом Клеофасом Огинским. Мария Саломея и Юзеф остались в Ойцове, в более чем надежных руках бабушки Марианны.
Теофил Залуский
Чарторыйский, Потоцкий, Михал Казимир Огинский, Кароль Радзивилл, известный как «Пане Коханку», и еще несколько единомышленников возглавили движение, целью которого являлось сближение Речи Посполитой не с Россией, а скорее с Пруссией. Это движение, получившее название «Патриотическая партия», постепенно набирало силу, особенно после предложения создать торговый союз между Британией, Соединенными Провинциями, как тогда именовалась Голландия, Пруссией и Речью Посполитой. Идея нашла поддержку у Пруссии, которая заявила о готовности гарантировать независимость Польши и согласилась даже дать отпор любому захватчику, подразумевая Россию, если вопрос о независимости будет поставлен под сомнение. В уплату за свое великодушие пруссаки потребовали включить в состав Пруссии город Торунь и город-порт Гданьск. Это требование стало камнем преткновения в польско-прусских политических отношениях, к которым Михал Клеофас проявлял активный интерес. Он был в нерешительности, то поддерживая Патриотическую партию, то не соглашаясь с ней – в зависимости от преимуществ и невыгодных препятствий, которые поочередно давали о себе знать.
В 1788 году образовался Тройственный союз, вступить в который стремилась Речь Посполитая. В этом же году был созван так называемый Великий сейм, деятельность которого продолжалась четыре года. Возглавляли его Станислав Малаховский из Патриотической партии и князь Казимир Сапега. Екатерина с нарастающим гневом следила за тем, как сейм прибрал к своим рукам все дела и упразднил Постоянный Совет, образованный во время первого раздела Речи Посполитой, и, что самое неприятное, как король вел консультации с Малаховским, Потоцким и якобински настроенным политическим деятелем Гуго Коллонтаем, чтобы выработать новую Конституцию страны. Летом 1789 года в Париже восставшими толпами народа был осуществлен штурм Бастилии, который явился началом Французской революции. В Варшаве в атмосфере постоянно растущей напряженности у всех на устах был один вопрос: «Может ли такое произойти здесь?»
В том же году Михал Клеофас, подумав и все взвесив, решился на брак с Изабеллой, дочерью Антония и Терезы Лясоцких, которым принадлежало поместье в Бжезинах, примерно в 60 километрах к юго-западу от Гузова. Изабелла была на год старше его. Однако создать полноценную семью не удавалось: все попытки родить ребенка заканчивались выкидышами.
В апреле 1790 года король, которого впечатляли передовые взгляды Михала Клеофаса в области экономики и торговли, а также импонировало понимание им прусской политики и стремлений, основывавшееся на личном опыте, назначил его первым за все время послом в Гааге, физическом центре Тройственного союза, наказав делать все, что возможно, ради блага Речи Посполитой.
В середине лета Михал Клеофас с молодой женой и чередой слуг и солдат выехал первоначально в столицу прусской провинции Силезия город Вроцлав, в то время называвшийся Бреслау. 21 июня, перед въездом в город, он со свитой проехал мимо Хундсфельде (буквально:
Изабелла Огинская. Художник Й. Грасси
Идея создания Тройственного союза принадлежала прусскому ученому, политическому мыслителю и государственному деятелю графу Эвальду Фридриху Герцбергу и онемечившемуся шотландцу Джозефу Эварту. Оба они присутствовали на Райхенбахской конференции, кроме того, Михал Клеофас встречался с ними на предварительных переговорах, где обсуждалась «цена» прусской «защиты»: уступка Пруссии Торуни и Гданьска. Вопрос остался неразрешенным, поэтому Михалу Клеофасу пришлось напрячь все усилия в поисках путей его разрешения.
Огинский и свита продолжали двигаться в направлении Гааги. В Ганновере в гостинице Михал Клеофас и Изабелла столкнулись с компанией пьяных английских офицеров, чье наглое поведение могло привести к конфликту. Эскорт Михала Клеофаса приготовился действовать, шпаги были обнажены и, к ужасу Михала Клеофаса, все приготовились к уличному бою. Хотя при других обстоятельствах Михал Клеофас не стал бы особо препятствовать такому сражению за честь своей жены и страны, в этом случае он был вынужден помнить о своем дипломатическом статусе. Ему удалось уговорить обе конфликтующие стороны вложить шпаги в ножны, затем королевский посол направил фельдмаршалу Брауну, в чьем подчинении находились вышеназванные офицеры, резкую жалобу, за которой через некоторое время последовали должные извинения и наказание виновных.
Огинский со свитой прибыли в Гаагу 17 июля 1790 года. Михал Клеофас вручил верительные грамоты штатгальтеру (наместнику) князю Вильгельму V Оранскому и его супруге княгине Софье Вильгельмине, племяннице покойного короля Пруссии Фридриха Великого. Обосновавшись в городе, Михал Клеофас приступил к осуществлению своей миссии. Предстояло решить несколько вопросов. Во-первых, надо было попробовать обеспечить присутствие Речи Посполитой на финансовом и торговом рынке Голландии. Второй вопрос касался просьбы о назначении в Варшаву голландского посла. Однако негласная задача миссии заключалась в том, чтобы добиться присоединения Речи Посполитой к союзу с Пруссией без удовлетворения прусских претензий на польские территории. Голландцы, верные союзники пруссаков вследствие брачных уз своего штатгальтера, постоянно откладывали переговоры с Михалом Клеофасом, который, досадуя, что дело топчется на месте, стремился к конкретным результатам. Обладая неизменными туристскими склонностями, он решил воспользоваться своим пребыванием за границей, чтобы посмотреть достопримечательности. Огинский ознакомился со всеми живописными полотнами фламандских мастеров, которые смог найти, и купил несколько картин для своего короля, включая рембрандтовский «Портрет мужчины в лисьей шапке». На него произвели большое впечатление южноафриканские вина – это был период начала колонизации голландцами Капской провинции – и культура выращивания цветов, которые можно было видеть повсюду в изобилии. Его немного ошеломило зрелище с участием собак, запряженных в нагруженные рыбой тележки, которые они волочили на рынок; еще более он был ошеломлен тем, что на обратном пути в тележках ехали сами хозяева.
Предварительные ответы голландских чиновников на просьбы Речи Посполитой были немногословными и не совсем положительными. Просьба назначить посла в Польшу была отклонена по причине больших расходов, хотя между строк просматривалась истинная причина: голландцы опасались, что гданьско-торуньская проблема может провалить любую сделку, и считали, что вопрос надо тщательно проработать, прежде чем предпринимать какие-либо дальнейшие шаги. К положительным сдвигам можно было отнести поддержку голландцами основных требований Речи Посполитой о беспрепятственной навигации по прусскому участку реки Вислы. Среди дипломатов и государственных деятелей, с которыми познакомился Михал Клеофас, его внимание привлек Уильям Иден Окленд (впоследствии лорд), британский посол в Испании и эксперт в области экономики. В последние два года он также являлся специальным переговорщиком Великобритании в Соединенных Провинциях по вопросу заключения торговых соглашений с Тройственным союзом. Михал Клеофас, чувствуя, как ему ставят препоны, и зная, что взаимоотношения Британии и Пруссии не были уж совсем безоблачными, связался с британским посланником и сообщил, что ему уже надоело сидеть и ждать.