Ген празаниса
Шрифт:
– Что это ты тут со мной делаешь?
– пробормотала Горбань и, решив здесь больше не задерживаться, встала со своего ложа.
Выйдя из лаборатории, она не спеша отправилась к себе в палату, встретив по дороге улыбающуюся Мунгу.
– Здравствуйте, Полина, - поздоровалась медсестра, - как вы себя чувствуете?
– Спасибо, хорошо, - слегка неуверенно улыбнулась в ответ девушка.
Медсестра, приблизившись к пациентке, резко развернулась:
– Дайте-ка я вас провожу.
С этими словами она взяла Горбань под руку, хотя и была выше нее ростом, и вместе с ней пошла
– Скажите, вы не знаете, долго ли еще продлится мое лечение?
– Напомните, какое у вас заболевание, рак?
Полину немного передернуло от этого слова, но она изо всех сил постаралась не показать вида:
– Да.
– Тогда уже скоро, - улыбнулась Мунга, - в таких случаях лечение обычно занимает две, максимум три недели. Так что у вас оно может закончиться хоть завтра.
– А как бы узнать?
– изобразила несчастный вид девушка, - доктор хоть бы сказал мне что-нибудь!
– Да ну, что вы, лично он вообще никому ничего не говорит, у него ведь помимо всего прочего агорафобия и гаптофобия. Вам ведь доктор Титра рассказывала, это боязнь открытого пространства и прикосновений окружающих…
– Да-да, - закивала Полина, - я помню. Но скажите мне вот что: если я, например сплю, а он мне делает уколы, он ведь может ко мне прикасаться… трогать меня где-нибудь?
Мунга с сомнением посмотрела на пациентку.
– Трогать, это в смысле… - латокза сначала замялась, но потом ее осенило, - а, в этом смысле трогать! Нет, что вы! Это невозможно!
– Но вы ведь сами говорили, что ваше отношение к сексу значительно шире нашего, - не сдавалась Полина.
– Я и не отказываюсь, но делать что-то без разрешения другой стороны у нас тоже считается аморальным. Все должно быть обоюдно. Да к тому же доктор Акти ни за что не стал бы кого-то трогать сам, если уж он чужих прикосновений боится.
– А как же уколы?
– Для уколов не нужен прямой контакт "кожа к коже", хотя, - призналась медсестра, - я была удивлена, когда он решил проколоть вам курс самостоятельно. Мне казалось, что для него это невообразимо.
Полина искренне удивилась:
– А я думала, что только он может колоть эти лекарства…
– Нет, конечно, такие уколы вы даже сами себе могли бы делать, но, - пожала плечами Мунга, - я делаю то, что мне говорит врач.
Горбань с пониманием кивнула:
– Ну что ж, не буду вас больше задерживать, спасибо, что провели.
– Удачи вам, - улыбнулась латокза и пошла дальше по коридору, пытаясь отвлечься от своих тайных желаний.
А Полина, тем временем, серьезно задумалась над всем тем, что услышала. Теперь ей казалось дважды подозрительным, что врач, со всех сторон облепленный фобиями, в ее конкретном случае решил побороться с одной из них. К вечеру у девушки созрело решение проверить, что же все-таки с ней происходит на сеансах таинственного лечения.
На следующее утро в условленное время она как обычно
Закрыв глаза, Полина постаралась максимально сосредоточиться, нужно было выровнять дыхание и приготовиться, не реагировать на прикосновения инструментов. Примерно через минуту ее уши уловили щелчок замка на двери и звук мягких осторожных шагов.
Акти даже не подозревал о хитрости своей пациентки, на камеру он смотрел одним глазом только для того, чтобы понять, когда наступило действие снотворного. Подойдя к кушетке, он взял себе стул и присел. Сегодня предстояло сделать последние две инъекции, и от этого доктору было невыразимо грустно.
– Что же я буду делать дальше, без тебя?
– почти прошептал он и, наклонившись вперед, погладил девушку по щеке.
Полине стоило неимоверных усилий не отреагировать мышцами на это прохладное прикосновение, но вот с волосами, вставшими дыбом на всем теле, ей справиться не удалось. Девушка поначалу занервничала, боясь разоблачения, но быстро смекнула, что такая реакция возможна и у спящего организма.
Акти продолжал любоваться светлым, почти детским лицом. Громко вздохнув, он зарядил пистолет лекарством и поочередно сделал пациентке два безболезненных укола в плечо. Затем, отложив инструмент, он закрыл глаза и сосредоточился, собирая воедино, как и в прошлый раз, всю свою отвагу. Наконец решившись, он наклонился вперед, и дрожащими пальцами начал расстегивать пуговицы на униформе. С самого утра он страстно желал только одного: последний раз ощутить теплоту и нежность этого удивительного тела.
Полина лежала, не двигаясь и лихорадочно размышляя, что делать дальше. Ее основная догадка на счет неприличности действий доктора подтвердилась и теперь она должна была что-то предпринять, но что? Подготавливая этот план, девушка не подумала о том, как именно неуравновешенный инопланетянин с кучей фобий отреагирует на свое разоблачение. Однако, отступать теперь было уже поздно и как только чужие дрожащие пальцы дотронулись до кожи на ее груди, Полина открыла глаза и сказала:
– Прекратите это…
Акти не просто отдернул от пациентки руки, он буквально соскочил со своего стула и отпрыгнул на пару шагов. Сердце его заколотилось так, что удары стали слышны буквально в макушке и на кончиках пальцев, помещение лаборатории моментально расширилось до невероятных размеров, ноги похолодели так, что на них, казалось, выступил иней. Полина села на кушетке и повернула голову в сторону ученого:
– Как вы посмели, доктор?..
Акти, попытавшись сдвинуть с места заледеневшие ноги, рухнул на пол, перевернулся и быстро пополз прочь. У себя за спиной он слышал, как пациентка слезла с кушетки и зашагала в его направлении.