Ген жизни
Шрифт:
– Ему же больно! – заступилась за него Марго.
– Нихай привыкает, он же мужик! – засмеялась цыганка, – и глянув на Валентину посоветовала, чтобы шубу на себя надела, быстрее продаст.
Валентина накинула на плечо шубу, не успела поправить, как цыганка схватила шубу и помчалась с нею в сторону цирка, цыганчонок толкнул Марго, бросился вслед за матерью.
Наташа и Марго смотрели на маму, которая догоняла цыган, но тех уже не было видно. Они завернули за угол. Валентина крутилась во все стороны, не знала куда дальше бежать. Наташа крепко схватилась за пакет. В нем были документы. Хорошо, что этот пацан у нее их не выхватил. Марго
– Разве можно с ними разговаривать, они же все с гипнозом работают, – поучали ее продавцы. – Очень легкомысленно вы поступили! Гнать их нужно было, а не сюсюкаться с ними.
– Если бы мама их догнала, побила бы точно! Она умеет драться! – заступалась за маму Марго. – Ничего я выросту, найду их!
Мама взяла пакет у Наташи. Хотя та с трудом его отдала, вцепилась в него так сильно, что мама едва разжала пальцы. Валентина увидела милиционера, подошла к нему, спросила, куда обращаться, если кража? Рассказала про цыганку. Он, зевая, показал рукой вперед, где было отделение милиции. Но добавил: «Вы ничего им не сделаете, время потеряете. Цыгане народ вольный. Скорее всего, заезжие гастролеры уже по полям ушли в другой город».
Валентина в милицию решила не ходить, узнала у торгашей, куда идти, чтобы прописаться, ей сказали, что нужно с документами обращаться в паспортный стол. Благо он был недалеко. Марго с Наташей доели из пакета последние яблоки. Откусывали понемногу, будто хотели продлить съестной запас подольше.
Валентина заняла очередь в паспортный стол. Хоть здесь успела. Ей сказали, чтобы за нею никто больше не занимал, не смогут принять. А ей нужно быстрее устраиваться на работу, она понимала это. На работу без прописки не брали. Она решила узнать, как оформить статус беженцев, что делать дальше, где прописаться.
«На даче Григорий может быть пропишет? – думала Валентина, стоя в очереди, – хоть бы дождался нас, скоро придем».
Валентине почему – то становилось спокойнее, когда она про него думала. Она старалась чаще вспоминать его. Но когда подошла очередь, охранники посмотрели на паспорт удивленно.
– Что это, Кузнецова? – спросил один из них вызывающе.
– Паспорт! – опуская глаза произнесла Валентина.
– Вижу, что паспорт. Подделка чистой воды. Смотри, печать яйцом переведенная, видишь, – размыта по краям. А нас предупреждали, что сейчас этих мошенников, под беженцев косящих, полный город.
Охранник зло посмотрел на Валентину, затем на Марго и Наташу, повернулся к другому охраннику, засмеялся: «Не пойму, немчура что ли?»
– Нет, цыганча! – ответил другой.
– Да брось ты, немчура, видишь, белобрысые!
– Черные какие, смотри! Точно цыгане! – рассматривая Марго и Наташу, произнес второй, – просто волосы выгорели!
За два месяца пребывания на юге, девочки действительно загорели, бегали в трусах целыми днями на даче. Ничего удивительного, что с такой необычной внешностью северных народов они стали похожи на местных колоритных кочевников, которые давно облюбовали юг.
– Давай, задерживай их с поддельными документами! – уверенно произнес первый охранник.
– Детей жалко, баба худющая, еле стоит, давай отпустим, – предложил другой.
Он наклонился к Валентине поближе, внимательно посмотрел ей в глаза.
– Слушай,
Валентина бросила его в пакет, схватила за руки дочек и быстрым шагом отправилась к автобусной остановке. Долго уговаривала водителя, чтобы подбросил до дачного поселка. Обещала деньги занести позже. Он согласился, детей пожалел. Марго смотрела, улыбаясь, на бегущие наперегонки с нею поля за окном, на пожелтевшие деревья, на громких пассажиров, которые говорили на непонятном ей языке.
– Какой армян? – кричал один на другого. – Не армян, а армянин, понял.
– Ты еще скажи, ара, что карачанин, черкессин, азербайджанин надо говорить? – спорил другой громко.
Сквозь шум голосов Валентина услышала: «Дачный поселок, мамаша с детьми, выходи!».
Марго подпрыгивая бежала домой. Там ждал ее вкусный обед из зайчатины! Наташа как всегда молча держалась за ручку маминого пакета, глядя себе под ноги.
Глава 6
Виктор Мурманский лежал в огромной ванне в бывшей Валиной квартире в городе Мурманске вместе с очередной любовницей, укрывшись пенным покрывалом. Он еще не знал, что случилось с отцом, никогда не интересовался им, будто забыл, что есть отчий дом, который всегда ждет его.
Девушка, плескавшаяся в ванной, еще не знала, что через час будет лежать в мусорном баке со свернутой головой. Жестокость, с которой Барон расправлялся с девушками свободного поведения, приводила подельников в ступор. Они не понимали, что он испытывает, когда выбрасывает очередную жертву, как использованный презерватив. Откуда у единственного сына в семье, любимца матери, что с пеленок готовила его к радости жизни, мечтала, увидеть капитаном дальнего плавания, считала лучшим сыном человечества, окажется такое звериное нутро, никто не знал. Мать тем более не подозревала, что он плавает в океане крови. Он был для нее всегда жертвой. Его бросила девица, первая любовь сразу на выпускном вечере, предпочла другого юношу, но это же не повод, чтобы убивать всех на нее похожих женщин?
Чернявая красавица с длинной косой и ярко – накрашенными губами, казачка Дуся была его первой женщиной. Сладость первого поцелуя, первых ласк, первого ощущения полета, он не забудет никогда. Конечно, мечтает повторить все это вновь. Но разочаровывается, под хмельным допингом не понимает, что не так и отправляет доставленных ему красоток в другой мир.
Поставщики девиц подбирают их на вокзалах, в кабаках, на блат – хатах по фотографии. Все знают вкус хозяина, его развлечение на одну ночь.
Лежа в пенном царстве, заливая страсть бутылкой виски, Барон опять увидел в красотке Дусю. Глаза помутнели, все происходило, как всегда быстро, хруст шеи и повисшая голова набок.
«Как не кстати, опять ее вспомнил, сколько ж ты будешь плодиться, Дуся? Я же сегодня последний день в Мурманске, нужно срочно бежать. Благо сына и Людмилу, тупую блондинку – наложницу, отправил в Италию, пусть приоденутся, отдохнут», – брезгливо ополаскивал руки Виктор Мурманский.
Про то что он теперь живет в квартире Паделкина никто не знает, ищут на Достоевского. А может быть на Бочкова? У него много нор, где они могут его искать. Завтра он уже будет в Питере. Пора валить к братве. Они приготовили ему шикарную квартиру на седьмой линии Васильевского острова. В Мурманске, как всегда, тесно, город маленький, не развернуться.