Гендерное общество
Шрифт:
софтболе. Для мальчика возможность играть в «девчачьи» игры очень редка; в этом случае ярлык
«баба» (sissy) носит еще более негативную оценку, чем ярлык «девчонка-сорванец». У девочек
может быть больше «мальчишеских игрушек», чем у мальчиков «девчачьих». Есть ряд «маль-
чишеских поступков», которые могут совершить и девочки, но для мальчиков любые
«отклонения» в сторону «девчоночьих поступков» невозможны.
Героини детских американских сериалов. — Прим.
204
Эта асимметрия, переходящая на другие виды гендерно маркированных игр, указывает на то, что
мужественность оказывается намного более жесткой ролевой конструкцией, чем женственность, а
также на то, как эта жесткость становится частью принудительных механизмов ролевой
социализации. Ген-дер — не просто выражение того, что является «правильным» и
«соответствующим»; скорее, наши культурные определения того, что является правильным и
соответствующим, получены из знаний взрослых людей о мире и частично зависят от того, кто
диктует эти правила. Детская игра в сжатом виде выражает и содержит ожидания тендерного
неравенства, которые и передаются дальше, в процесс тендерных отношений уже во взрос-
зб лои жизни .
Мальчик и девочка понимают неравенство между женщиной и мужчиной, но они также
понимают, что статус «менее равной» дает девочке немного больше свободы в области кросс-
гендерно-го (не соответствующего ее полу) поведения, из-за ее принадлежности к женскому
тендеру. Девочки считают, что им надо вести себя лучше, чем мальчики, и многие девочки
утверждают, что предпочли бы быть мальчиком, чем девочкой. Наоборот, мальчики считают, что
быть девочкой — хуже, чем смерть. «Если бы я был девочкой, — сказал один третьеклассник, —
все были бы лучше меня, потому что мальчики лучше, чем девочки».
Подобные утверждения заставляют нас вздрогнуть, потому что они показывают, как глубоко
взаимосвязаны тендерные различия и тендерные неравенства и как первое служит оправданием
второго. Этот маленький мальчик, подобно миллионам других, понял, что его статус в мире
зависит от его способности дистанцировать себя от женственности. Преувеличивая тендерное
различие, он снова и снова утверждает СЕ*эй более высокий статус. В значительной степени
именно в обычных, ежедневных событиях семейной жизни дети познают, что такое «быть
мальчиком» или «быть девочкой». Именно через те же самые события тендерное неравенство
воспроизводится дальше в нашей взрослой жизни среди женщин и мужчин. «Детские взаи-
модействия — это не подготовка к жизни, — приходит к выво-ДУ социолог Барри Торн. — Они
— сама жизнь»37.
Тендерная политика домашнего труда и ухода за детьми
Мы
самым большим социальным
205
воздействием, которое семья должна была «переварить», оказался приход женщин на рынок
труда. Это, пожалуй, самое глубокое и драматическое социальное изменение в американском
обществе в XX в., которое привело к преобразованию других социальных институтов. То, что
женщина теперь работает вне дома, воспринимается как само собой разумеющееся, как часть
ее экономической потребности и амбиций, и это оказывает огромное влияние на жизнь
современной семьи. Некоторые хотели бы вернуть времена 1950-х гг., возвратиться к
довольно необычной и недолговечной форме семьи того периода как к некоей норме. Вряд ли,
однако, большинство современных мужчин этого захотят, не говоря о большинстве женщин,
которые сегодня работают вне дома, потому что хотят этого и потому что вынуждены делать
это, — а также потому, что это хорошо и для них, и для их мужей, и для
их детей.
Работающие матери говорят о более высоком уровне чувства собственного достоинства и
меньшей угнетенности, в отличие от домохозяек. Тем не менее, они меньше удовлетворены
своим браком, чем их мужья, которые, в свою очередь, оказываются более счастливыми, чем
мужья традиционных домохозяек. Почему так? Частично потому, что для женщины рабочая
нагрузка фактически увеличивается за счет домашней, в то время как мужчина, при том что
объем домашних работ, сделанных для него женой, остается почти прежним, только радуется
повышению уровня жизни семьи благодаря дополнитель-
•
JQ
ным заработкам жены .
Так что женщины сегодня работают больше, но семейной жизнью наслаждаются меньше.
Возможно, одна из причин, по которой женщины чувствуют себя утомленными и несчастны-
ми, скрывается в их ответственности за то, что социолог Арли Хохшильд назвала «второй
сменой», т.е. работу по дому и воспитание детей, которые являются необходимой частью
семейных функций. Выход женщин из дома на рынок труда не сопровождался сопоставимым
по масштабам входом мужчин в домашнюю сферу. Преобразование американской жизни
благодаря женщинам на рынке труда — это «остановленная революция», революция, которая
теперь зависит от изменений в мужских установках и поведении.
В 1970г. молодая феминистка описала то, что она назвала «политикой домашнего труда». В
духе феминистского лозунга «личное является политическим» Пэт Мэйнарди утверждала, что