Генерал Бичерахов и его Кавказская армия. Неизвестные страницы истории Гражданской войны и интервенции на Кавказе. 1917–1919

Безугольный Алексей Юрьевич

Фигура генерала от инфантерии М.А. Пржевальского, недавнего командующего Кавказской армией и Кавказским фронтом еще Российской армии, была компромиссной для англичан. Они старались не прогадать с назначением нового командующего. Очевидно, их устраивал человек достаточно квалифицированный, но не ангажированный, чтобы избежать новой бичераховщины. Пржевальский же уже был человеком в летах (57 лет; В.А. Добрынин называет его «престарелым»⁷³²). Непосредствено служивший в это время под его началом Г.Д. Ивицкий находил его человеком уставшим от жизни, мало активным⁷³³. По иронии судьбы Пржевальский вновь стал командующим Кавказской армией, правда совсем иной и в иных исторических условиях.

Известно, что первоначально командование остатками бичераховских войск «настойчиво предлагалось» генералом Томсоном и полковником Роулленсоном начальнику

полевых войск бичераховской Кавказской армии полковнику Б.В. Никитину⁷³⁴. Однако тот отказался от должности, предпочтя на этом завершить для себя Гражданскую войну и уехать за границу.

Согласившись с авторитетной кандидатурой генерала Пржевальского, предложенной представителями ВСЮР, англичане приложили все усилия, чтобы фактически расформировать Кавказскую армию, оставив в руках генерала Пржевальского лишь символические силы и аппарат, совсем безопасные для их дальнейшего хозяйничания на Кавказе. По словам генерала Дж. Мильна, бичераховские войска «были постепенно эвакуированы в Новороссийск, Петровск и Закаспий… Что касается флота, личный состав которого проявлял большую склонность к большевизму, то мы преуспели в овладении им, а экипажи судов были к 1 марта 1919 г. расформированы»⁷³⁵.

Точнее, к началу весны 1919 г. с собственными экипажами оставалось семь судов бичераховского флота. Экипаж только одного из них – вооруженного парохода «Орленок» – подчинился Добровольческой армии. Еще один экипаж согласился подчиниться добровольцам при условии оставления в должности главноуполномоченного по военно-морским делам В.Г. Воскресенского. Экипажи самых крупных судов «Карс» и «Ардаган» явно сочувствовали большевикам, а оставшиеся – колебались⁷³⁶. Такое наследство досталось добровольцам от еще недавно мощного бичераховского флота.

Избавившись от Бичерахова, англичане добились устранения и Пржевальского. По свидетельству Г.Д. Ивицкого, бывшего в эти дни в Баку и на неделю покинувшего город, по его возвращении от русских войск не осталось и помину; их место заняли военные «с полумесяцем на папахах». В помещении канцелярии штаба Кавказской армии, куда Ивицкий явился из Тифлиса за назначением, обещанным ему неделю назад Пржевальским, был лишь один испуганный человек, который заявил, что «генерал Пржевальский вчера вечером спешно со всем отрядом перешел в Порт-Петровск по требованию генерала Томсона». «Как по требованию генерала Томсона?» – невольно вырвалось у Ивицкого⁷³⁷. Человек из канцелярии посоветовал Ивицкому быстрее избавиться от русской военной формы, поскольку «это может вызвать большие недоразумения»⁷³⁸. Более красноречиво ситуацию не опишешь. Остается вопрос: каков в этом позорном бегстве из богатейшего Баку профит Добровольческой армии?

Назначение генерала Пржевальского, по мнению свидетелей, наблюдавших бакинские события непосредственно (представителя Добрармии Генерального штаба полковника Данилова), стало «финалом хорошо задуманного плана» англичан по ликвидации русского влияния в бакинском районе, поскольку «Бичерахов был связан прочно., с англичанами по прежней своей совместной деятельности, с ним нельзя было поступить так же резко и принудительно, как с его преемником генералом Пржевальским», с которым «английское командование не было связано прежней дружбой»⁷³⁹. Очевидно, что и среди представителей добровольцев было немало людей, сочувствовавших Бичерахову и понимавших, что он стал жертвой политической комбинации союзников.

Лично для Л.Ф. Бичерахова его вынужденная отставка стала большой драмой. В его служебных бумагах обнаружено сразу четыре варианта вступления к прощальной речи к своим войскам, каждый из которых содержал различные версии причин ухода вождя Кавказской армии. Все они были написаны Бичераховым собственноручно и датированы 13 января. В первой сообщалось, что «ввиду расстроенного здоровья и предстоящих операций, незалеченных ран, временно сдаю должность (здесь и далее курсив мой. – А. Б.), возложенную на меня Всероссийским правительством, последнему главнокомандующему военными силами Кавказа генералу от инфантерии Михаилу Алексеевичу Пржевальскому». Вторая звучала иначе: «Ввиду расстроенного здоровья, дальнейшую службу родине нести не могу и за благо почитаю передать все возложенные на меня обязанности Омским Всероссийским правительством последнему главнокомандующему Кавказской армией, герою Кавказского фронта генералу от инфантерии Михаилу Алексеевичу Пржевальскому». В третьем варианте

Бичерахов утверждает, что Пржевальский назначен Омским правительством (документальных фактов, подтверждающих это, не обнаружено): «.Временно сдаю должность, возложенную на меня Омским Всероссийским правительством, генералу от инфантерии Пржевальскому (здесь вписано: «назначенного на эту должность». – А. Б.) Временным Всероссийским правительством». Наконец, в четвертом варианте после «временно сдаю должность… Пржевальскому» фраза «получившему этот пост от Всероссийского правительства», напротив, вычеркнута⁷⁴⁰.

Конечно, «незалеченные раны» и «расстроенное здоровье» – не те причины, по которым в разгар войны сдают командование. Бичерахова вынудили подать в отставку, и он должен был подыскивать нужные слова прощания со своими казаками, рассчитывая сохранить свое детище для дальнейших боев. То, что в трех из четырех вариантов говорится о временной сдаче должности, говорит о том, что Бичерахов все же берег отряд для себя, рассчитывая когда-то вернуться. На это же была нацелена и описанная выше реорганизация армии. Апелляции к Временному Всероссийскому правительству, свергнутому адмиралом Колчаком почти два месяца назад, могут показаться странными. Как представляется, Бичерахов, которому уже нечего было терять, указал именно на то правительство, которое считал легитимным, – основанное на коллегиальности и с участием социалистических сил.

С тем Белым движением, которое к началу 1919 г. уже вполне оформилось организационно и идейно, Бичерахову было совсем не по пути. За прошедшие месяцы Бичерахов удивительно быстро созрел политически. Еще недавно его политическая программа представляла собой смесь политиканских штампов, беспорядочно набранных по пути из Персии в Петровск. Еще недавно государственный порядок в его сознании ассоциировался только с монархическим строем, и он готов был защищать его ценой своей жизни («Если бы я был в Петрограде или в Москве в момент переворота, умер бы за царя»)⁷⁴¹. Теперь же он пишет А.И. Деникину: «Цели у нас одинаковые, но абсолютно разные средства. Поэтому мой уход неизбежен. Вы и адмирал Колчак опираетесь на крайне правые круги, а все остальные, включая правые с[оциал]-р[еволюционеры] и с [оциал-] д [емократы] – враги. А это – ⁹/₀ России… Я начинал отряд, опираясь на народ, а не на офицеров и не в районе буржуазного казачества, а в чисто пролетарской среде и при наличии 30-тысячной Красной армии… Моя программа сейчас не поддерживается союзниками, признается вами и адмиралом Колчаком нежизнеспособной. Я верю в свою правду»¹⁴².

Надо сказать, Лазарь Бичерахов публично ничем не проявил своей обиды и не скатился до оскорблений. Много раз в различных выступлениях и частных письмах он желал удачи и выдержки генералам Деникину и Пржевальскому, выражал надежду, что им удастся объединить Россию и восстановить порядок в стране. Последнее письмо А.И. Деникину заканчивается словами: «Храни Вас Бог! Лазарь Бичерахов».

Отъезд

Отъезд генерала Бичерахова из Баку состоялся в последних числах января 1919 г.⁷⁴³ Через Батум он направлялся в Лондон. Официальной формулировки целей его поездки обнаружить не удалось. По свидетельствам современников (В.А. Добрынин, Б.В. Никитин, Б.М. Кузнецов, Г.Д. Ивицкий и др.), Бичерахов должен был быть принят английским королем Георгом V, который, по некоторым данным, намеревался вручить ему орден Подвязки и пожаловать титул лорда Англии⁷⁴⁴. К тому же непосредственно перед отъездом Бичерахова пришло известие о производстве его в генеральский чин британской армии⁷⁴⁵.

В Батуме ему и его семье английским командованием были созданы более или менее сносные условия для существования: по требованию Бичерахова в выделенной ему небольшой усадьбе был произведен ремонт.

Навсегда покидая Родину, Бичерахов получил на руки командировочные удостоверения (на бланках начальника штаба главнокомандующего войсками и флотом Прикаспийского края) на свое имя, а также на имя жены Надежды Георгиевны, двух родственников (очевидно, родителей) Федора Михайловича и Анастасии Алексеевны Бичераховых, обер-офицера для поручений Аркадия Несторовича Аннибала, шофера Михаила