Генерал и его женщина
Шрифт:
– Ну ты прямо артистка, - с удовольствием следя за рассказом, вставил восхищенный Барабанов, и снова наполнил рюмки.
– И вот заехал он однажды в окружной санаторий. А начальник там был человек новый и ничего не знал о капусте. Да и часть не боевая, санаторий. Накрыли ему стол. Уха из стерляди, икра черная и красная, финский сервелат, бастурма по-грузински, сухие вина, коньяк. Он осмотрел стол и говорит: ну, вот, даже капусты квашеной нет. . . Командующего накормить толком не можете, а претендуете на звание полковника. Повернулся и уехал. Начальника
– Ну и память у тебя, мать. Архив генерального штаба. Ведь я рассказывал тебе это лет двадцать назад. Уже сам забыл.
– А я зато каждое твое слово помню. Давай выпьем за наших: за Лару, Станислава и нашу дорогую Катеньку. Они вчера звонили по дальней связи.
– Как там?
– У них все прекрасно. Катя уже говорит. Зовет к себе бабушку и дедушку Гришу. Жаль, что нельзя съездить. Ты все время занят...
– Такая обстановка. А все политиканы проклятые, - Григорий Иванович внезапно помрачнел, - открыли кингстоны. Теперь медленно, но верно идем ко дну. И никто уже ничего не в силах сделать... Или не хотят... Или не умеют, черт бы их побрал. Дилетанты. Государство - оно либо везде, либо нигде. Начни в одном месте, расползется все, вплоть до Камчатки.
– Зато холодной войны нет... Ты знаешь, как я тряслась, когда ты выезжал за границу? Да пусть все живут, как хотят, что у нас других забот мало, как только наставлять всех на путь истинный.
– Холодная война может быть и кончилась. Только не сама по себе. В ней, как и в любой войне, есть и побежденные. Мы! Я имею в виду не военных. Войну продули политиканы, правый фланг с левым перепутали. А расхлебывать придется народу, как всегда.
Надо было срочно добавлять, иначе он мог рассердиться не на шутку, забеспокоилась Мария Петровна. Она быстро наполнила и подвинула к нему рюмку:
– Давай-ка за твои успехи, Гриша, и за хорошее настроение. Пусть оно у тебя улучшится.
Он выпил молча и сосредоточенно, как лекарство, и долго сидел не произнося не слова, словно размышлял о чем-то. Мария Петровна подкладывала ему в тарелку соленые грибы с луком и ветчину, и мысленно готовилась к новому витку разговора.
– Какие у тебя планы?
– внезапно спросил он.
– О, планы у меня грандиозные... После завтрака отдохнем немного и - в лес. Там сейчас необыкновенно. Ты получишь огромный заряд энергии. Прямо от самой природы. Березовый лес накапливает особую энергию, из космоса. Да, да, это точно. Потом - обед, отдохнем, посмотрим видео , позвоним знакомым. А вечером поездим по окрестностям, я тебя покатаю. Ну как?
– Только звонить знакомым будешь ты. У меня нет настроения.
– Ладно. А вообще, просто посидеть рядом - и то хорошо. Ты совсем не бываешь дома. Такого никогда не было. Что-то случилось?
– Спрашиваешь... Все трещит по швам. Армию поливают грязью, хотят изолировать от общества. Столько продажных писак! Будто их где-то разводят, в каком-то дьявольском инкубаторе. И люди им верят. Настоящие дети. Что за народ у нас...
–
– А не наоборот?
– Нет, Гриша, каков поп, таков и приход.
– Народу порядок нужен, больше чем кому бы то ни было.
– Григорий Иванович в ярости скрипнул зубами, - все парализовано: производство, армия, дисциплина, мораль. Не ведают, что творят? Если это невежество, то оно ещё как-то простительно, мы к нему привыкли. А если нет? И мы, старые идиоты, заслушались, слюни развесили, некоторые даже слезу пустили, политическую. Никто даже не подозревал, что такое государство начнет разваливаться. Ведь оно казалось вечным. И не только нам. Власть есть власть, она своего требует. . . Конечно, нужны реформы, кто ж с этим спорит, но зачем при этом разваливать государство?
Мария Петровна поднялась и включила плиту.
– Без управления и дисциплины страна превратится в черт знает во что! Дальше ехать некуда, приехали. Ну-ка налей...
– Григорий Иванович поднялся и выпил стоя.
– Гриша, я теперь все время одна... Кругом неспокойно. Ни одной родной души рядом. Когда ты переведешь в Чистые Ключи Мазановых, Гриш? Она мне-не просто сестра. Мы с ней всегда были близки друг другу. . . Мне бы не было так тоскливо. Мне кажется, что ты уже и забыл, зачем мы создавали этот институт.
– Ничего я не забыл. Времена изменились, и не так все просто, как было. Все должно выглядеть естественно. Теперь, когда он защитил диссертацию, можно и переводить. Время пришло, ты права. Скоро Мазанов понадобится мне именно здесь. И как раз в качестве начальника института. Здесь мне нужен абсолютно надежный человек. Свой. Преданный.
– Прекрасная мысль, - Мария Петровна не стала уточнять, почему именно сейчас ему вдруг так срочно понадобился Мазанов, но вопрос этот отложился, чтобы снова возникнуть, когда появится подходящий случай.
– В спальне зазвонил телефон. Григорий Иванович удивленно посмотрел на Марию Ивановну, потом, подняв к глазам руку, на часы.
– Кого ещё несет?
– он тяжело поднялся и двинулся из кухни.
Мария Петровна не любила подслушивать, но сейчас, когда на душе было так тревожно, и - она это чувствовала - Григорий Иванович что-то скрывал от нее, она не колеблясь, выскользнула в гостинную, где у них был второй аппарат, и осторожно подняла трубку. Говорил в основном собеседник, Григорий Иванович почтительно вставлял короткие фразы.
– ... Вы сейчас оказались в стороне, в обособленном положении, и это очень удобно. Через вас будет удобно поддерживать связь... И ваше НИИ рядом. Как там обстановка?
– Обычная, я вам прошлый раз докладывал...
– Надо ещё раз посмотреть спецотделение. Если необходимо, усильте их хорошими специалистами... Надежными людьми. Время пока еше есть... Ну что ж, до свидания. До встречи, - на другом конце повесили трубку. Мария Петровна вернулась в кухню и задумалась. Голос был странно знакомый, и тон неприятный - самоуверенный и непочтительный.