Генерал-коммандант
Шрифт:
Через минуту дверь отворила…
Уложенные плавными волнами, золотистые, сияющие волосы, огромные, слегка раскосые карие глаза, удивительно красивые, мягкие и женственные черты лица, тонюсенькая талия и высокая грудь…
Черт, мадам Лукреция было чертовски хороша и больше походила на сказочную фею, чем на проститутку.
— Монти!!! Как давно я тебя не видела! — Лукреция приветливо всплеснула просторными рукавами бархатного халата. — Заходи же скорей!
Я машинально шагнул в комнату и только потом понял, что вся эта приветливость смотрелась
Сердце забухало словно барабан, сознание пронзила тревога, повинуясь инстинкту, я нырнул вперед, но в этот момент мне на голову обрушилось что-то твердое…
Я рухнул на пол как подкошенный, но остался в сознании, потому что, по счастливой случайности, удар прошел вскользь.
— Гарольд, дверь… — рыкнул чей-то густой баритон на отличном, но явно не родном для него французском языке. — Держите эту сволочь на прицеле. Кто это? Я тебя, французская сука, спрашиваю…
— Это же Монти! — испуганно залепетала Лукреция. — Мой старый клиент, правда…
Раздался хлесткий звук пощечины.
— Врешь, тварь. Томми, посмотри, это должен быть тот тип, которого заказывали. И обыскать не забудь…
Я лежал лицом вниз и успел незаметно сунуть руку под пиджак к пистолету в подплечной кобуре. Но только взялся за рукоятку, как меня грубо перевернули.
— Срань господня, да у него… — прорычал склонившийся надо мной коротко стриженный мужик средних лет, с грубым, побитым оспой лошадиным лицом.
В этот момент я нажал на спусковой крючок.
Сухо треснул выстрел — во лбу стриженого появилась аккуратная дырочка, а из затылка выплеснулись темные ошметки.
Почти сразу же бабахнуло в ответ, но я уже перекатился, поймал на прицел еще одного, молодого длинного парня и всадил ему две пули в грудь.
Третий — худой патлатый коротышка, стоявший чуть поодаль, успел вскинуть револьвер и неминуемо пристрелил бы меня, но Лукреция вдруг вцепилась ему в волосы и сбила прицел.
Пуля свистнула рядом с виском, коротышка грязно выругался и отшвырнул женщину от себя, но прицелиться во второй раз я ему уже не дал и аккуратно прострелил плечо с бедром.
Револьвер глухо брякнулся о ковер, а его хозяин со стоном опрокинулся на бюро и по нему сполз вниз.
Держа его на прицеле, я кинул взгляд на мадам Лукрецию.
— Со мной все в порядке, в порядке. — Женщина поморщилась, держась за скулу, подтолкнула «бульдог» ногой ко мне и дернула шнурок у двери.
Почти сразу же в коридоре послышался встревоженный мужской голос:
— Мадам Лу, у вас все в порядке?
— Все хорошо, — властно ответила Лукреция. — Охраняй дверь, Гастон. Никого сюда не подпускать, — а потом обратилась ко мне: — Не переживайте, сюда никто не войдет без моего разрешения, а клиенты вряд ли слышали выстрелы. Музыка в кабаре все заглушает.
Я кивнул, пинком опрокинул коротышку и, оборвав витой шнур с портьеры, связал ему руки за спиной. Он все еще был без сознания, но уже начал слабо постанывать.
— Кто
— По виду — банальные бандиты, но никак не агенты. Очень уж непрофессионально себя вели. — Лукреция подошла к бюро и налила себе в бокал красного вина. — А кто это, я даже не представляю. Я даже не знаю, как они проникли сюда и откуда им известно, когда примерно вы придете. Но, думаю, мы сейчас все проясним, не так ли? Не стесняйтесь, все равно никто не услышит.
— Обязательно узнаем… — Я вытащил из ножен на предплечье кинжал.
ГЛАВА 9
Швейцарская Ривьера. Женевское озеро. Монтрё
23 июня 1903 года. 22:30
Экспресс-допрос ненадолго отложился — раны бандита обильно кровоточили, поэтому пришлось сначала его перевязать, дабы не сдох раньше времени. Пока я занимался оказанием первой помощи, Лукреция успела очень профессионально обыскать трупы и сложила содержимое их карманов в одну кучку передо мной.
Документов при налетчиках ожидаемо не оказалось. Остальную добычу составили несколько мелких купюр немецких марок и швейцарских франков, а также кучка монет, тоже преимущественно мелкого достоинства. А вот с оружием у бандитов оказалось все в порядке. Помимо трех карманных револьверов разных систем нашлось четыре выкидных ножа, три кастета, гаррота и короткая деревянная дубинка, залитая внутри свинцом. Которой, скорее всего, меня и ошарашили по башке. Мелкое барахло, вроде игральных костей, порнографических карточек, дешевых часов, табакерки с кокаином и пары колод карт, особого интереса не представляло.
Но ничего позволяющего идентифицировать клиентов как агентов английской Секретной службы, так и не нашлось. Впрочем, в запасе еще оставался живой пленный.
— Подождите, Монти… — Лукреция подошла ко мне. — Давайте я осмотрю вашу голову. Так… даже ссадины нет, но шишка будет порядочная. Как вы себя чувствуете?
— Нормально, — коротко соврал я. На самом деле голова ужасно болела, но, к счастью, никаких других признаков сотрясения не было.
— Вы счастливчик, могли остаться с проломленной головой, — прокомментировала Лукреция и пнула пленного туфлей прямо в рану на ноге. — Но пора начинать.
Тот немедленно взвыл и открыл глаза.
— Какого черта…
— Кто ты такой? — Я прижал острие кинжала к его скуле.
— Дружище, ни к чему это… — Коротышка заелозил здоровой ногой по паркету, пытаясь отползти от меня, и перепуганно зачастил: — Перепутали мы, никаких претензий к тебе, просто перепутали. Спрашивай, я все скажу…
— Я уже задал вопрос.
— Я Ганс Бергер, а это… — пленный показал головой на трупы, — Гарольд Греблах и Томми Барнс. Я из Берлина, Башка, то есть Гарольд, — из Гамбурга, а Томми Моряк — из Портсмута, мы вместе сидели в гамбургской тюряге, там и сошлись. На гастролях мы здесь. Вот решили слегка заработать.