Генерал-майор
Шрифт:
– Здравствуйте, господа, – откинув вуаль, улыбнулась гостья. – Рада присоединиться к столь приятному обществу. И… рада случаю, что привел меня к вам.
Денис вздрогнул. Где-то он уже видел этот лукавый взгляд, темно-шоколадные цыганские очи, соболиные ниточки бровей… Лицо греческой богини! Ах да… Да ведь совсем недавно эта красавица пронеслась мимо него на Каменноостровском! В коляске… Ведь она же! Она. Она!
Глава 6
Музыканты заиграли мазурку. Сидевшие за столом гости, до того чинно слушавшие
Да мало того, мазурка! Собравшиеся раздухарились на полонез и даже на вальс со всеми его прижиманиями-обниманиями. Впрочем, здесь, в столице, вальс непристойным танцем не считался – однако, прогресс!
– Разрешите вас пригласить? – тщательно скрывая волнение, Денис подошел к Анне. – Не знаю, правда, как к вам обращаться? Мадам… или все-таки мадемуазель?
– Ах, бросьте все эти условности! – Графиня обворожительно улыбнулась. – Да, конечно же, я с удовольствием составлю вам пару. Обожаю танцы! Ж?адор дансе! Идемте же скорей, идемте!
Изящным движением красавица бросила на спинку стула шаль, обнажив худенькие белые плечи, и волшебный бродяга вальс подхватил, закружил обоих – скромного генерал-майора и обворожительную финскую аристократку. Ах, какая тонкая у нее оказалась талия! Вот уж поистине осиная, кажется, можно обхватить пальцами… И вместе с тем высокая упругая грудь, тонкая лебединая шея и синий, сияющий на тонкой серебряной цепочке камень в ложбинке… такой волнующей, зовущей…
– Вы такой сильный, Денис… – кружась, томно промолвила женщина.
Гусар сглотнул слюну:
– А вы… вы неплохо говорите по-русски… Так как же все-таки вас называть?
– Зовите меня просто – Анна, – вкинув очаровательные брови, негромко засмеялась графиня. – И… нам надо бы перейти на «ты»…
– Знаете, есть один немецкий обычай…
– Знаю. Брудершафт… Любезный доктор предоставил мне на ночь покои… Ах, как я устала, если б вы знали! Проводите меня?
– Обязательно!
– И… прихватите с собою вино, дорогой Денис.
Не прошло и пяти минут, как бравый гусар в компании невероятно красивой женщины и бутылки красного «Шато де Нуар» уже поднимался на второй этаж, в комнату, предназначенную для гостей и обставленную довольно изящной мебелью: просторная софа, застланная лоскутным одеялом, платяной шкаф, резной столик и два венских стула на гнутых ножках. Единственное окно комнаты закрывала темно-зеленая бархатная портьера, в шандале, на стене, тускло горела свеча.
– Дверь запереть? – тихо спросил Деис. – Хотя… вдруг ваш кучер…
– Он ушел искать плотников. Сани-то нужно чинить. – И графиня обворожительно улыбнулась.
– И я извозчика отпустил. Сказал, что завтра явится.
Поставив вино и бокалы на стол, Давыдов осторожно присел на краешек стула.
– Открывайте же! – со смехом промолвила Анна. – А я пока переоденусь… Знаете, весь день в этом платье… Сил больше никаких нет. Надеюсь, не очень вас буду смущать?
– О нет, нет, что
Графиня подошла к шкафу, укрылась за распахнутой дверью. Денис краем глаза увидел, как женщина сбросила обувь, этакие теплые зимние боты, впрочем, довольно изящные… Ого! Вот уже и платье, шурша, упало к ногам красавицы! Боже, боже… неужели…
– Вы, кажется, пролили вино… Ничего… я сейчас вытру.
Анна явилась к столу босая, в одной ночной рубашке – тонкой, вовсе не скрывающей торчащих сосков. Распущенные локоны ее, черные, с некой аристократической рыжиною, рассыпались по плечам…
– Вы тоже можете снять свой сюртук, Денис… и обувь… вот… так, хорошо… Что вы там говорили про немецкий обычай?
Их губы соприкоснулись… и словно пробежала электрическая искра! Не в силах совладать с собою, Денис крепко обнял графиню… Целуя, потянул мягкую ткань, обнажив плечо… и грудь… трепетную, упругую…
– Ах…
Красавица отпрянула, с томным вздохом отбежала к софе, обернулась и с лукавым прищуром сбросила с себя сорочку! Боже, какое тело! Какие стройные бедра, плоский животик, полная, волнующе вздымающаяся грудь! Зарычав, словно дикий зверь, Денис живо скинул с себя всю одежду и метнулся в постель, словно в глубокий холодный омут…
О, как много чего знала графиня! Как много умела! И так… и этак… а еще… Вот вам и холодная финка! Впрочем, на финку Анна Визелиус походила мало. Скорее на женщину из гарема какого-нибудь восточного султана.
Наконец настал тот момент, когда утомленные ласками любовники без сил растянулись на софе.
– Кажется, никто нашего исчезновения не заметил, – погладив прильнувшую к нему графиню по спинке, прошептал Дэн.
Анна фыркнула:
– Они в карты играть сели. Уж точно им не до нас… Ого! Слышите? Похоже, гости-то разъезжаются…
На улице, во дворе, и в самом деле послышались голоса. Вскочив с постели, графиня подбежала к окну, отдернула штору, нагнулась… Вот уж этого гусар не мог вынести! Вот этой вот позы… даже несколько уставший… Вскочил, подкрался на цыпочках сзади, провел рукой по спине, обхватил полные упругие ягодицы, обнял, погладил животик и грудь… и вот уже рука его коснулась жаркого лона… И вот уже вновь послышались томные стоны любви! А потом – снова вино… софа… лоскутное одеяло…
– Расскажи мне что-нибудь, – тихо попросила графиня. – Что-нибудь этакое… страшное… и страстное… Вот, к примеру, на местном кладбище, говорят, похоронены почти сплошь убийцы да упыри! По ночам они выходят… Ужас, верно?
– Ага…
– А еще про памятник государю Петру болтают, будто он – живой!
– Живой?
– Ну, по ночам оживает. А еще… еще у моей финской подруги здесь, в Петербурге, жила одна знакомая… давно уже. Так вот, – Анна сверкнула глазищами. – Ее, знакомую эту, снасильничал сам великий князь Константин Павлович! От того она и умерла!
– Врут, – подавив удивление, спокойно возразил Денис. – Никто ее не насильничал, если ты об одной француженке… И умерла она не от этого… Наш любезный хозяин, доктор Буташкин, при сем, кстати, присутствовал. Так что, шер амии, не верь глупым слухам!