Генерал-майор
Шрифт:
– Коляска – городской транспорт. – Покусывая усы, Денис принялся рассуждать вслух. – Значит, городской гость. И ехал этот гость… или гости… аккурат за волокушей Христи. Смекаешь, Кондратий?
Извозчик сдвинул шапку на затылок:
– Да покуда, правду сказать, не очень.
– Хозяин – на охоту. А эта его… экономка – в лес! – с усмешкой пояснил гусар. – И туда же – заметь, почти сразу же – изволил пожаловать некий городской хлыщ. Спрашивается, зачем?
– Зачем?
– А не пикантная ли там у них встреча? – Давыдов едва подавил смех. – Очень может
Так и порешили. Кондратий остался у повертки, с лошадьми, с коляскою, Давыдов же, прихватив трость, зашагал по узкой дорожке… или – широкой тропе, ведущей через редколесье. Судя по редким деревьям, чахлым кустикам и торчавшим в снегу зарослям пожелтевшей осоки, рогоза и камыша, летом здесь было болото, и поход к заимке, вероятно, располагался где-то с другой стороны, в обход, здесь же пролегал прямой путь – зимник.
Опаньки! Когда до заимки осталось около полусотни шагов, Денис Васильевич заметил рядом, в осиннике, привязанную гнедую лошадь с санями-волокушей, а невдалеке, на дороге, запряженную парой вороных двуколку со знакомым зеленым верхом!
Дэн понимал, конечно, что таких колясок в Петербурге – сотни, но все же насторожился… И тут вдруг услыхал донесшийся из заимки крик. Сдавленный, резкий… женский!
Сбросив пальто в сугроб, гусар выхватил из трости шпагу и бросился к неплотно прикрытой двери… Распахнул… На широком столе, рядом с печкой, была распростерта нагая женщина лет двадцати пяти – тридцати! Брюнетка с тонкой талией и упругой грудью. Разведенные руки женщины были привязаны к ножкам стола, ноги же с ухмылками и похотливым смехом разводили в стороны двое хмырей. Один – в черкеске и мохнатой квадратной шапке, чем-то похожей на уланский кивер, второй же – в сюртуке и светлых панталонах с пуговицами.
Того, что в черкеске, Давыдов тотчас же ткнул шпагой в спину, второй же оказался куда как проворнее – отскочив, выхватил пистолет и тут же выстрелил. Опытный воин, Денис, едва только завидев направленный на него ствол, тотчас же упал на пол… Просвистев, пуля шмякнулась в дверной косяк… Не давая опомниться, разъяренный стрелок тотчас же бросился на Дениса и принялся душить…
Пегая борода, из-под мохнатых нависших бровей – горящие звериной ненавистью глаза, темные, с желтоватым отливом, какие-то рысьи… А силен же, гад! Еще и гарусный голубой жилет… и галстук желтого шелка… Однако франт!
Дэн не стал дожидаться, пока его задушат, и также не стал слишком уж всматриваться в искаженное злобной гримасой лицо врага… Некогда было! Та-ак… Подтянуть ноги… Резкий удар коленом под дых! И сразу же ладонями по ушам – больно! Хватка сразу ослабла, и Денис тут же ударил вражину в нос нижней частью ладони. Хороший такой удар, резкий, сильный… На шелковый галстук тут же брызнула кровушка, злодей завыл, но не отпрянул и вдруг резко ударил Дэна головой по лицу… Хотел – по лицу, вышло – по лбу… Ну, пожалуй, хватит в героев играть, еще такой
Выхватив из потайного карманчика жилета узкий стальной стилет, Давыдов воткнул его супротивнику под сердце. Тот дернулся и сразу обмяк, навалился, вмиг потяжелев, словно мешок вымокшего цемента. Однако ну и здоров же, гадина! Мускулист, тяжел… Килограммов сто точно! И кровищи – как с быка…
Выбравшись из-под трупа, гусар бросил беглый взгляд на второго. Тот недвижно валялся в углу и, пожалуй, тоже был мертв. Впрочем, черт с ним… Вытерев окровавленный стилет о подол вражьей черкески, Денис внимательно осмотрел обоих, обшарил карманы, правда, ничего толкового не нашел, кроме денег, ножа и набора английских зубочисток. Что ж… Ладно…
Покончив с осмотром, гусар освободил даму от пут.
– Быстро одевайтесь и уезжаем. У них могут быть сообщники… Ну, чего вы ждете?!
Отвесив красотке пару пощечин, Давыдов швырнул ей разорванное платье…
– Ой, что тут у вас? – В дверь осторожно заглянул извозчик. – Вроде бы как стреляли… Ой!
Взгляд «лихача» вдруг уткнулся в трупы.
– Господи… Свят-свят-свят!
– Уезжаем! – Накинув Христине на плечи телогрею, обернулся Денис. – Прямо сейчас! Вернее, ты, любезный, поедешь на волокушах… Я же – в коляске, с мадам… Как вас, мадам?
– Христина. Христина Желнова. – Женщина быстро приходила в себя и мелко крестилась. А как вышли на улицу, уже и заулыбалась над шуткой Дениса, а немного подышав воздухом, уже и окончательно пришла в себя. – Господи, как вы вовремя! Я… я благодарю вас! Благодарю!.. Даже не знаю, как…
Прильнув к широкой груди гусара, Христя расплакалась.
– Ну-ну, – гладя ее по спине, утешал Денис. – Кончилось уже все, кончилось… Сейчас домой поедем, ага… Вот, в коляску прошу…
Усадив женщину, Дэн взял в руки вожжи и уселся рядом.
– Н-но! Вы мне расскажите, как все… Вот вам фляжка, глотните…
– Благодарю… Ой! – Сделав глоток, Христина чуть было не задохнулась, на глазах ее выступили слезы: – Что? Что это?!
– Ром, – пожал плечами Денис. – Купленный в портовой таверне настоящий ром. С Ямайки или с Гаити. Кстати, у меня там знакомые.
– Славно… Можно еще?
– Да извольте! Хоть всю фляжку выкушайте… Ныне оно вам на пользу, ага.
Денис нарочно ехал неспешно, и быстро оправившаяся от шока Христина еще по дороге успела поведать бравому гусару все, что тот хотел бы узнать.
– Они как-то внезапно появились, резко, я даже не заметила, как… Привязывала лошадь – и тут эти… Вежливые такие, с улыбочками, с поклонами. Мол, мимо едем… Подарок от подруженьки мне передали, платок. Красивый такой… Ой, в заимке остался!
– Да ничего. Заберете потом. Еще рому?
– Спасибо, нет. – Христина очаровательно улыбнулась. – Опьянею. Сейчас дома – и в баньку. Отмоюсь от этого всего. А к вечеру уже и Иван с охоты вернется… Завтра подруженьку навещу…
– Навестите… – Давыдов поиграл желваками. – Платочек, говорите, от нее…