Генералиссимус
Шрифт:
Общий замысел нашего командования, ранее утвержденный ГКР по докладу Сталина, заключался в том, чтобы освободить Правобережную Украину силами четырех фронтов и выйти к государственной границе и к Карпатам. Это было огромное по пространству и по силам сражение - фактически от Полесья на севере и до Черного моря на юге, от Днепра на востоке и до Карпат на западе. Сначала надо было расчленить войска противника, находившиеся на этом театре боевых действий, и поочередно их уничтожить. Первую часть плана как раз и должно было составить уничтожение корсунь-шевченковского выступа силами 1-го и 2-го Украинских фронтов, действия
Операцию по окружению корсунь-шевченковской группировки готовили в ходе очень тяжелых боев, которые продолжались непрерывно на Правобережной Украине. Гитлеровцы не только удерживали этот выступ у Днепра, но и на других участках контратаковали очень активно, стремясь вернуть позиции "Восточного вала". Для того чтобы было понятно, какие напряженные шли здесь бои, я расскажу только об одном направлении - Житомирско-Бердичевском, где участвовало так много войск и такие были напряженные действия, что вылилось это в отдельную Житомирско-Бердичевскую операцию. Это все происходило в полосе наступления 1-го Украинского, а руководил боевыми действиями командующий фронтом Ватутин.
Вот всего один эпизод из Житомирско-Бердичевской операции. Когда войска 1-го Украинского фронта пошли в наступление и стали очень активно продвигаться вперед, Манштейн, верный своей тактике, решил "прогуляться" по тылам наступавшей группировки, как это у него очень хорошо получалось в битве на Крымском полуострове. Он сосредоточил 48-й танковый корпус в районе Бердичев - Казатин и нанес сильный удар во фланг наступавшим войскам 1-го Украинского фронта. Но здесь уже была не та ситуация, что в Крыму. Если в Крыму руководили тремя армиями пассивные, бездарные, растерявшиеся военачальники, то здесь был опытный командующий фронтом Ватутин. И Сталин, который постоянно держал, как говорится, ситуацию в своих руках.
Командующие фронтами в своих мемуарах с гордостью и уважением вспоминают каждый свой разговор со Сталиным. Невозможно процитировать их все, но приведу один, для иллюстрации повседневного руководства Сталиным боевыми действиями фронтов (и еще раз для опровержения глупости, пущенной в обиход Хрущевым, будто бы Сталин руководил войной по глобусу).
Из воспоминаний Рокоссовского:
"Не успели мы обосноваться на новом месте - меня вызвал к аппарату Сталин. Он сказал, что у Ватутина неблагополучно, что противник перешел там в наступление и овладел Житомиром.
– Положение становится угрожающим, - сказал Верховный Главнокомандующий.
– Если так и дальше пойдет, то гитлеровцы могут ударить и во фланг войскам Белорусского фронта.
В голосе Сталина чувствовались раздражение и тревога. В заключение он приказал мне немедленно выехать в штаб 1-го Украинского фронта в качестве представителя Ставки, разобраться в обстановке на месте и принять все меры к отражению наступления врага...
Перед самым выездом мне вручили телеграмму с распоряжением Верховного: в случае необходимости немедленно вступить в командование 1-м Украинским фронтом, не ожидая дополнительных указаний.
Должен сознаться, что это распоряжение меня смутило. Почему разбор событий на 1-м Украинском фронте поручается мне? Но раздумывать было некогда.
Важно
Вместе с Ватутиным Рокоссовский разобрался в обстановке, исправил положение, поддержал своего соседа и доложил Сталину о выполнении его приказа.
Деликатный Рокоссовский понимал состояние Ватутина, к которому Сталин проявил недоверие, и поэтому в своих воспоминаниях очень тактично пишет:
"Сообща наметили, как выправить положение. Забегая вперед, скажу, что Ватутин блестяще справился с задачей, нанес такие удары, которые сразу привели гитлеровцев в чувство и вынудили их спешно перейти к обороне.
Свои выводы об обстановке, о мероприятиях, которые уже начали проводиться войсками 1-го Украинского фронта, и о том, что Ватутин как командующий фронтом находится на месте и войсками руководит уверенно, я по ВЧ доложил Верховному Главнокомандующему и попросил разрешения вернуться к себе. Сталин приказал донести обо всем шифровкой, что я и сделал в тот же день. А на следующее утро мне уже вручили депешу из Ставки с разрешением вернуться к себе на Белорусский фронт".
Вот такими нетрадиционными решениями Сталин выправлял критические положения на фронте, не считаясь с самолюбием командования самою высокого ранга.
Вот в ходе таких напряженных боев и осуществляя крупные частые операции, Сталин готовил контрнаступление двух Украинских фронтов для освобождения Правобережной Украины.
24 января началось наступление, которое вошло в историю войн как Корсунь-Шсвченковская операция. Первым приступил к действиям 2-й Украинский фронт Конева, нанося главный удар в направлении Звенигородки. 1-й Украинский фронт Ватутина перешел в атаку на сутки позже.
27 января противник предпринял яростные контратаки на флангах наступавших советских войск, пытаясь отрезать вырвавшиеся вперед подвижные соединения 5-й гвардейской и 6-й танковой армий от основных сил и ликвидировать прорыв. Однако командование 1-го и 2-го Украинских фронтов, быстро подтянув к флангам артиллерийские и танковые части и соединения, при поддержке авиации отбило контратаки.
Части Манштейна были сметены вторыми эшелонами фронтов, 1-й и 2-й Украинские фронты соединились и завершили окружение корсунь-шевченковской группировки.
Манштейн не только по этому поводу, а вообще о боях после Курского сражения, фактически высказывает в своих воспоминаниях весомый комплимент Сталину: "Мы, конечно, не ожидали от советской стороны таких больших организаторских способностей, которые она проявила в этом деле, а также в развертывании своей военной промышленности. Мы встретили поистине гидру, у которой вместо одной отрубленной головы вырастали две новые".
Здесь было бы уместно напомнить Манштейну высказывания Гитлера и командования немецкой армии начального периода войны, когда они громко кричали на весь мир, что Красная Армия уже уничтожена, что техника ее истреблена, что руководят соединениями и частями бездарные командиры, и что вообще война через несколько недель будет победоносно закончена. А вот теперь такое любопытное признание одного из ведущих, я бы сказал, наиболее талантливых полководцев немецкой армии.