Генератор Кошмаров
Шрифт:
Шейла несколько испуганно уставилась на застывшего в полной прострации арлекина. Экс-клоун скорчил чрезвычайно задумчивую и серьезную физиономию, уныло опустив уголки губ. Вид у него при этом был крайне загадочный, как у египетского сфинкса. У Шейлы от накатившего приступа страха свело живот. Не хотелось бы в такой неподходящий момент лишиться последнего верного защитника… Ну… По крайней мере, Бинго не предавал её и был предельно честен по мере своих весьма специфических особенностей.
– Эй, друг! – девочка помахала ладошкой перед носом углубившегося в самокопание циркача. – Ау! Мы ещё на этой земле. И спешу сообщить, что у нас происходят
Арлекин тут же «ожил» и крепко сцапал Шейлу за узкую лодыжку. Девушка ни сделала и попытки вырваться. Хватка у субтильного фрика была будь здоров.
– Классная, между прочим, ножка, - отстранённо прокомментировал свои резкие действия Бинго.
– Ты куда это намылилась, красотка? Подожди, не торопись выпрыгивать из трусиков. Поди ещё не обжигают, верно?..
Арлекин одарил сидевшую рядом на кровати девочку искренне недоумевающим взглядом. Шелли от праведного возмущения едва не подавилась готовыми сорваться с обиженно надутых губ грубыми некультурными словами. Нет, стоп! Не хватало, чтобы ещё они переругались в довершение всех прочих «прелестей» жизни. Возможно, в словах Бинго есть свой резон. Циркач ведь далеко-далеко не дурак.
– Не обжигают, - выдавила из себя Шейла. – А когда начнут припекать, будь уверен, ты будешь последним, о ком я вспомню.
Обнажив в довольной улыбке зубы, Бинго поправил на голове зазвеневший бубенчиками колпак и сказал:
– Вот и ладушки! Раз мы заговорили о ЛИЧНОМ, значит, я сумел отвлечь тебя от остальных глупых неразумных мыслей.
– По-твоему, желать помочь попавшему в беду человеку, добавлю, близкому человеку, это глупо?
– изумилась девочка. – Ты, оказывается записной эгоист и единоличник, Бинго!
– Ничего подобного, - отверг выдвинутые обвинения арлекин. – Я не эгоист, я рационалист. А это две большие разницы, запомни…
– Вот только не надо меня учить жизни! Мне уже…
– О Господи, да неужто вы все ТАКИЕ? Знаю-знаю - «мне уже семнадцать лет, и я всё в мире знаю»! Прости за тавтологию.
У Шелли хватило приличия покраснеть. Хотя в полутёмной комнате врядли стыдливый румянец был особо заметен.
– Нельзя нам сейчас высовываться из спальни, понимаешь? – настаивал на своём Бинго, в качестве дополнительных доводов ударяя кулаком правой руки по раскрытой ладони левой. – Тебя пугает неизвестность, мучает неопределённость? Тебе что, станет легче, узнай ты, что ТАМ ПРОИСХОДИТ? Ты ХОЧЕШЬ это знать? Уверена?
– Да! – выдохнула в разрисованное лицо арлекина Шейла. – Хочу!
– Тьфу на тебя, дурёха малолетняя, - скуксился Бинго. – Ну что за нелёгкая связала меня с этой семейкой Адамсов…
– Эй, полегче на поворотах, - насупилась Шелли. – И я бы попросила больше никогда не причислять меня и ЭТОГО к одной семье. Я его знать не хочу, он мне никто!
– Это ты об Алане, что ли? Думаешь, если не станешь думать о нём или забудешь, как его зовут, он перестанет пялиться на твои подрастающие сиськи? Что за устаревшие средневековые предрассудки? В кого ты
У девушки вырвался зубовный скрежет, от которого у арлекина заныли уши.
– Я. Кажется. Спросила. Что. Там. Мать твою. Происходит? – по слогам, чеканя каждое слово, процедила девочка. Ей казалось, что от её пылающих щёк можно было спокойно прикуривать.
– Ах, там… Ну, там Алан схлестнулся с Эльвирой. И судя по всему, бойня вышла жаркой. Сунь ты свой нос и попала бы под такую раздачу, что потом весь остаток жизни ходила бы курносой, как поросёнок. Даже я не горю желанием вставать между ними…
Стараясь казаться как можно более равнодушной, Шелли ровным голосом спросила:
– И кто победил?
– Да всё он же, твой несгибаемый братец! Но победа досталось тяжело. Эльвира это тебе не готовая растаять под первым же дождём сахарная барышня. Но он победил. Впрочем, как и всегда. Странный парень, этот Алан, доложу я тебе. Чую я, что не чисто с ним что-то, но что конкретно, так и не понял до сих пор…
Шелли оскорблено посмотрела на вновь пустившегося в пространные рассуждения арлекина и чуть отодвинулась от него.
– Хочешь, я скажу, ЧТО с ним не то? Чем ты меня слушал последний час? Задницей?
– Нет, я на ней сижу, - усмехнулся Бинго.
– Алан - извращенец, больной, маньяк! Его лечить надо! Тебе этого мало?
– А может он и вправду просто болен и не виноват в том, что влюблён в собственную родную сестру?
– Ой-ой-ой, как это мило слышать – «просто болен»! Да ты хоть представляешь, что я чувствую? Как у меня сердце разрывается… Подожди… - возмущенный пыл девочки несколько поутих. Она напугано покосилась в сторону запертой двери. – Я что-то упустила, да? Ладно, не смотри на меня как на дуру. Прости, погорячилась я.
– Ну-ну.
– Я что-то никак не въеду, как это Эльвира смогла войти в дом? И если вошла она, то что мешает это сделать всем остальным изменившимся монстрам?
– В яблочко, детка, - тяжело вздохнул Бинго.
– Мы в полном дерьме.
И тут в дверь настойчиво и сильно застучали. В спальню донёсся голос Алана Блейза.
– Шелли! Шелли, открой, это я! Шелли!..
– О, лёгок на помине! – арлекин резво спрыгнул с кровати, дёрнулся к двери и был остановлен ухватившей за клетчатое трико тонкой девичьей рукой. Бинго, недоумевая, оглянулся. Широко распахнувшиеся глаза девочки умоляюще смотрели на него. Плохо различимые в темноте губы беззвучно шевельнулись. Не надо – скорее догадался, чем разобрался Бинго. Ну понятно, эта насмерть перепуганная девчонка не хочет, чтобы Алан вошёл в её комнату.
Арлекин мягко взял девочку за руку и ободряюще подмигнул зелёным, светящимся в сумерках, словно у кошки, глазом.
– Всё будет хорошо, доверься мне. И не бойся. Алан не причинит тебе никакого вреда.
– Шелли! Ты слышишь меня? Открой, это я – Алан!
– Поверь мне, девочка, твой брат вовсе не зверь. Не надо его бояться…
– Ты его совсем не знаешь… Боже мой, его никто не знает. Даже я.
– Шелли? Шелли, я ломаю дверь!
– П-пожалуйста, я очень прошу, - в уголках огромных синих глаз сжавшейся в комочек девочки выступили слёзы. – Бинго, я очень сильно прошу – не открывай… Я не знаю его и не хочу знать. Тот брат, тот Алан, которого я любила и кем я гордилась, умер. Умер несколько часов назад… Пожалуйста…