Генератор Кошмаров
Шрифт:
Когда под потолком вспыхнула люстра, потеснив захватившую комнату тьму, страх Алана превратился в гнетущее скручивающее душу в морской узел отчаяние.
– Дейзи?.. – прохрипел Блейз, подходя к разложенной приземистой кровати. – Дейзи…
Поперёк кровати, свесив одну руку на пол, лежала Дейзи. Изящная, красивая, миловидная девушка в длинной, до точеных коленок, ночной рубашке с глубоким вырезом на груди. Голова Дейзи была повернута набок, лицом к дверям. Глаза были закрыты, пряди густых русых волос падали на лоб, полные губы были приоткрыты. Создавалось впечатление, что девушка крепко спит. Что она сильно устала и просто очень крепко заснула, не слыша звука ломаемой двери
Но округлая полная грудь Дейзи оставалась неподвижной, длинные пушистые ресницы не вздрагивали в тревожном сне, меж губ не вырвалось горячее дыхание… Девушка не дышала и не шевелилась. Она была мертва. Чуть выше переносицы во лбу зияла небольшая дырочка, полная чёрной запёкшейся крови. Разбросанные подушки в изголовье кровати были забрызганы красным.
У Блейза зашумело в голове, терзающее душу отчаяние издало жуткий нечеловеческий вой. Алан, пошатываясь, как сошедший на пристань пьяный матрос, присел на край кровати и осторожно дотронулся до обнажённого плеча девушки. Нежная кожа обожгла могильным холодом, но он не отдёрнул руки.
Из глаз юноши потекли слезы, грудную клетку распёрли судорожные спазмы… И Алан заплакал, заплакал, пряча лицо в трясущихся ладонях. Он плакал, как не плакал уже много лет.
Рвущая сердце боль выжимала всё новые и новые слёзы, кусала и вгрызалась в душу. Сухие рыдания ржавым напильником точили горло, накатило чувство абсолютной беспомощности. Алан посмотрел сквозь трясущиеся пальцы на застеленный ворсистым ковром пол. Ему показалось, что он стоит на краю глубокой отвесной пропасти и не видит дна. Что он сморит в пожирающую свет тьму. Скрипнув зубами, Блейз повернулся к Дейзи. Ласково провёл кончиками пальцев по остывшему лбу убитой девушки, минуя пулевое отверстие над переносицей… Тот выстрел, что он принял за обманный финт, выстрел, что произвёл из старинного револьвера Рудольф Старжински, оборвал жизнь Дейзи. Это был не финт, это было спланированное целенаправленное убийство. Антрепренёр по приказу демона застрелил Дейзи. Он убил эту чудесную, замечательную девушку. Он убил лучшую мать в мире, оставив одного маленького мальчика круглым сиротой. Теперь Тони совсем один. Без любимой мамы.
Из глотки Алана вырвалось рычание, горестные слёзы застилали глаза, зубы в кровь кусали губы. Алану хотелось выть во весь голос и биться головой о стену. Ещё никогда в жизни он не ощущал себя настолько бессильным и никчёмным. Он даже не смог уберечь Дейзи. Он не смог спасти девушку, которая доверяла ему, надеялась на него. Дьявол, он допустил гибель девушки, которая единственная из всех ЛЮБИЛА его!! Любила безответно, отчаянно, но от того её любовь не становилась менее искренней и чистой. И вот теперь эта девушка мертва. Мертва, и лежит рядом с ним, бездыханная и холодная. Алан закашлялся. Жуткая безнадёга перехватила горло, не давая дышать.
Блейз склонился над Дейзи и нежно, мягко, словно боялся разбудить, поцеловал в остывающие побледневшие губы. Безответный поцелуй оставил после себя горькое послевкусие смерти, кружащей по комнате невидимым чёрным вороном.
Выпрямившись, Алан задумчиво уставился в задёрнутое шторой окно. Где-то там, за каменными замшелыми стенами старинного особняка, за кованной железной решёткой высокой ограды его ждут друзья. Они ждут и надеются. Они до последнего момента будут ждать и верить, что он успеет выбраться из дома до того, как сработает механизм уничтожения машины. Они ждут его вместе с Дейзи. С девушкой, о которой в безумной суматохе просто забыли… Наверняка Тони первым задал вопрос о том, где же его мама. Бинго… Бинго что-то заподозрил. Почуял неладное. Алан усмехнулся. Арлекин искренне
– Боже мой, как я устал… - запинаясь, пробормотал Алан, переводя взгляд блестевших чёрными звёздами глаз на потолок. – Я хочу отдохнуть. Я просто хочу отдохнуть. Я…
Напряжённую, хрупкую, трещавшую по швам тишину пронзил непонятный режущий слух писк. И когда где-то под ногами, в глубинах подвального этажа что-то вздрогнуло и рванулось с набирающей силу ужасающей скоростью вверх, Алан только облегчённо улыбнулся.
Я свободен. Наконец-то я свободен! Алан лёг на постель лицом к лицу с Дейзи и закрыл глаза. Я свободен… В следующий миг их обоих поглотила яростная, сжигающая мир дотла вспышка.
___________________________________________________________________
Они почти добрались до кованой ограды, опоясывающей железным неприступным бастионом владения де Фесов, когда их ног достиг нарастающий где-то глубоко под землёй подозрительный гул. Гул, перерастающий в неприятную дрожь, от которой затряслись поджилки и заломило зубы.
– Быстрее, быстрее, вашу ж мать! – распинался Бинго, едва ли не пинками выпроваживая то и дело оглядывающихся спутников за распахнутую калитку. Под башмаками арлекина скрипел мелкий, усеивающий дорожку гравий, прохладный ночной воздух со свистом влетал в пересохшую глотку. Удивительные глаза арлекина светились в зыбкой полутьме двумя яркими зелёными фонариками. – Живее, если вам дорога жизнь!.. Ну же…
Тяжело отдувающийся Энди с перемотанной заскорузлой от присохшей крови тряпкой вздыбленной головой лишь поудобнее перехватил обвисающего на его широких плечах бесчувственного Уолтера. Шериф ещё сам толком не пришёл в себя и воспринимал происходившее несколько тупо и отстраненно, мысленно кляня себя на все лады, понимая, что провалялся без сознания очень долго. Непростительно долго. Упрямо сжав зубы, Тёрнер выволок бессвязно постанывающего доктора за изгородь и, пошатнувшись, едва не упал на колени. Харрис давил на него как тяжкий груз ответственности.
На помощь Тёрнеру пришла не отходящая ни на шаг Кейт. Вдвоём с девушкой они смогли дотащить врача до припаркованного в нескольких метрах от ограды служебного полицейского «Форда». Державшаяся на остатках воли Шейла намеренно отставала от них, не отворачивая головы от остающегося далеко позади теряющегося в ночных тенях сумрачного особняка. Взгляд девочки то и дело натыкался на горевшие нетерпением глаза арлекина. Быстрее, беззвучно кричали эти глаза. Быстрее! Не хочешь жить, так хотя бы подумай о рассчитывающем на тебя ребёнке! Подумай о Тони.
Обнимая мальчика за худенькие плечи, Шелли выбралась вслед за друзьями на асфальт, сливающийся с царившей вокруг, разбавленной мерцанием вновь появившихся на чёрном небе звёзд, темнотой.
Как ни странно, впивающийся в сознание последние несколько секунд дребезжащий гул тут же исчез, как ножом отрезало. Шелли остановилась, крепко прижимая к себе тихо скулящего мальчика, бессвязно шепчущего одно повторяющееся слово – мама. Девочка умоляюще посмотрела на Бинго. Дождавшись едва уловимого отрицательного кивка ставшего тише воды арлекина, девочка с ужасом поняла, что больше никогда этот симпатичный кареглазый малыш не сможет сказать это слово своей маме. Нет у него больше мамы. Как нет у неё больше брата.