Генератор Кошмаров
Шрифт:
Не иначе сам маэстро чародейства и волшебства полагал, что в чёрном фраке и накинутом на плечи отливающим синевой чёрном плаще выглядит загадочно и устрашающе. Белая манишка, бабочка, стоячий воротник, плащ с изнанки подбит красным атласом. Ух! У Алана на этот счёт сложилось совершенно иное мнение. Ему Богарт почему-то напомнил спившегося Дракулу. Алан не знал, как выглядел бы знаменитый румынский граф, если бы взамен кровушки невинных людей увлекался спиртными напитками, но думал, что примерно, как набычившийся в десяти шагах от него фокусник. Определённо не Кристофер Ли.
Редкие, зачесанные назад, русые волосы Богарта блестели, словно смазанные жиром. Он угрожающе
В правой руке иллюзионист держал чёрную шляпу-цилиндр (тут Алан непроизвольно напрягся), в левой небрежно сжимал незатейливую деревянную палочку едва ли футовой длины, увенчанную на конце небольшим стеклянным шариком. Что это, против воли, совершенно по-детски полюбопытствовал Блейз? Неужто и впрямь ВОЛШЕБНАЯ ПАЛОЧКА? Чудеса начинаются, да?
Раскланявшись, Богарт с достоинством задрал острый нос и водрузил шляпу на голову. Нацелив на Алана палочку (до дальнейших выяснений условно обозначенную Аланом, как волшебную), фокусник с апломбом изрёк:
– Приготовился ли ты к смерти, убогий?
– О, - мерзко осклабился юноша. – Смерть – это моя давняя подруга. Я часто вспоминаю о ней. И дня не проходит, чтобы я не думал о смерти.
Богарт надул губы. Он выглядел несколько обиженным. Взмахнув палочкой в разминочном жесте, Мистер Невозможное с досадой сказал:
– Увы, увы, дамы и господа, падают нравы, и нет предела падению их в бездну безнравственности и… А, впрочем, ну всю эту хрень в задницу. Станцуем, мальчик? Но, чур, я первый!
– Пожалуйста, - Алан весь сжался и напружинил ноги, по-прежнему не вынимая рук из карманов куртки.
Богарт не заставил себя повторять дважды. Больше он ничего не сказал. Он начал ИГРУ.
– Абракадабра! – истошно взвыл Богарт и, неуловимо быстрым движением нарисовав перед собой кончиком палочки замысловатую руну, ткнул чародейским инструментом в сторону Алана.
Не успел юноша в очередной раз подивиться хитроумным манипуляциям фокусника, как воздух вокруг фигуры задрапированного во всё чёрное артиста завибрировал, скручиваясь вихристыми спиралями и обволакивая вытянутую с зажатой в кулаке волшебной палочкой руку. Навершие палочки озарила резкая ослепляющая вспышка, и со стеклянного шарика сорвался ревущий поток ярко-оранжевого пламени. С низким протяжным воем пламя целенаправленно понеслось к Алану, с треском и шипением пожирая перед собой нагревающийся воздух. Следом за взбесившимся огнём летел издевательский хохот Мистера Невозможное.
В последний момент Алан упал на колено и закрыл голову полой кожаной куртки. Пламя, выстреливая зажигательно весёлые искры бурлящим потоком накрыло скорчившегося на песке Блейза. Огонь жадно, со вкусом облизнул молодого человека и с хлопком лопнувшего надувного шарика исчез, оставив после себя запах гари и паленой кожи. Смех Богарт перешёл в противное, довольное хихиканье.
Алану показалось, что его засунули в кузнечную топку. Волосы на голове шевелились живыми змеями, волоски на тыльной стороне ладоней обуглились, в лицо дохнуло жаром преисподней. Он вскочил и, матерясь сквозь до боли стиснутые зубы, сбросил с себя полыхающую куртку. Хватая пересохшим ртом воздух, Алан пнул догорающую одёжку ногой.
– Кожаная, да? Да хрена лысого!
Встряхнув ладонями, юноша инстинктивно пригнулся, наученный недавним горьким опытом. Но ухмыляющийся иллюзионист, почесывая чудо-палочкой кончик длинного носа, как будто не спешил добивать живучего
Алан распределил вес тела на вжатых в песок носках сапог и хлопнул в ладоши.
– Впечатлён, честное слово. В тебе погибает большой талант.
– Ну почему же погибает? – Богарт, сощурившись, как лев, наблюдающий за беззащитной косулей, искренне удивился.
– Потому что ты покойник, приятель, - тонкие губы Алана расплылись в заразительной широченной улыбке. – Понимаешь? Я уже несколько минут разговариваю с трупом.
Благодушное настроение Богарта как веником смело. Он нахмурился и, свернув сталью заиндевевших глаз, скороговоркой зашептал под нос какую-то тарабарщину. Правая рука кудесника медленно поднялась, волшебная палочка вновь уставилась на Блейза. Стеклянный шарик стал покрываться непонятным белым налётом, напоминающим узоры, которые зимой рисует на окнах мороз. Наледь, догадался Алан. Изо рта Богарта вырвалось облачко пара. Вокруг чародейского жезла заметались в беспорядочном хороводе снежинки. Чёрт возьми, подумал юноша, да направь Богарт свои умения в другое русло, и ему вовсе цены бы не было! Но что заставило циркового мага пуститься во все тяжкие и с особой жестокостью убивать людей? Почему он спятил? В чём причина? В магии? Расплата за приобретенную колдовскую силу?
Ну, всё это, конечно, познавательно и интересно, но отвлекаться на досужие размышления сейчас, пожалуй, не стоит! Дьявол! Впечатлённый неординарными способностями Богарта, Алан опять зазевался, и чуть было не пропустил вторую атаку сбрендившего колдуна, которая вполне вероятно могла бы стать фатальной для впавшего в раздумья юноши. Кляня себя последними словами, Блейз оттолкнулся ногами от манежа и кузнечиком взмыл в воздух.
В принципе, Богарт использовал испытанные, давно проверенные и знакомые приёмы. Не получилось со стихией огня, что ж, попытаем удачи с морозом и льдом. В определённой степени, стужа была не менее опасна, чем пламя. А при умелом применении и более эффективна. С палочки чародея стекла клубящаяся субстанция, больше всего напоминающая плотный непроницаемый для глаз туман. Как гончий пёс, чующий добычу, туман подобрался, сжимаясь в звенящий ком леденящей первозданной стужи, и брошенным из катапульты камнем устремился к Алану.
У Блейза не было ни малейшего желания испытывать на собственной, уже припаленной шкуре последствия прямого попадания этого размытого «снежка». Алан с железной уверенностью полагал, что угоди он в объятия замораживающего с десяти шагов дыхание тумана, и плоть у него с лёгкостью отойдёт от костей. Юноша подскочил на добрых два метра, в воздухе сделал сальто вперёд и приземлился на песок в трёх шагах от потрясённого реакцией и подвижностью соперника Богарта. На бледной физиономии фокусника было нарисовано неподдельное изумление. Юноша перемещался настолько быстро, что человеческий глаз едва успевал следить за смазанными, словно растекающимися в воздухе движениями. Мистер Невозможное отшатнулся и, загораживаясь плащом, суетливо мазнул перед собой палочкой крест на крест. Проклятье, этот сопляк быстр, как ураган! На долгой памяти чародея только один человек был способен двигаться с подобной скоростью – Эльвира Леди-Нож.