Генетический шторм

Денисов Вадим Владимирович

Но здесь другой случай, совсем другой. Судя по облачению трех бойцов, уже идущих по мосту, – никакие они не экстремалы, все гораздо хуже.

– Дед, по ту сторону спрячься, стрелять будешь, когда… да по ситуации стрелять! – довольно мутно приказал я, сам не совсем понимая, каковыми могут быть последствия контакта. Вдруг не успею чего.

Все трое были одеты в дорогой американский охотничий камуфляж, по бокам и на груди подсумки, ближе к спине сумки-куликовки. На груди с левой стороны дорогие ножики в ножнах, висят ручками вниз – какой охотник или экстремал будет вот так «холодняк» носить? Выше ножиков – рации.

Все отчетливые славяне. Идут настороженно, как по вражьей территории, плохой у ребят настрой, не мирный, как бы не пальнули с ходу.

Первый, главарь, шел с каким-то карабином, по заветам БП-книжек тюнингованным в черный матовый пластик. СКС, поди, они эту ружбайку любят. Невеликий прицел, тактический фонарь, указочка. Карабин висел спереди, на каком-то странном ремне, наверное, им так удобно, я не пробовал. Шел главарь, как американцы по Афганистану ходят, словно тут не Россия родная, а чужая неведомая земля. Двое подручных были вооружены немногим проще: у обоих «саежки»: у второго гладкая, у замыкающего – короткий «нарезняк» под «калаш», знакомый аппарат, у коллег по прииску такие имелись.

По бетону моста то и дело перебегали точки лазерных целеуказателей.

Дождавшись, когда группа вторжения подойдет к экскурсионной будке, я мягко поднялся над бетонным ограждением, закрытый по грудь.

Вы, конечно же, ждете подробного описания дальнейших событий?

Увы, мне вам предложить нечего, все произошло очень быстро.

Бывает так, что ты сразу понимаешь – перед тобой враги.

Не дураки, ошалевшие от горя и шока, не горячечные оболтусы или не в ту сторону полезшие ботаны, а враги, самые настоящие. С которыми не разговаривают, которых не убеждают и не подчиняют – не тот это случай, они определились давно и намертво. Я это дело сразу увидел. Вот увидел, и все, считайте, интуиция. И Гарик в таких случаях долго не думает, жизнь научила. Как определил? Ну… Много признаков чего. Одно определенно скажу – глаза у барбосов были радостные, дико такое видеть. Счастливые глаза!

Вот у нашего деда они тоже счастливые, но совершенно по-другому: Будко просто рад тому, что жизнь продолжается, что он не списан, что востребован, что в силах и потому еще повоюет. Рад, что пригодится общине.

А эти зверята…

Глаза страстные, дорвавшиеся до ожидаемого, до Того Самого – так часто снившегося, к чему долго и тщательно готовились, для чего запасались и тренировались. Пришел, Пушистый! Глаза жадные – вот оно, наше время! Настало! Сбылось! Все умерли!

А мы остались, трепещи, планета!

Объективно, они были готовы к событию «Здравствуй, Песец!» гораздо лучше многих, может, даже лучше всех. Выживальщики зверя ждали, с наслаждением представляя, как будут вершить судьбы, когда исчезнут все правила… Урки, бандюки, гопота – эти действуют, на Закон невзирая, плюнув на него в момент первичного определения судьбы. Но и криминал работает в неком понятийном поле, очерченном действиями конкурентов и ментов.

Эти же ожидали полного авторского беспредела.

Душка наступить ногой на кодексы в мирное время не хватало, а вот после БП можно! Когда только все рухнет! Когда спадут оковы!

Не получится у тебя, Гарик, разговора, здесь не тот случай.

Но короткий диалог все-таки состоялся, я ведь не киллер тихушный, всю жизнь прямо стоял, так что маленький шанс им дал.

– Привет

бойцам! Куда собрались, молодые люди?

Двое сразу присели. Зачем? Что толку садиться на бетон?

Они думают, что это тактика. Они считают, что если прочитать все книги про футбол и накачать ноги, то можно выходить на поле против «Зенита» или сразу «Барсы», чего мелочиться. Удары пройдут гладко, мячи полетят точно, а филигранный финтаж поразит замершие в восторге трибуны до глубины души. И все же тренировались: идут сторожко, пальцы вытянуты вдоль скобы. Молодцы какие, рефлексы набивали в полях и тирах.

Главный сразу навел на меня ствол.

– Так местный же, живу тут! – закосил я под простого, чуть присаживаясь. Ни комплекции, ни роста моего он не видит, а что морда страшная… Ну, так это генетика такая, е-мое.

– Вы кто будете, ребятки?

Цепко оглядев окрестности, главарь чуть опустил навороченный карабин.

– Мы – Первая партизанская Бригада Выживания, – сухо и веско прояснился он, сразу чувствуется, годами перед зеркалом работал.

Во взоре вождя партизан каленой сталью звенела абсолютная готовность убивать, он меня ждал, ждал таких, как этот местный идиот на мосту с перекошенной от страха рожей – лошков малахольных, баранов, быдло. Ждал с наслаждением, с предвкушением победы. И не выстрелил сразу лишь потому, что этот перец здесь и сейчас кино снимает, заученную сцену отрабатывает, о которой тоже давно мечталось – красивую, картинную. Уровень заканчивает, скоро переход с прокачкой персонажа.

– С целью установления нового порядка мы берем район под свой контроль, – жестко объявил он. – Подчиняться беспрекословно! Дернешься – умрешь. Быстро на землю! Ноги в стороны, руки за голову!

Ствол чуть дернулся, палец пошел на спуск. Никаких иллюзий, сейчас он меня убьет. Кода, и игра перепрыгнет.

– Не дернусь, – с выдохом успокоил я выживальца, уже ныряя, и одновременно вытянул за край бетона руку со «стечкиным».

Если у вас не такая лапа, как у меня, то повторять подобное не советую: кисть точно отсушите. Вот и Валера Мокшанцев сомневался. Я не сомневался, был уже опыт.

«Фр-р-р-р-р!»

Вся обойма вылетела из автоматического пистолета сразу, одной длинной очередью. Хорошо толкается машинка, мне пришлось постараться, чтобы удержать ее в такой неудобной позиции. Стволом не водил, не до того было, да и рассеивание свое дело сделает.

«Ба-бах! Ба-бах!» – добавилось сбоку.

– Гарик, лучше ты давай! – неожиданно пискляво заорал боевой дед, исправно отстрелявшись. – А то мозгами все измажу!

Чувствую, нормально он на Дунае покутил, вломилось чехословакам по маковку! А нечего было гитлеровцам четверть всех танков поставлять, братья, мля…

Перезарядившись, я снова поднялся, краем глаза заметив, как ко мне подлетел Марик. Воздушка мелко подрагивала в его тоненьких руках. Кивнул, притянул парня к себе.

Ну, что сказать…

В таких «коротких» схватках всегда побеждает тот, у кого есть бетонный бронежилет, две памятные красноярские стрелки крепко вбили в меня сей постулат. Все трое лежали на бетоне кулями, и лишь один чуть дергался в агонии. Вот почему орал Василий Семенович, не захотел дробаком голову крошить. Ох, что-то колбасит меня, сердце колотится, потом холодным пробило. Не лучшее здоровье для драк.