Гений АЗЛК
Шрифт:
Это было странно. Я в тот раз не прикоснулся к авто соперников, пришёл к финишу без единственной царапины, ни на машине, ни на себе любимом. Только отметины камней на кузове, вылетавших из-под колёс.
— Раз на раз не приходится, милый, — отвечала Валя в ответ на мои аргументы. — Удачная гонка чередуется с… другой.
Перед Новым годом, увидев моё приподнятое настроение после создания кооператива начальников, сдалась, бросив традиционное и бессмысленное «будь осторожен».
Утешая себя, что не развлекаться еду, а продвигаю продукцию руководимого завода, отправился в Ленобласть с Игорем
Понеслось…
— 200, правый на 80, трамплин-полёт…
То есть через две сотни метров будет правый поворот, проходимый со скоростью 80 километров в час, после чего «москвич» оторвётся всеми четырьмя колёсами от заснеженной дороги и, надеюсь, сравнительно ровно грохнется, пролетев десятки метров.
Не привыкать, но ощущения не притупляются, адреналин хлещет в кровь, напряжение гонки и предельная концентрация круто замешиваются на восторге!
Выношусь из леса, Игорь предупреждает об опасном левом повороте, вижу его… Мать честная! Прямо за снежно-ледяным бортиком столпились люди, хреновы любители острых ощущений. Как бы то ни было пускаю машину в занос, лечу на них правым бортом, воображение услужливо рисует картину, как прошибаю хилый отбойник из замёрзшей воды, сметаю дюжину зевак или вообще переворачиваюсь, втаптываю их в снег всей тонной массы автомобиля…
Не тормозить!
Руль чуть влево, работа им филигранная, при малейшем резком движении колёса совсем потеряют сцепление с дорогой. Газ в пол, обороты за восьмёрку, мысленно падаю на колени перед мотором: наддай ещё, хоть чуток уведи корпус влево, подальше от толпы самоубийц!
Оба правых колеса одновременно бьют в ледяной барьер, левая сторона приподнимается, мы несёмся, опираясь на две точки… и падаем опять на четыре. Бортик выдержал, машина не опрокинулась, много ещё впереди подобного?
— Дофига, — успокоил Игорь.
Не соврал. Дорога вниз, сплошной лёд, вдоль дороги канавы, к домам от дороги проложены мостки через эти канавы, довольно часто, и прямо по курсу стоит и не шевелится «жигуль»! Типа поломался.
Глаза на спидометр — 130. Чуть газ отпустил, о тормозах речи нет, развернуло, боком вперед понесло, потом задом наперёд, другим боком… Когда выровнялся, уже винты на номерных знаках того «жигуля» вижу!
Чисто на рефлексах — руль вправо, в канаву, сжался в ожидании удара об мостки. Упали в снег, «москвич» так взбодрил его, что впереди встала непроглядная белая стена!
По крыше отвратительно шкрябнуло.
Тормоз в пол, руль влево, всё равно дуем вперёд, пока колёса блокированы. Вторая передача, газ!
Нас выдернуло из кювета в считанных метрах от следующих мостков. Начал разгон, стрелка ушла за сотку, и тут сзади, издали, перекрывая шумы машины, донёсся звук недетского удара.
И даже не остановиться! Если по тормозам, на чистом льду нас унесёт на сотню метров или больше, скорее всего, куда-то вмажет или скинет в канаву.
Погнали дальше, там всё же была деревня, кто-то окажет помощь, надеюсь.
Приключения только начинались, к тому же опустились сумерки, мы неслись вперёд в свете прожекторов, в привычном мелькании — дорога, деревья, поля, мостики, резкие виражи, и уже не было того напряга, как на повороте с толпой людей, я вкатился в трассу.
Полный впечатлений, пусть даже вымотанный донельзя, ввалился, весь в снегу, в щетине, в аромате немытого тела и падающих каплях грязи на половик, в квартиру, в маленькой прихожей на мне повисли сразу обе — Маша и Валя. До Нового года оставались считанные часы.
Никого не приглашали, здесь и так тесно, встретили Новый год вчетвером. Практически впятером, маленький человечек, готовящийся к выходу в большой свет, подрастая в мамином животике, воспринимался как новый член экипажа.
Среди тостов, а пили мало — Вале нельзя, мы из солидарности не особо, Мариночка вообще никак, кроме молочной смеси и фруктового сока, я предложил поднять бокалы за эту квартиру. Пусть чужая, съёмная, прожили в ней недолго, с апреля, но столько всего произошло! Поженились с Валей, подросла Мариночка, я укрепился на заводе, кому-то из оппонентов показал кузькину мать, кого-то успешно проигнорировал, Машке неплохо в МАДИ, не знаю, насколько виноваты эти стены, но всё получилось лучше, чем могло бы быть.
— Мне тоже не хочется отсюда съезжать, — вздохнула сестрица. — Хозяева на Севере, вернутся не раньше 1983 года.
— Хочешь — оставим? Нет, правда. Я получил первые отчисления от сдачи проектов Конструкторского центра, пока от ЕрАЗ, на недостаток денег грех жаловаться. Валечка скоро уйдёт в декрет. Помощи твоей, сестрица, конечно, будем просить и очень на неё рассчитываем. Но ты большая девочка. Должна и свою жизнь устроить. Тем более выглядишь с лета как столичная штучка.
Машка порозовела от удовольствия.
— Правда, Машуль, — поддержала Валентина. — Будешь ночевать у нас — когда нужно или когда просто захочешь. А здесь у тебя останется суверенное гнёздышко.
— За суверенитет! — я поднял бокал.
— Что ты такой довольный? — через пару перемен блюд спросила жена, чересчур наблюдательная в последнее время.
— Из-за суверенитета. Радуюсь за Машку.
Истинной причины раскрывать не стал. А она была и весомая, только оценить происходящее мог лишь попаданец из будущего.
В поздравительной речи советскому народу Генеральный секретарь ЦК КПСС упомянул о сложной международной обстановке, в том числе у южных границ СССР. Заверил, что мы оказывали и впредь будем оказывать самую всестороннюю помощь народу братского Афганистана, ставшего на некапиталистический путь развития, строго придерживаясь принципа невмешательства во внутренние дела этого государства и уважения его суверенитета.
Это же восторг! Лучший новогодний подарок. Советская армия так и не начала вторжение, не захватила Кабул, спецназ КГБ не взял штурмом дворец Амина и не перестрелял как бешеных собак верховное руководство. Неужели кто-то подсказал нашим лидерам, что Афганистан завоевать проще простого, но покорить невозможно в принципе? Подозреваю, кто именно. И очень благодарен этому человеку.
А Валентине не могу рассказать, какая пуля просвистела у виска всего Отечества и не попала. Ей не надо волноваться.