Гений и злодейство
Шрифт:
– Был бы счастлив.
Котлеты мужу тоже понравились.
Подошла очередь компота. Компот Семен выпил залпом, чем испугал Зинаиду, потому что косточки он забыл выплюнуть. Даже сливовые.
– Ничего страшного, – сказал Шпак. – Выйдут вместе с экскрементами.
– Шутки у тебя дурацкие, – рассердилась Зинаида.
Так всегда со Шпаком. Стоит тебе расслабиться, поверить в возможность исправления этого урода, как он выкинет коленце, и ты понимаешь – случай безнадежный.
– Очевидно, я употребил неточный
– Немедленно выйди из-за стола, и чтобы я тебя сегодня больше не видела, пьянь паршивая!
Можно представить себе гнев Зинаиды. Потому что гнев всегда бывает сильнее, если ты расслабился и пропустил неожиданный удар.
– Прости, если не угодил, – покорно произнес Шпак. – А куда мне пойти?
– Сам знаешь. К своим алкашам иди.
И мозг погибшего Шпака подсказал, что алкаши собираются на берегу речки в шашлычной «Английский король». Вот именно так!
Семен не стал спорить, потому что понял, что Зинаида не в том состоянии, когда женщины способны выслушать мужские аргументы.
Он шел по улице. Ноги вели его куда следует.
И тут он увидел киоск «Воды – мороженое».
Вторая сигнальная система сразу выдала ему в мозг ощущение вкуса сливочного мороженого.
Рука отправилась в карман, где лежало восемь рублей, как раз на кружку.
Эти деньги нельзя тратить, потому что человек, пришедший в шашлычную без денег, не пользуется уважением товарищей.
Но мороженого ему хотелось куда больше, чем пива.
– Вы чего, Семен? – удивилась девица, которая продавала мороженое. – Я вас здесь никогда не видела!…
– Захотелось, – кратко ответил Семен.
Он развернул мороженое – конус-стаканчик. Бумажку кинул в помойную урну.
Когда гений был еще маленький и его мама заболела лучевым синдромом, от которого не умирают, но мучаются до самой смерти, его отправили на лето к бабушке, в приморский городок
Камни, тогда еще остававшийся в стороне от боевых действий. И там ему давали мороженое. С тех пор городок этот, попавший под водородную бомбу, исчез вместе со своими обитателями и мороженым, а тоска по детской радости осталась.
И можем ли мы осудить Шпака за то, что он предпочел порцию мороженого обыкновенному пиву, которое и сегодня выдается по выходным всем мобилизованным?
Шпак остановился у забора, вид у него был глуповатый и увлеченный.
Это и привлекло Артема Артемовича Груздя.
Артем Груздь, бывший председатель городской организации ДОСААФ, почетный пионер или красный следопыт, относился к славной когорте разоблачителей. Таких не выносят фокусники. Ибо разоблачитель покупает билет в первый ряд, чтобы в самый драматический момент закричать: «Вы смотрите, смотрите, у него из-под мышки нитка тянется!»
Сплетничают, что известный иллюзионист Дэвид Копперфильд, в отрочестве Коткин из Одессы,
Я отвлекся.
А если говорить серьезно, то Груздь – фигура опасная и неприятная.
Артем Груздь мучился бездельем, потому что лето еще не кончилось, дети разъехались на каникулы, женщины и мужчины недостойного поведения нежились на курортах или парились в очередях за билетами домой. Единственная радость – пришедшая утром секретная инструкция…
И тут он увидел Шпака.
Со Шпаком Груздь был во врагах.
Шпак как-то накостылял Груздю, несмотря на общественную значимость Артема Артемовича. Груздь с ним судился, но не победил ввиду отсутствия свидетелей.
Шпак ел мороженое.
Груздь почувствовал, что в этом есть подозрительный элемент.
Шпак никогда бы не позволил себе потратить копейку на мороженое, если неподалеку продают пиво.
– Семен, – сказал Груздь, не подходя близко, потому что опасался провокации, – ты чего делаешь?
Выживаемость в условиях тотальной атомной войны и экологической катастрофы возможна лишь для эмфатов, то есть людей с повышенной интуицией.
Гений, а ныне Шпак, относился к породе эмфатов. Он мыслей читать не мог, потому что это мистика, но чувствовал отменно.
И тут он почувствовал злобу, подозрительность и опасность.
Опасность была каким-то образом связана с мороженым. Почему-то его телу нельзя было питаться мороженым. Гений сделал то, что всегда делал.
Он спрятал мороженое в карман.
– Ты чего? – спросил Семен Семенович.
Недаром Груздь был почетным красным следопытом. Он сразу понял, что дело нечисто.
Сделал шаг к Шпаку и велел ему:
– А ну, вынь руку из кармана.
Шпак повернулся и пошел прочь. Он шел прямо, чуть откинув назад голову, чего никогда не делал настоящий Шпак, но в тот момент Груздь еще не заподозрил подмены, он просто решил, что Шпак рехнулся.
Когда Шпак убедился, что этот неприятного вида грузный старик, на котором все висело – и нос, и усы, и живот, – отстал от него, он зашел в первый попавшийся подъезд двухэтажного барака и стал выскребывать из кармана жижу мороженого и совать в рот сладкие липкие пальцы.
В подъезд вошла тамошняя жиличка Светлана, приятельница Зинаиды Шпак, и поразилась, увидев, чем занимается Семен.
– Ты что, рехнулся? – спросила Светлана.
– Нет, спасибо! – Шпак совсем оробел и, оттолкнув с пути Светлану, поспешил домой.
Его путь был отмечен белыми каплями, брызгами и лужицами – мороженое вытекало из кармана и капало с пальцев. В этом прискорбном виде Шпак и заявился домой.
– Это еще что? – спросила Зина.
– Я купил мороженое, – ответил Шпак. – А потом оно стало капать.