Гений клана
Шрифт:
Глава 15
Анима, стройными потоками стекающая с кончиков пальцев анимуса, уже не один десяток минут кружилась вокруг странной сферы, покрытой неглубокими канавками, постепенно заполняющимися сияющей золотом жидкостью. Этот процесс нельзя было назвать быстрым, но Элин, занимающийся артефактом, не был против потратить на него чуть больше времени, чем на все остальные изделия.
В конце концов, средний клан Кэррион, один из тех немногих, кто ещё практиковал тёмные, на грани с запретными искусства, заслуживал особого товара. И концентратор эмоций вполне мог выступать таковым, принося огромную пользу в руках
Момент крайне важный и большинством недооценённый, ведь те, кто ходит по грани, рискует её переступить тем больше, чем чаще прибегает к использованию тёмных техник. Каждая такая попытка — риск, но так же она закаляет волю, увеличивая шансы анимуса не сорваться в следующий раз. А после соседства со сферой, которая вбирает в себя витающие вокруг тёмные эмоции, усиливает их и целенаправленно бьёт по анимусу, позволяя тому в безопасном месте, ни на что не отвлекаясь закалять свою волю, пасть будет намного сложнее.
Бесценная вещь для целого клана, чей геном не подразумевает становления классическим «светлым» анимусом.
Но вот, наконец, последние капли анимы впитались в артефакт, и прежде вращавшаяся сфера замерла, спустя секунду разложившись на части, словно демонстрирующая строение земного шара модель. Элин пробежался глазами по одному ему видимым деталям, после чего удовлетворённо кивнул — и чуть шевельнул указательным пальцем, заставив сферу принять изначальный, куда как более компактный вид.
Тот концентрат неопределённости, — а раздумывать над своими планами Элин предпочитал именно в мастерской, занимаясь делом, — который был выплеснут артефактом его вполне устроил, так что последнюю часть наследия можно было считать завершённой. В ближайшее время в мастерской ему осталось лишь завершить последний десяток артефактов, которые уйдут в кланы и на реализацию Генриху, после чего в сутках появятся отнюдь не лишние восемь-девять часов.
Именно столько Элин день ото дня проводил за работой, давя в себе желание перейти к более активным действиям. Лето близилось к концу, а вместе с тем приближалось и совершеннолетие перерождённого. Всего две недели — и для общества он станет взрослым человеком безо всяких оговорок.
И к этому дню анимус планировал уже реализовать «наследство», для чего требовалось, в первую очередь, поговорить с отцом.
Разложив на своём столе все приготовленные предметы, включая им же изготовленный и искусно состаренный сундук с плоской крышкой, Элин ещё раз окинул взглядом получившуюся картину — и отправился к отцу, намереваясь сообщить о «находке» лично. Благо, родительский дом в районе Нойр находился буквально в полусотне метров, а на улице как раз смеркалось — в это время Дорш обычно уже перемещался с бумажными делами в свой кабинет.
— Эли, неужели нашёл время, чтобы зайти к нам? — Спросила Иннес в тот момент, когда её сын почти миновал коридор и собирался подняться на второй этаж. — Или… дела?
— Да, мама, дела. Хотел кое-что обсудить с отцом. — Как бы извиняясь ответил анимус, заметив, как за спиной женщины показались лица её знакомых.
— Иди тогда, Эли. Иди-иди. — Сказала — и скрылась на кухне, затащив туда и обеих своих подруг, которые не стеснялись обсуждать то, насколько Элин возмужал. Хмыкнув, экс-абсолют поднялся по лестнице, невольно
Ни за месяц, ни за два пустующее жилище в порядок привести невозможно, если специально этим не заниматься.
— Отец. Не помешаю?
— Заходи. — Дорш оторвал взгляд от действующего свода законов, тепло взглянув на сына. — Нечасто ты к нам заглядываешь, Элин.
— Дел больше, чем хотелось бы, отец. И сегодня я пришёл из-за одного внепланового. Я обнаружил тайник, оставленный дедушкой. — С этими словами анимус передал отцу пожелтевший, распечатанный конверт, который ему не пришлось даже подделывать — он использовал один из тех, что хранились в архивах клана. А вот само короткое письмо пришлось изготавливать самостоятельно, изрядно при этом покопавшись в генеалогическом древе. Так, помимо описания того, что и кому оставил преждевременно расставшийся с жизнью мужчина, Элин сослался на человека, умершего в том же бою — якобы именно он должен был рассказать о тайнике в случае смерти главы клана.
— Где?
— В комнате, в которой сейчас находится склад моей мастерской. Я укреплял стены и пол техниками, в процессе обнаружив полость. — О том, почему тайник находился именно там спрашивать, со стороны Дорша, было глупо. В конце концов, именно дед, Галес Нойр, жил в доме, который сейчас отдали Элину и Алексии.
Потому он и пустовал столько лет — Дорш просто не хотел, чтобы там жил кто-то посторонний.
— Я никогда его не понимал… — Мужчина вернулся в реальность лишь через несколько минут после того, как закончил читать письмо. — … но семью он ценил больше всего, сын. Ты проверял эти артефакты?
— Те, которые отходили мне и вам с мамой. — Несколько предметов перерождённый решил изготовить и для клана, рассчитывая таким образом немного его усилить, а заодно проверить, кто и как себя поведёт в отношении появившихся из ниоткуда артефактов. — Хотел и остальные, но решил сначала поговорить с тобой.
— И что ты можешь сказать об амулетах, которые оставил отец? — Очевидно, больше всего Дорша заинтересовало то, что «Галес» оставил именно ему и Иннес. Случись такому тайнику существовать на самом деле — и Элин был уверен, что дед обязательно приготовил бы что-то каждому из дорогих ему людей. Так, Дорш, Иннес, самому Элину и ныне покойной бабушке отходили защитные амулеты, якобы изготовленные на заказ опытным мастером из другого города. Небольшие диски с изображением герба клана Нойр — морды драконида, пожирающего солнце, выглядели внушительно, но облик лишь частично передавал всю мощь заключенных в металле техник.
Это были в принципе самые ценные предметы из подготовленных перерождённым, так как на них ушло гораздо больше времени и, что немаловажно, крови, привязка по которой оказалась на удивление муторным делом. Ведь если бы Элин взял за основу свою чистую, не изменённую кровь, то доступ к артефактам получили бы практически все члены клана, а не только те, кому эти амулеты предназначались.
Потому пришлось извращаться, прибегая к сложным и запутанным схемам.
Но оно того стоило, и стыд, который анимус испытывал из-за необходимости ради денег обманывать родителей, ещё и используя для этого имя покойного деда, немного поутих. Что ни говори, а можно быть хоть десять раз отъявленным головорезом, а к семье всё равно относиться со всё той же сентиментальностью, что и в детстве.