Гений войны Суворов. «Наука побеждать»

Замостьянов Арсений Александрович

Присутствует Суворов и в композиции грандиозного новгородского памятника «Тысячелетию России», построенного по проекту М.О. Микешина. Над фигурой Суворова в новгородском памятнике работали скульпторы М.А. Чижов и А.М. Любимов.

В Москве, в Очакове, в Измаиле, в Кончанском, в Кобрине, в Новой Ладоге, в Тирасполе, в Херсоне, в Тульчине, в Калининграде, в Тимановке (Винницкая область), в Симферополе стоят памятники Суворову. Конный памятник Суворову высится в румынском местечке Думбрэвень, что на Рымнике. В монументальном искусстве образ полководца раскрыт разнообразно и талантливо – можно сказать, что Суворову повезло с монументами, а скульпторам – с Суворовым. Энергичный, загадочный герой, с фактурой сухопарого старца и ореолом подвига – это благодатный материал для русских Фидиев и Праксителей. Вспоминается очаковский памятник Суворову… Дух раненого, но упоённого боем, зовущего в атаку своих богатырей Суворова отменно передал скульптор Б.В. Эдуардс (1860–1924). Копия этой скульптуры была установлена в Варшаве, в Суворовском кадетском корпусе. Кроме того, великий князь Константин Константинович в 1910 г. передал варшавским кадетам-суворовцам бюст Суворова, выполненный в 1801 г. Л.М. Гишаром.

Любопытна

судьба монумента, ныне стоящего в Измаиле. Его называют «кочующим памятником». Изначально конная статуя работы Б.В. Эдуардса (одесский скульптор много работал над суворовской темой). Памятник отлили из бронзы трофейных пушек, отбитых Суворовым у турок. Во время Первой мировой, когда фронт приближался к Рымнику, русские солдаты бережно разобрали памятник и перевезли его в Одессу, в мастерскую Эдуардса. Позже памятник установили во дворе одесского Художественного музея. В то же время, ещё в 1890 г. учитель истории Измаильской гимназии Николай Григорьевич Громов организовал подписку на памятник Суворову в Измаиле. В начале 1917 г. Николай Григорьевич погиб от германской пули, так и не увидев вымечтованного памятника. Его сын, полковник Красной Армии Пётр Николаевич Громов продолжил отцовские старания, дошёл до самого «всесоюзного старосты» М.И. Калинина и всё-таки добился своего. Из Одессы памятник перевезли в Измаил, где он был открыт 26 августа 1945 г. Бронзовый Суворов, приподнявшись на стременах над своим донским жеребцом, со шляпой в руке приветствовал советских солдат-победителей, парадом прошедших по измаильской земле.

Скульптора П.А. Самонова заинтересовал один из ключевых эпизодов боевого пути Суворова – и в 1910 г. он создаёт композицию «Подвиг рядового Степана Новикова». Восседая на подбитой лошади, раненый Суворов защищается от турецкого янычара, а Степан Новиков уже готов штыком поразить турка, спасая Суворова. Не зря Суворов в письме Потёмкину назвал его «героем»!Долго ждали патриоты России, почитатели суворовского гения, открытия памятника великому полководцу в Москве. В 1950 г., на площади Коммуны, перед театром Советской Армии, установили закладной камень: «Здесь будет сооружён памятник великому русскому полководцу Александру Васильевичу Суворову». А до открытия памятника прошло ещё 32 года… В 1980 г. конкурс на памятник Суворову выиграл известный московский скульптор Олег Константинович Комов (1932–1994). Комов давно был увлечён суворовской темой. В 1967 г. он создаёт скульптурную композицию «А.В. Суворов», в которой угадывается изящество будущего памятника. Опершись руками на столик, Суворов склоняется над оперативной картой… Эта композиция сегодня находится в собрании Государственной Третьяковской галереи. Суворов, вставший в 1982 г. на московской площади, на первый взгляд, статичен. Но стремительность полководца чувствуется в стройной фигуре. На плечи накинут отцовский плащ, из орденов на груди – один-единственный аннинский крест, с которым Суворов не расставался. Комов подробно проработал лицо Суворова: мы чувствуем в выразительной мимике и кротость, и саркастическую улыбку. Рядом с Суворовым на пьедесталах расположены трофейные пушки, свидетели подвигов генералиссимуса…В июне 1999 г. в Швейцарии, близ Чёртова моста через перевал Сен-Готард, был открыт памятник работы скульптора Д. Тугаринова. Суворов изображен сидящим на коне, которого под уздцы ведут швейцарский проводник и помощник Суворова Антонио Гамба. Высота бронзовой статуи – около метра. Памятник, представивший полководца в гиперреалистической манере, вызывает споры. Художник изобразил смертельно больного, усталого донкихота.

Первым памятником Суворову на Кубани стал бюст работы скульптора Е.В. Вучетича, установленный в Усть-Лабинске ещё в сталинское время. В 1955 г., на волне новой «антиимперской» кампании, местные чиновники перестарались: закрыли музей Суворова и уничтожили памятник… Нашли памятник в пруду, очистили от ила – и перенесли в запасники музея. Сегодня бюст полководца стоит на прежнем месте, а музей не возродился. Новый бюст был открыт в Новочеркасске, возле здания Суворовского училища, в 2004 г. В том же году, в Краснодаре, был установлен памятник работы скульптора Алана Корнаева. Четырёхметровая бронзовая фигура выросла в сквере на Октябрьской улице, напротив шифровального училища имени Штеменко. Надпись на постаменте гласит: «Александр Суворов – основатель Екатеринодара». Но и на этом история суворовских монументов не замерла. Совсем недавно, в июне 2005 г., в Болгарии был открыт памятник Суворову – бронзовый бюст работы скульптора Алексея Кобилинца. Это дар Петербурга Варне, но установлен памятник в городе Тутракане – том самом Туртукае, со штурма которого началась суворовская слава.

Ещё один памятник Суворову видели, пожалуй, только лётчики и верхолазы. Скромный бюст полководца установили на вершине Казбека в 1968 г. альпинисты Высшего военного училища. Обратите внимание, без юбилея!В современной России Суворов – знамя тех, кто видит страну сильной и независимой. И Суворов смотрит на нас – с полотен, с плакатов и почтовых марок… В этой версии бессмертия главное слово за художниками, скульпторами…

Приложение Краткий обзор литературы о Суворове

Никита Михайлович Муравьев (1796–1843) – тот самый основатель Союза спасения и Союза благоденствия – в 1816 г. опубликовал в «Сыне отечества» «Рассуждение о жизнеописаниях Суворова», одну из первых попыток литературного осмысления суворовской историографии. Печально и симптоматично, что многие положения давней муравьевской статьи являются правильными и для нашего времени: «…горестные для патриота размышления возбудила во мне мысль, что нет еще до сих пор русской истории Суворова, первого из вождей». Патриотически настроенные декабристы пытались создать пантеон всенародных героев отечественного происхождения. Ведь в моде пребывали заморские герои, наполеономания царила. Следовало доказывать, что в России есть собственные полководцы, мыслители, идеологи. На это ушли десятилетия.

Конечно, с тех пор многое изменилось, и о Суворове было написано немало и немало талантливого, но полноценной и популярной истории Суворова – той, которую, быть может, замышлял А.С. Пушкин, в России до сих нет. Есть талантливый и умный исторический роман Олега Михайлова, есть замечательные

капитальные исследования жизни полководца Петрушевского и Ростунова, вышло в свет новое замечательное исследование Вячеслава Лопатина, но всё-таки суворовский феномен остается для нас тайной за семью печатями – и очень печально, что даже в России в последние пятьдесят лет великому Наполеону было уделено гораздо больше исследовательского внимания, чем великому Суворову. Кроме биографического исследования Ростунова, ярким явлением в сувороведении последнего времени стало научное издание писем полководца, подготовленное В.С. Лопатиным, в авторитетной серии «Литературные памятники». Дополнением к 688 письмам в этом издании стали публикации записок Суворова, «Разговора с солдатами их языком» и талантливого исследования В.С. Лопатина «Суворов в своих письмах». Заслуживают всестороннего внимания и составленные В.С. Лопатиным примечания к суворовским публикациям книги – такие вдохновенные и мудрые комментарии всегда на вес золота. Чуковский блистательно комментировал Некрасова, воспоминания Панаевой, Лотман – Пушкина, Микешин – Салтыкова-Щедрина, а Лопатин – Суворова. Не брезгуя источниковедением и строго относясь к документальной точности, Лопатин создаёт личностный, авторский образ Суворова. Комментарии Лопатина к письмам Суворова – из самых удачных не только в сувороведении, но и во всей авторитетной книжной серии «Литературные памятники».

Издателем суворовского наследия стал историк и офицер Михаил Иванович Антоновский. Ещё при жизни Суворова он хотел опубликовать его наставления под названием «Наука побеждать». При Павле книгу запретили, только в 1807 г. она вышла в свет – и тут же стала настольной для сотен офицеров.

Суворовская историография была исследована не одним поколением талантливых историков, особенно интересен обзор А.Г. Кавтарадзе «Суворов в отечественной историографии», работа, вошедшая в сборник «А.В. Суворов. К 250-летию со дня рождения» (М.: Наука, 1980). Мы очертим круг суворовских исследований, особенно сильно повлиявших на историю общественного отношения к Александру Васильевичу Суворову.

Суворов был прижизненно удостоен биографического исследования. В пору Итальянского и Швейцарского походов появилось немало людей, желавших стать биографами великого полководца. Суворовская библиография традиционно начинается с публикации 1765 г.; с того времени упоминания имени Суворова в иностранной и российской печати встречались регулярно, с частотой, зависевшей от направлений суворовского боевого пути. Первым же биографом Суворова стал немец И.Ф. Антинг. Антинг служил в русской армии, слыл неплохим рисовальщиком и изготовителем силуэтов, наконец, в начале 1790-х гг. он стал секретарем генерал-аншефа Суворова. Предприимчивого немца заинтересовал великий солдат, пользовавшийся репутацией замечательного чудака и оригинала. Получив благословение самого Суворова, Антинг приступил к написанию биографии своего непосредственного начальника. В 1795 г., в Германии, вышла первая часть сочинения Антинга. В ней освещалась деятельность Суворова до 1794 г., до суворовского фельдмаршальства. В 1799 г., в кульминационный год суворовской славы первая часть книги Антинга «Жизнь и военные деяния генералиссимуса князя Италийского графа Суворова-Рымникского с виньетами и планами» была издана в России, в течение 1800 г. последовали аналогичные издания второй и третьей частей.

В 1841 г. в «Отечественных записках» были опубликованы воспоминания суворовского сподвижника П.Н. Ивашева «Из записок и Суворове», из которых следует, что генералиссимус был недоволен второй частью сочинения Антинга и поручил Ивашеву исправить биографию: «Во второй части Антинг скворца дроздом встречает, много немогузнайства и клокотни – тебе лучше известно: куда пуля, когда картечь, где штык, где сабля; исправь, пожалуй, солдатским языком, отдай каждому справедливость, и себе – я свидетель».

Еще одной русскоязычной биографией Суворова была книга Е.Б. Фукса «История генералиссимуса, князя Италийского, графа Суворова-Рымникского», вышедшая в свет в 1811 году. Егор Фукс также издавал и ставшие весьма популярными сборники анекдотов о Суворове – в них немало поучительного, хотя встречаются и фантастические легенды. Позже (в 1826 году) Фукс издал книгу о последних походах Суворова «История Российско-австрийской кампании 1799 г. под предводительством генералиссимуса, кн. Италийского, графа Александра Васильевича Суворова-Рымникского». Прошли годы, и известная работа Дмитрия Милютина заслонила это, как признавали многие, неудачное биографическое исследование Егора Фукса. Заметим, что без перекличек с анекдотами Фукса не обходился ни один позднейший исследователь жизни Суворова, будь он историком или писателем.В 1808 г. в Петербурге выходит книга с характерно длинным названием – «Дух великого Суворова, или Анекдоты подлинные о князе Италийском, графе Александре Васильевиче Суворове-Рымникском… с присовокуплением безсмертного его сочинения тактики или науки искусно побеждать и переписки Суворова с разными знаменитыми особами. Российское сочинение В. С.». Кто скрывался под инициалами В. С. – загадка, и в наше время не разгаданная. В «Духе великого Суворова…» яркие, всем запомнившиеся суворовские анекдоты соседствовали с письмами и документами полководца. Начиналось освоение суворовского наследия – такую задачу поставила перед историками и мемуаристами сама эпоха, великий девятнадцатый век российской культуры.Чтобы иметь представление о европейской суворовской литературе, существовавшей в первой четверти девятнадцатого века, можно обратиться к источникам, которыми пользовался Д.Г. Байрон в работе над суворовскими песнями поэмы «Дон Жуан». Байрона заинтересовала характеристика Суворова из книги Г. Кастельно «Древняя и современная история России», а также из «Жизнеописания Екатерины Второй» Тука. Байрон также ознакомился с книгами полковника Сполдинга «Суворов» и Л.-М.-П. Траншан де Лаверна «Жизнь фельдмаршала Суворова». К этому списку следует присоединить книги о Суворове, упомянутые Никитой Муравьевым, – и мы получим объективный список образцов популярной и научно-популярной суворовской литературы того времени. Муравьев повествует о сочинениях Антинга, Фукса, Бошана, Лаверна, Дюбокажа, Сервана, наконец, А. Дюма. Безусловно, на Суворова падал отсвет славы Наполеона и европейские историки спорили: победил русский полководец французов или лишь поучился у своего младшего и гениального современника. В этот спор охотно включались и русские историки и писатели.