Геном Ифрита
Шрифт:
Две девушки, проходившие мимо скамьи, где все так же сидел Камиль, не могли видеть ни его удивленного взгляда, ни в мгновенье расширившихся зрачков.
— Я беспокоюсь о сыне, — ответила одна из девушек. — Он не привык оставаться один.
— Ну почему сразу один? — удивилась вторая. — С ним нянька. Да и потом, мальчишке уже девять лет! Пора учиться обходиться без мамочки.
— Мне по-прежнему кажется, что сын еще совсем маленький. Что он нуждается во мне, — голос становился все тише по мере того, как девушки удалялись.
— Так и будет, если ты не выпустишь его из-под крыла, — фраза прозвучала словно
«И почему я так разволновался?» — удивился собственной реакции Камиль. — «Конечно, Тиана очень необычное имя. Но это не значит, что его не может носить какая-то другая девушка. Не имеющая никакого отношения к жене падишаха из моих видений».
Владелец яхты передернул плечами, словно отгоняя наваждение. Встал.
— Пора возвращаться, — охранник понял, что фраза адресована ему, хотя хозяин смотрел вслед удалявшимся по набережной девушкам. Поспешил следом, стараясь держаться на предписанном расстоянии. Подумал: «Не хватает ему девиц из своего круга? Уставился на этих чик, словно они нечто особенное».
Впрочем, долго предаваться размышлениям не пришлось. Камиль быстрым шагом направлялся к мраморным ступеням, ведущим вниз от набережной к катеру, мерно покачивавшемуся на волнах.
Через час, уже на борту «Марии», успев пообедать и выпить тонизирующий напиток, Камиль вновь и вновь прокручивал в памяти необычный, не подающийся объяснению, случай на набережной. Он уже жалел, что не догнал девушек. Что не взглянул в лицо той, которую подруга назвала Тианой.
«Нужно было поступить именно так!» — думал, раскуривая вторую за день сигарету с наркотической травой. — «Нужно было увидеть её лицо. Убедиться в том, что она не имеет ничего общего с женой падишаха. И на этом успокоиться».
Наркотик мягко расслаблял мышцы и мысли. Сигарета была докурена почти до фильтра. Камиль затушил окурок в пепельнице. Почувствовал, как смыкаются веки. Перебираться в постель не было ни сил, ни желания. Нажатием кнопки в поручне кресла, выдвинул стойку для ног и подголовник. Устроился поудобнее и задремал.
***
— Кто там?! — владелец яхты был недоволен тем, что кто-то его разбудил. Отчего-то разболелась голова. Реакция необычная после употребления травы. В глаза словно швырнули горсть песка. Поняв, что просто так его вряд ли осмелятся побеспокоить, Камиль произнес, стараясь, чтобы голос звучал как можно естественнее и строже: — Войдите!
В стыке между подволоком и переборкой, там, где был проложен кабель освещения каюты, вспыхнули лампочки. Достаточно тусклые, дающие рассеянный свет, но сейчас ударившие по глазам, словно прожекторы.
На пороге каюты стояла Мессалина. Девушка слегка покачивалась и глупо улыбалась, глядя на любовника.
— Выключи! — Камиль попытался прикрикнуть, но тотчас понял, что его голос звучит, как стон. — Глаза болят, и голова раскалывается, — объяснил, сам не понимая зачем.
— Вот уж не думала, что ты решишь «расслабиться» в одиночку, — хихикнула Мессалина. — Ты ведь понимаешь, что это прямой путь к алкоголизму и наркомании?
— Я не пил сегодня, — Камиль больше хотел найти объяснение своему непонятному состоянию, чем оправдаться перед любовницей. — И выкурил только две сигареты с травой. Хотя моя дневная норма — три. Сам не понимаю,
И тут же, поняв всю необычность собственного поведения, взъярился:
— Ты как сюда попала?! Зачем вернулась? Ты должна быть дома. С родителями!
— Не у тебя одного есть друзья в порту, — Мессалина села в кресло в углу каюты. — В нашем городе найдутся те, кто с радостью выполнит маленькую просьбу девушки.
— Хорошо, — согласился Камиль. — Ты кого-то попросила, и тебя привезли на яхту, — любовница кивнула, подтвердив верность хода мыслей. — Но почему ты не дома? До очередного круиза еще минимум неделя.
— Да потому что мне надоело выслушивать постоянные вопросы мамочки о том, когда ты, наконец, сделаешь предложение! — глаза Мессалины злобно сверкнули. — Надоело внимать нравоучениям папочки, который только и умет долдонить, что приличные девушки не ведут себя так, как я! — всхлипнула, подтвердив тем самым догадку Камиля, что одним кьянти тут дело не обошлось: — Надоело слышать за спиной мерзкое хихиканье подруг. Их намеки на то, что ты совсем скоро меня бросишь!
— Мне нет дела до твоего окружения! — Камиль разозлился, но почувствовал, что боль и слабость отступают. — Мне абсолютно безразлично, о чем говорят твои родные и подруги! И я не понимаю, чем ты недовольна? Чего ты от меня требуешь, Мессалина? Чего ты хочешь?!
— Я хочу, чтобы мы наконец-то поженились! — девушка вскочила на ноги, встала перед креслом любовника и, брызжа слюной, визжала, даже не беспокоясь, что её может услышать кто-то из экипажа. — Я хочу войти в твой дом на правах твоей жены и родить тебе детей!
Владелец яхты расхохотался. Он смеялся так долго, что Мессалина не выдержала:
— Не понимаю, почему ты веселишься? Разве я хочу чего-то необычного?
— В принципе — нет, — Камиль вытер выступившие от смеха слёзы. — Но есть две причины, по которым твои желания неосуществимы.
— Могу я узнать — какие? — девушка, растерявшаяся от неожиданной реакции любовника, снова опустилась в кресло.
— Конечно, можешь! — исчезнувшая головная боль поспособствовала улучшению настроения судовладельца. — Во-первых, я не помню, чтобы обещал, что наши отношения обязательно закончатся браком. Если тебя что-то не устраивает, ты всегда можешь поискать другую кандидатуру на роль спутника. На день или на всю жизнь — для меня не важно. Надеюсь, мои подарки и время, проведенное в круизах, будут достаточно компенсацией за твое внимание? Если нет — скажи, сколько я тебе должен? И сумма, коль скоро она окажется разумной, уже завтра будет переведена на твой счет.
Мессалина сникла и погрустнела. Она поняла, что Камиль не тот мужчина, которым сможет командовать и управлять любая из женщин. Она уже пожалела, что сподвигаемая упреками и советами родителей вообще начала этот разговор. Но ей не давала покоя незавершенность беседы.
— А вторая причина? — пробормотала, стараясь не встречаться взглядом с любовником.
— Ну, подумай сама! — продолжал веселиться Камиль, не понимая, что причиняет боль каждым словом. — Какие могут быть дети у двух алкоголиков и наркоманов?! Только представь себе, что мы породим! Представила? Вот и правильно, — вздохнул. — Так что давай, красавица, спишем твои слова на пьяную истерику, и никогда не будем возвращаться к этому разговору.