Геном Ньютона

Трахимёнок Сергей

– Петя, да ты же меня знаешь.

– Я тебя знал там, на воле, – продолжал куражиться Налыгов, – а здесь другое дело. Как ты оказался здесь?

– Не знаю.

– То-то.

– И что мне делать дальше? – спросил Морозов, чувствуя, что голос его начинает дрожать.

Почувствовал это и Налыгов и сбавил обороты.

– А ничего, залезай на верхние нары и думай, какого черта кто-то нас свел в одной камере.

– А почему на верхние? Я все же старше тебя…

– Ты старше меня по возрасту, – ответил Налыгов, снова входя в роль пахана, – а я старше тебя по пребыванию

здесь.

Тут Морозов уловил неискренность в аргументах Налыгова.

– И на сколько старше?

– На целый час, – расхохотался Налыгов, – садись на нижние, а я пересяду на табурет и обсудим сложившуюся ситуацию.

– Давай, – согласился Морозов, – с чего начнем?

– Начнем с того, что я объясню тебе, кто такие вертухаи, лектор ты наш из общества «Всезнание».

* * *

Начслед допрашивал Лену Копчикову. Впрочем, правильнее сказать опрашивал, поскольку люди знакомые с УПК знают, что допрос – следственное действие и до возбуждения уголовного дела его проводить нельзя. Но кто может возбранить проводить его по существу, называя допрос опросом.

К тому же опрашиваемый не видит в этом разницы и не возмущается, когда его предупреждают об ответственности за дачу заведомо ложных показаний, чего делать в соответствии с тем же УПК тоже нельзя.

Но начслед именно так и начал, приведя этим Елену в состояние психологического ступора. Затем, внутренне чертыхаясь, он вопросами «об овощах, неких человеческих органах и пряниках» вывел ее из этого состояния и начал собственно опрос. В ходе него он выяснил все подробности жизни Владика Морозова, но ни на сантиметр не приблизился к разгадке причин его похищения.

Тогда ему ничего не оставалось, как задавать вопросы по второму кругу.

И тут сработал механизм, который заложен в каждом из нас, заложен с детства, потому что в детском саду или школе, а то и в институте, воспитатели и преподаватели частенько спрашивают провинившегося:

– А что тебе мешало или почему ты поступил так?

Этим они вольно или невольно подталкивали провинившегося к придумыванию ответа. Причем в этом были заинтересованы обе стороны. Сторона грозно спрашивающая, торопилась закончить процедуру воспитания и заняться более приятными делами. А сторона воспитываемая лихорадочно искала любые причины, лишь бы воспитатель от нее быстрее отцепился.

Так вышло и с Леной. Осознав, что от нее требуют, она поправила правой рукой прическу в стиле женщины-вамп и на вопрос:

– Что известно вам об угрозах Морозову со стороны других лиц?

Ответила:

– Да, ему угрожали.

«Слава Богу, – подумал, начслед, – хоть что-то есть».

– Кто? – спросил он.

– Его бывшая жена.

А далее начслед безуспешно пытался перевести разговор в другое русло. Лену, как воду в прорвавшейся плотине, было уже не остановить.

– Вы знаете, это страшная женщина, когда я ее увидела первый раз, я поняла, что она способна на все.

– В чем это выражалось? – слабо сопротивлялся следователь.

– Как в чем? – обиженно произнесла Лена. – Во всем.

– М-да, – сказал начслед, – но могла ли она

похитить Морозова таким образом?

– Вполне.

– Почему вы так считаете?

– Вы ее не знаете. Она на многое способна. Вы посмотрите, какие у нее глаза. Это глаза убийцы…

И Лена стала рассказывать о том, какая сволочь бывшая жена Морозова.

– Ну не сама же она это сделала, – прервал ее начслед.

– Ну да, – согласилась Лена, – она наняла убийц.

– То есть исполнителей?

– Да, – уже совсем безапелляционно ответила Лена. – Она…

– У нее есть средства нанять исполнителей такого уровня? – перебил ее начслед.

– Какого уровня? – не поняла Лена.

– Которые отважились бы прийти в квартиру к чужому человеку и усыпить его, а потом увезти средь бела дня на машине.

– Конечно, если бы вы ее видели.

– Но какие у нее для этого были причины?

– Но это же козе понятно, – сказала Лена, – все это лежит на поверхности. Дети выросли, алименты выплачены, вот она и решила ему отомстить.

– Вы это предполагаете, или есть какие-то факты, которые…

– Разумеется, она иногда звонила ему по телефону и, по-моему, угрожала.

– Конкретно, желательно дословно, что она ему говорила? И какое время прошло с момента этих угроз или разговоров?

– Ну откуда я знаю, что она ему говорила. Дословно не знаю, а судя по интонациям и по тому, что он расстраивался после этих разговоров…

Задав еще несколько вопросов, начслед понял, что Лена окончательно отошла от некоего шока, поймала за хвост птицу «свидетельской удачи», эксплуатировала ее на полную катушку и далее будет делать то же самое.

Надо ли говорить, что это ничего не дало начследу.

– А номер машины вы запомнили или записали? – спросил он.

Лена поскучнела и еще раз пересказала, как она увидела номер, как повторяла его, пока искала ручку, как боялась забыть… Как понимала, что это главная улика, которая может помочь найти похитителей.

* * *

– Итак, – произнес Налыгов, – мы имеем уникальный случай, когда два совершенно незнакомых человека, которые до этого виделись один раз, да и то на некоем подобии научного диспута, вдруг похищаются бандитами и помещаются в одну камеру. Возникает вопрос: зачем?

– Ты уверен, что мы похищены бандитами? – спросил Морозов и опасливо оглянулся. Ему показалось, что он снова стал пятиклассником и где-то здесь за стенами их «тюрьмы» находится его мучитель Зяблик. – На дворе две тысячи десятый, а не лихие девяностые.

– Уверен. Ведь если бы нас взяли органы, они не стали бы шифроваться. Предъявили бы ксивы, посадили бы в воронок, привезли бы в отделение и так далее.

– А ты откуда все это знаешь? – спросил Морозов.

– Книжки разные читал, – ответил Налыгов, – а ты думал, я по статье чалился [2] ?

2

Чалился (жаргон) – отбывал срок по уголовной статье.