Гены-убийцы
Шрифт:
Палата имела номер 221-В. Она прошла в следующий коридор и нашла лестницу, по которой добралась до запасного выхода. Оттуда она увидела, что весь второй этаж окружен металлической галереей для эвакуации при пожаре.
Отлично, подумала она и зашагала в отделение психиатрии, чтобы убить время и разработать план.
В палате 221-В Чиун сказал Римо, беззаботно попыхивавшему сигаретой:
— Они здесь.
— Откуда ты знаешь? — спросил Римо.
Тревога Чиуна из-за людей-тигров начинала действовать ему на нервы. Он думал
— Оттуда же, откуда и неделю назад, — сказал Чиун. — Я их чую.
— Брось, — сказал Римо.
— И тем не менее они здесь, — монотонно повторил Чиун.
Как он спасет Римо от тигров, раз Римо не только не в состоянии защитить самого себя, но и потерял бдительность? Только что в коридоре прозвучали шаги. Они затихли у двери, а потом стремительно удалились. Эти шаги не принадлежали обычному человеку. Когда шагает человек, проходит томительно долгое время, прежде чем за каблуком на пол опустится подошва, эти же шаги издавали совсем другой звук, звук мягких лап. Тигровых лап.
— Предоставляю тебе заботиться о них самостоятельно, — изрек Римо. — А я буду мечтать о свиной отбивной, яблочном соке и картофельном пюре. Да, о свиной отбивной!
Трое из стаи Шийлы Файнберг, приехавшие вместе с ней в Рай, штат Нью-Йорк, перелезли через стену санатория строго в указанное ею время — в восемь вечера.
В 20.12 они появились в коридоре, ведущем к палате Римо. Стоявший здесь охранник был удален по настоянию Чиуна. Поэтому никто не остановил троицу, продвигавшуюся с помощью нюха к палате 221-В, где в кровати лежал Римо с желудком, набитым лангустами и свиной отбивной.
Однако нельзя сказать, чтобы их не услышали и не заметили.
Чиун, сидевший в палате Римо на маленькой циновке, поднялся и так бесшумно двинулся к двери, что Римо и ухом не повел.
Доктор Смит, несший вахту в своем кабинете непосредственно под палатой, увидел на экране монитора двух женщин и мужчину, перемещавшихся по коридору. Зрелище повергло его в дрожь, какой он не испытывал с тех самых пор, как стал свидетелем нацистских зверств во второй мировой войне.
Трое людей-тигров перемещались на четвереньках, принюхиваясь к каждой двери. Одна женщина очутилась перед самой камерой. Рот ее был ощерен, в глазах горел нечеловеческий огонь. Смит впервые осознал, как мало в них осталось от людей и как много появилось от диких зверей.
Он рывком открыл ящик стола, схватил автоматический револьвер 45-го калибра и бросился по коридору к лестнице, ведущей на следующий этаж.
Чиун дежурил у двери. Римо присел в кровати.
— Они здесь, — сказал Чиун.
— Я понял, — сказал Римо.
— И каковы твои действия? — спросил Чиун.
— Думаю, как тебе помочь.
— Помочь кому и в чем? Побереги свое набитое брюхо.
— То, что я хорошо поел, еще не значит, что я не смогу тебе помочь, — возразил Римо.
Чиун
В коридоре трое людей-тигров принялись царапать противопожарную стальную обшивку двери. Им всего и надо было, что повернуть ручку, но они не сделали этого, а предпочли царапать дверь. Они настойчиво царапали ее, как кошки, которых по забывчивости не впустили в дом на ночь.
При этом они мяукали.
Смит ворвался в коридор. При виде троицы, царапающей дверь, он едва удержался, чтобы не вскрикнуть, и отскочил в угол, чтобы на него не накинулся со спины недруг, воспользовавшийся, как и он, лестницей. Он прицелился и крикнул:
— Эй, вы, прочь от двери! Лечь на пол!
Троица обернулась. Если судить по выражению их лиц, то Харолд В. Смит был не человеком, а бараньим эскалопом.
До палаты, где притаились Римо и Чиун, донесся голос Смита.
— Что здесь делает этот идиот? — прошипел Чиун.
Трое из стаи Шийлы Файнберг начали наступать на Смита с поднятыми руками, скрюченными пальцами, изображающими смертоносные когти, и разинутыми пастями, из которых струйками сбегала слюна.
— Хватит, — невозмутимо сказал им Смит. — Теперь стоять на месте. — Он опустил револьвер.
Однако двое женщин и один мужчина продолжали наступать. Смит дождался, пока они отойдут от двери на достаточное расстояние, и снова скомандовал:
— Все трое, на пол!
Но трое, вместо того, чтобы выполнить команду и распластаться на полу, разделились и бросились на Смита с трех сторон, угрожающе рыча. Смит выстрелил мужчине прямо в грудь, отчего тот сначала взмыл в воздух, а потом растянулся на мраморном полу.
В палате 221-В снова началось движение: Римо предпринял вторую попытку встать.
— Это Смитти! Ему нужна помощь.
— Ложись.
— Прекрати, папочка! Я спешу ему на помощь.
— Ты ? — презрительно переспросил Чиун. — Не ты, а я.
С этими словами он выскочил в коридор, оставив Римо, беспомощного и опустошенного, сидеть на краю кровати.
Шийла Файнберг, притаившаяся на пожарной лестнице у окна палаты, выпрямилась. После долгих часов, проведенных в скрюченном положении, ей понадобилось потянуться. Ее мускулы были готовы к рывку.
Она давно нашла на зеркальной поверхности стекла царапину и теперь подглядывала через нее в палату Римо. Она видела, как вышел Чиун.
Как только за ним закрылась дверь, Шийла прыгнула в окно, вдребезги разбив стекло, и предстала перед ошеломленным Римо, приветственно мяукнув.
— Привет, сладенький, — сказала она. — Я по тебе соскучилась.
Обе женщины присели, готовясь к прыжку. От Смита их отделяло пять футов, друг от друга — такое же расстояние. Смит не спешил стрелять. Вместо этого он наставил оружие сначала на одну, потом на другую и в третий раз отдал им приказ лечь. Они ответили ему шипением.