Георгий Димитров. Драматический портрет в красках эпохи
Шрифт:
Наконец, курьер доставил короткую записку Коларова. Он настаивал на вооружённом выступлении. О дате так и не договорились и поручили решить этот вопрос четвёрке – Коларову, Луканову, Димитрову и Петрову.
На следующий после заседания день – это было воскресенье – Димитров решил встретиться с Коларовым. Его тревожила неопределённое^. Прибегнув к незамысловатой маскировке, Георгий пришёл в дом известного артиста Стефана Македонского на фешенебельной улице Аксакова, где укрывался Басил. Договорились предложить ЦК назначить восстание на 22 сентября.
«Для меня было ясно, – писал, вспоминая те дни, Коларов, – что восстание неизбежно, и что если ЦК не возьмёт на себя инициативу и руководство, восстание рискует выродиться в отдельные разрозненные по времени и месту выступления, которые будут легко подавлены. Жертв всё равно не избежать,
Следовательно, основным доводом в пользу восстания послужили соображения нравственно-психологического порядка: революционная партия, если она и дальше намеревается вести свою борьбу, должна сохранить честь и достоинство в глазах масс.
Непосредственным толчком к выступлению стала упреждающая акция правительства, проведённая 12 сентября против БКП. Записки с предложением Коларова и Димитрова курьеры доставили членам ЦК. Тодор Луканов заявил о решительном несогласии, поэтому 20 сентября пришлось собрать новое заседание. Достичь единого мнения опять не удалось, но большинством предложение было принято. Определили, что восстание начнется в ночь на воскресенье 23 сентября. Его цель – свергнуть узурпаторское правительство Цанкова, захватившее власть в результате военно-фашистского переворота 9 июня, и установить власть рабоче-крестьянского правительства. Партия действует совместно с Земледельческим союзом, власть на местах должны взять военно-революционные комитеты, на которые возлагается ответственность за соблюдение правопорядка и революционной дисциплины, сохранение государственной и частной собственности. Когда курьеры отправились с директивой на места, кое-где в округах уже начались стычки…
Димиитр Благоев, находясь в заключении, не мог участвовать во всех этих событиях. Однако специально направленные к нему под видом обычных посетителей коммунисты информировали его о подготовке восстания. Поначалу Благоев высказал сомнение в столь спешном решении, но когда ему стало известно о волнениях в Стара-Загоре, он заявил: «Если это так, партия должна вмешаться».
Решением ЦК был образован Военно-революционный комитет: Басил Коларов, Георгий Димитров и Гаврил Генов. Начальником штаба назначили майора запаса Николу Агынского. Центром восстания должен был стать Врачанский округ. Отсюда революционным силам предстояло двинуться на юг, одновременно планировалось подтянуть к восставшей столице повстанческие отряды из других округов.
Выбор Врачанского округа в качестве основной базы восстания наверняка произошел не без участия Димитрова. Он хорошо знал эти места и помнил сильное впечатление, которое произвел на него прошлой осенью смотр партийных сил во Враце. Он даже пометил тогда в записной книжке, сколько может быть мобилизовано вооружённых людей в случае чрезвычайного положения, – теперь оно наступило [37] .
Двадцать первое сентября выпало на пятницу, базарный день в Софии. Громко сигналя, вместительный армейский автомобиль пробивал путь среди крестьянских повозок. По дороге в него подсаживались пассажиры. Первыми были Коларов и Димитров в сопровождении начальника партийной охраны Йордана Панова, потом к ним присоединились Гаврил Генов, двое комсомольцев-охранников (Панов при этом распрощался и ушёл) и Никола Агынский.
37
В исторических работах последних лет высказывается мнение, что выбор Врачанского округа в качестве главного очага восстания объясняется его пограничным расположением, что давало возможность руководителям восстания в случае неудачи легко уйти в Югославию. Представляется, что в комплексе причин, оказавших влияние на выбор местонахождения Военно-революционного комитета, могли быть рассмотрены и подобного рода соображения; при этом не следует забывать, что близость границы позволила избежать расправы не только вождям восстания, но и многочисленным рядовым
Уже во второй раз Димитров тайно покидал Софию. Он сбрил бороду и усы, надел тёмные очки. Впереди была неизвестность. Суждено ли ему снова увидеть театр «Ренессанс», где столько раз выступал на митингах, эти ремесленные ряды и гомонящий рынок?.. Вот Владайская речка, обмелевшая за лето… Рядом Ополченская… Прощай, дом родной, прощай!
Вспомнилось хрестоматийное: «Жребий брошен, Рубикон перейдён». Владайская речка и есть теперь его Рубикон. Обратной дороги нет. Только вперёд – туда, где высятся голубые утёсы Врачанского балкана.
На Петроханском перевале путников накрыл ливень, что оказалось очень кстати: военный патруль решил не покидать своё убежище, увидев солидный автомобиль с торчащими из-под тента геодезическими инструментами. Однако перед селом Выршец везение кончилось. Посланные на автомобиле для разведки Агынский и комсомольцы-охранники не вернулись, и только к вечеру разыскавший «тройку» связной доложил, что они попали в засаду, а в селе идут обыски. Ищут именно «геодезистов», причём полиции известно об их маршруте и поддельных документах. Было отчего задуматься руководителям восстания, блокированным в маленьком селе. Неужели в Софии произошёл провал?
Увы, догадка оказалась верной. В то время, когда машина с «геодезистами» приближалась к месту назначения, полиция ворвалась в дом, где собрался Софийский военно-революционный комитет. Председатель комитета Димитр Гичев застрелился, остальные были арестованы. Разгромив Софийский военно-революционный комитет, полиция арестовала около восьмисот подозреваемых в подготовке восстания. Все важные объекты столицы были взяты военными под охрану.
Генов уехал во Врацу поднимать людей, а Коларов с Димитровым перебрались в заднюю комнату виллы «Незабудка». В неизвестности прошёл целый день. Только когда власть в селе Выршец взял военно-революционный комитет, выяснилось, что восстание, как и планировалось, охватило уже всю округу.
На следующий день Коларов и Димитров добрались до станции Боровцы. Вскоре в сторону Берковицы проследовал состав с повстанческим отрядом. Другой отряд строился у вокзала в походный порядок. Это были крестьяне из окрестных сёл, вооружённые винтовками и пистолетами. Знаменосцы держали красный и оранжевый флаги. Отряд возглавлял Замфир Попов. Димитров обрадовался встрече: они не виделись с прошлогоднего партийного сбора во Враце. Попов рассказал, что прошлой ночью отряд Христо Михайлова без особых усилий овладел Фердинандом [38] . Отличилась дружина из села Лопушна, которой командует Георгий Дамянов. В городе в соответствии с директивой ЦК власть передана военно-революционному комитету.
38
Захолустная Кутловица была обязана своим громким названием малозначительному событию: приглашённый на болгарский трон Фердинанд сделал здесь остановку на ночь по пути в Софию. В 1945 г. правительство Отечественного фронта переименовало Фердинанд в Михайловград – в память о погибшем в 1944 г. командующем Народно-освободительной повстанческой армией Христо Михайлове. В 1993 г. город вновь переименовали – на сей раз в Монтану, сократив название античного поселения Монтанезиум, некогда находившегося здесь, отчего возникло неожиданное совпадение с названием американского штата.
Коларов и Димитров добрались до Фердинанда на железнодорожной дрезине. На вокзале их приветствовали охваченные революционным энтузиазмом повстанцы. Пришли в военно-революционный комитет, который расположился в банковской конторе. Гаврил Генов сообщил, что восстание развивается: поднялись Кула, Лом, Бяла-Слатина, Оряхово, Бело-градчик, множество сёл. Беспокойство вызывает положение во Враце, где выступление парализовано арестом партийного руководства.
После полудня Димитров выступил на митинге во дворе местной гимназии. Возвратившись в комитет, узнал о взятии повстанцами Берковицы. Это был важный пункт на Софийском направлении. Подошёл к карте с воткнутыми в неё флажками, скользнул взглядом от Берковицы на юг, спросил, можно ли надеяться на взятие Петроханского перевала уже сегодня. Генов с сомнением покачал головой: отступивший из Берковицы армейский гарнизон закрепился на подступах к перевалу.