Георгий Димитров. Драматический портрет в красках эпохи

Полещук Александр Лазаревич

Особая роль в деятельности ИККИ отводилась отделу международной связи – секретному подразделению, руководил которым большевик Иосиф (Осип) Аронович Пятницкий, обладавший разносторонним опытом подпольной работы. ОМС поддерживал конспиративные связи между ИККИ и коммунистическими партиями, обеспечивал пересылку информации, документов, директив и денег, изготовление фальшивых документов, переброску функционеров из страны в страну и другие операции. В 1921–1922 годах под крылом ОМС находилось четыре зарубежных пункта связи – в Австрии, Швеции, Норвегии и Китае. «Перекрёстное опыление» между секретной коминтерновской структурой и советскими разведслужбами было не только неизбежным, но и взаимовыгодным. Свои операции ОМС нередко проводил под разными

«крышами», предоставляемыми заграничными советскими представительствами.

После III конгресса Коминтерна был учреждён Венский конспиративный пункт ОМС, в сферу ответственности которого входили коммунистические организации Австрии, Венгрии, Румынии, Югославии, Греции, Болгарии и европейской части Турции. Сохранился подписанный в июне 1921 года секретарём ИККИ Матьяшем Ракоши и заведующим ОМС Иосифом Пятницким план работы этого пункта: установить письменную и телеграфную связь между ИККИ и партиями, наладить переправку людей, снабжать партии литературой, поступавшей из России и Берлина. Предусматривалось, что пункт будет получать необходимые денежные средства согласно утверждённой смете и должен ежемесячно представлять в ОМС финансовый отчёт.

Представляется не случайным тот факт, что вторую длительную остановку по пути в Софию Димитров сделал в Вене, где его ожидала Люба. В официальной биографии Георгия Димитрова есть невнятная фраза: «Ещё в августе 1921 г. он уехал в Берлин, а оттуда Вену, где задержался на несколько месяцев»⁶². Таким образом, путешествие из Москвы в Софию заняло у него больше трёх месяцев, что значительно превышает время, потребное для ожидания нужного поезда. Эти «несколько месяцев» позволяют с большой долей вероятности предположить участие Георгия Димитрова вместе с компетентными людьми из Москвы в подготовке к работе Венского пункта связи ОМС и штаб-квартиры Балканской коммунистической федерации в Софии. Тогда он ещё, конечно, не предполагал, что в скором времени обе эти тайные структуры станут для него «своими».

На два фронта

София преподнесла Димитрову сюрприз. Прямо на перроне он был задержан двумя агентами и доставлен в Дирекцию общественной безопасности: полицейская вежливость по отношению к депутату парламента. Оттуда, после энергичных протестов, был препровождён в Народное собрание, где и освобождён из-под стражи. Парламентская комиссия рассмотрела требование прокурора снять с Димитрова депутатскую неприкосновенность и не нашла представленные доводы убедительными. Таким стал финал выдвинутого год назад обвинения Димитрова в подстрекательстве к убийству должностного лица. Режиссёры этой своеобразной репетиции ареста дали ему понять, что не забыли прегрешений члена ЦК БКП, таинственным образом исчезнувшего год назад из их поля зрения.

В стране нарастало явное и скрытое недовольство деятельностью правительства Стамболийского. Но премьер пребывал в состоянии эйфории после очередного съезда БЗНС, где выступил с пятнадцатичасовой речью. Стамболийский заявил, что новой Болгарии, созданной усилиями крестьянской власти, стремится подражать весь мир, и выдвинул идею подотчётности правительства не парламенту, как предусматривает конституция, а съезду Земледельческого союза, находящемуся «в расцвете своих сил». На самом деле за сценой уже активизировались политические противники режима БЗНС.

Осенью 1921 года при содействии Великой масонской ложи Болгарии возникла тайная политическая организация «Народен сговор» («Народное согласие»), куда вошли представители интеллигенции и военные. «Народен сговор» не являлся партией, нацеленной на взятие власти, но играл роль мозгового и организующего центра сплочения и идеологического обеспечения правых сил. «Стержневой была идея создания сильного надпартийного и надклассового государства, „стоящего над всеми“, ликвидации многопартийности и прежних партий – „бессильных и прогнивших“ и создания одной монопольной партии, – пишет российский историк Р.П. Гришина. – Среди объявленных

«Народным сговором» целей на первом месте стояли „закрепление духовного единства нации“ и „идейное объединение интеллигенции“, „пробуждение и сплочение народной энергии“ и направление её на „разумное и полезное совместное творчество на принципах социальной пользы и справедливости“»⁶³.

Схожие цели имела «Военная лига». В ней объединились офицеры, глубоко потрясённые двумя военными катастрофами Болгарии и крахом военной доктрины, нацеленной на «национальное объединение болгар». Лига избрала девиз «Обновление, защита и объединение» – обновление государственного устройства, защита национальных и профессиональных интересов, объединение нации. Хотя деятели «Военной лиги», недовольные послевоенным положением страны, не имели сколько-нибудь конструктивной политической программы, они хотели восстановить своё прежнее общественное положение и видели себя надпартийной силой, нацеленной на возрождение отечества.

Конституционный блок («Чёрный блок») в составе Демократической, Народно-прогрессивной и Радикальной партий поставил перед собой задачу устранения правительства Стамболийского и передачу власти коалиции правых партий под покровительством царя Бориса.

Четники-автономисты ВМРО [32] , базировавшиеся в Пиринском крае, также жаждали поквитаться с премьером, настроенным на сближение Болгарии с Королевством сербов, хорватов и словенцев (будущей Югославией). Суровым предупреждением правительству прозвучал выстрел боевика, оборвавший жизнь военного министра Александра Димитрова, который намеревался пресечь налёты македонских боевиков на территорию соседнего государства.

32

Четники – члены небольшого мобильного партизанского отряда. Чета проводила различные боевые акции. ВМРО – Внутренняя Македонская революционная организация, образовавшаяся после отделения от Внутренней Македонско-Одринской революционной организации (ВМОРО) её Одринской части. ВМРО в свою очередь раскололась на автономистов, выступавших за образование самостоятельного Македонского государства с болгарским населением и столицей в Солуни (Салониках), и федералистов – сторонников создания Балканской федерации, включающей и республику Македонию.

«Сговористы», «лигари», «блокари», «четники» – эти слова, вошедшие в политическую лексику тех лет, таили грозную опасность, не осознаваемую премьером.

Отношения между БЗНС и БКП оставались напряжёнными. Выступая на митинге в Софии после возвращения из Советской России, Димитров говорил о конгрессе Коминтерна, о том, что «создание единого фронта пролетариата во всех странах и во всем мире есть верховное веление момента». Крестьянству в его речи не нашлось места. В руководимых Димитровым профсоюзах состояли только сельские батраки. Крестьяне, владевшие земельными наделами и составлявшие опору Земледельческого союза, рассматривалась коммунистами в качестве возможных союзников лишь постольку, поскольку они переходили под знамя БКП.

Когда в зарубежной печати поднялась волна обвинений Стамболийского в «большевизме» и «пособничестве коммунистам», он постарался показать, кто в доме хозяин. Правительство распустило те выборные муниципальные и сельские органы власти, где коммунисты имели преимущество, что вызвало взрыв возмущения в БКП. В резолюции IV съезда партии появилось предписание коммунистам вести борьбу на два фронта: «беспощадно бичевать реакционные замыслы буржуазных оппозиционных партий» и критиковать действия БЗНС как партии «властвующей сельской буржуазии». Лишь иногда, когда конкретные задачи коммунистов и земледельцев совпадали, двум ведущим политическим партиям удавалось действовать совместно.