Герои «безгеройного времени»
Шрифт:
Случаются исключительные натуры, которых природа наделила силой духа, чтобы сохранить себя в неприкосновенности и уйти в безвестность по своей воле, оставив по себе прекрасную легенду.
Так, в расцвете славы, красоты, таланта тридцати шести лет от роду (роковое число для женщины) покинула экран Грета Гарбо, оставив нам загадку своей личности и своей судьбы.
Ее частная жизнь никогда не была достоянием гласности, ее добровольный уход остался ее тайной, мало кому известна ее дальнейшая судьба. Она осталась легендой - «великой Гарбо».
Случаются исключительные натуры, которых природа наделила странной слабостью,
Так, в расцвете славы, красоты, таланта тридцати шести лет от роду (роковое число для женщины) ушла из жизни Мерилин Монро, оставив нам загадку своей смерти.
Ее жизнь досталась нам на суд и обозрение со всеми своими подробностями - чистыми и нечистыми, за *** <отсутствует 1 разворот>
глава 5
Раскольников и «массовая цивилизация»
22 ноября 1963 года в городе Далласе, штат Техас, выстрелом из винтовки с оптическим прицелом был убит один из самых популярных и самых охраняемых людей на планете - Джон Кеннеди. Вот уже седьмой год мировая общественность ломает голову над «преступлением века».
И так как тайное порой становится явным, то, возможно, мы еще доживем до того дня, когда в каком-нибудь секретном сейфе будет обнаружен секретный план с безвкусно-романтическим названием «Стрела прерий» или «Большой бизон», как в свое время были найдены документы нацистской операции «Тевтонский меч», пролившие свет на необъяснимое убийство югославского короля Александра и французского министра Барту, а заодно и на другие не менее загадочные убийства.
Но речь не о политике.
1 августа 1966 года в том же штате Техас, в городе Остин, двадцатипятилетний Чарльз Уитмен поднялся на площадку двадцать седьмого этажа университета с запасом оружия, продовольствия, воды и туалетной бумаги и тоже из винтовки с оптическим прицелом убил пятнадцать и ранил тридцать четыре человека, случайно находившихся в этот момент на Гваделупа-стрит. Перед этим он зарезал свою двадцатилетнюю жену и мать, о чем записал в дневник.
Это странное убийство не имело под собой ни политических, ни личных, ни каких-либо иных реальных мотивов.
После полуторачасовой осады Уитмен был застрелен полицией, но освидетельствовавший его незадолго до того университетский психиатр признал этого молодого человека атлетической комплекции вполне нормальным американцем. Опухоль в мозгу, обнаруженная при вскрытии, не оказывала, по мнению врачей, влияния на его психику.
Факт этот достаточно широко известен.
Об эпохе судят по-разному. Одни говорят о веке пара и о веке атома. Другие характеризуют ее, как пору огнестрельного оружия и атомной бомбы. Определяют ее и по научной мысли, отмечая эру Ньютоновой или Эйнштейновой физики. И по болезням: когда-то бичом человечества была чума, ныне - рак.
Если в числе прочих данных эпоха может быть охарактеризована по преступлениям, то чудовищная эскапада техасского студента тоже должна быть названа «преступлением века».
Не только по количеству жертв. Не только по хладнокровной обдуманности действий. Не только по точности оптического прицела. Но главным образом по бросающейся в глаза безмотивности преступления. Ибо даже жена и мать - единственные из жертв, с которыми убийца был связан личными отношениями, - были убиты
Но речь, собственно, и не о криминалистике.
Речь об искусстве.
Кажется, нет другой проблемы, где взаимоотношения жизни и искусства были бы так запутаны, как в этом щекотливом пункте.
Статистика, официально сообщаемая Федеральным бюро расследований, свидетельствует, что преступность в США с 1960 по 1965 год возросла на 46 процентов, в то время как население - на 8 процентов. Что в 1965 году убийство совершалось каждый час, изнасилование каждые 23 минуты, что же до угнанных автомобилей, то их приходилось по одному на каждую минуту суток. Наконец, сам президент Джонсон в послании Конгрессу в 1967 году говорил, что «зараза преступности неуклонно растет и захлестывает каждую улицу, каждый переулок в каждом населенном пункте.
«...Недавно в результате обследования, произведенного в районах с высокой преступностью в двух крупнейших городах США, было установлено, что:
– 43 процента опрошенных опасаются с наступлением темноты выходить на улицу;
– 35 процентов боятся вступать в разговоры с незнакомыми людьми;
– 21 процент боится с наступлением темноты ходить пешком...
– 20 процентов хотели бы переменить местожительство... и все это потому, что люди боятся преступников!»
«Первая из причин преступности среди несовершеннолетних - кино, телевидение, печать, - высказывает свое мнение по этому вопросу один из молодых людей, опрошенных итальянской газетой «Paese sera».
– Кино спекулирует на низменных инстинктах».
Слов нет - эпидемия насилия все больше охватывает литературу, сцену, экран на Западе.
Убивают гангстеры и полицейские, шпионы и контршпионы, убивают прелестные девицы с модными прическами и юнцы с комплексом неполноценности. В добропорядочных детективах убивают по веским материальным причинам; в фильмах о молодежи - по причинам, так сказать, морального свойства (разлад в семье и прочее). В фильмах недавней кинематографической молодежи - бывшей «новой волны» - из-за аморальности окружающей действительности.
«Они убивают для вас» - красноречиво назвал один французский критик статью о современном кинематографе.
Несомненно, кино, телевидение и пресса, наводняющие мир зрелищами изобретательных насилий, изысканных способов убийства и захватывающих конвульсий жертв, могут снабдить дельными инструкциями тех, кого, подобно Чарльзу Уитмену, обуревает «позыв к насилию».
Но тот же самый французский критик в той же статье восклицает: «Подло и лицемерно возлагать на кинематограф и литературу ответственность за потрясение наших нравственных устоев, умышленно закрывая глаза на несправедливость, бесчеловечность, или несовершенство современных социальных условий. Если битник... совершит нападение на ближайшую бензоколонку, он это сделает вовсе не потому, что посмотрел последний фильм Хичкока или «Молодо - зелено» Лунца. Я читал де Сада, делая из него выписки... я в восторге от «Трансъевропейского экспресса» Роб-Грийе, и, однако, у меня никогда не возникало соблазна броситься на дочь моей консьержки и избить ее до потери сознания».