Герои и злодеи

Schneewolf

Общими усилиями они сдвинули холодильник, и за ним действительно, оказалась большая, метра два в высоту и около трёх в ширину, дыра в стене. За ней открывался извилистый подземный ход. Насколько давал увидеть яркий свет «операционной», он проходил под церковным холмом, а дальше кто знает, может, вёл в глубины посёлка, а может куда ещё.

Во время того, как они перемещали огромную морозильную камеру, дверца открылась, представляя взору своё мрачное нутро. Рамси моргнул и отвернулся.

— Не смотри, — предупредил он.

Но было поздно, и Теон впился взглядом во внутренности холодильника. Сначала он подумал, что это говяжья печень или сырой фарш, мясо для ростбифа, что-либо подобное, что бывает в холодильнике у обычных людей. Но потом… Рамси быстро

захлопнул дверцу. Теона уже выворачивало наизнанку. Кажется, он видел отрубленную детскую кисть и чью-то челюсть, и куски окровавленной плоти в симпатичных контейнерах с розовыми крышечками. А то, что он принял за фарш — лучше не думать об этом.

— Ты нашёл время блевать! — упрекнул Рамси.

Он понимал, что каждая минута на вес золота. Он снял со стены масляный светильник и подошёл к Теону.

— Это… там… — Теон всё не мог оправиться от шока и часто сглатвал, борясь с рвотными позывами.

— Именно то, что ты подумал! А теперь, будь добр, съеби отсюда. Вызови полицию, МЧС. Пожарных тоже будет неплохо, — Рамси всучил ему лампу и толкнул в дыру.

Он схватился за холодильник, и взгляд зацепился за браслет на запястье. Второпях он рванул его так, что отлетели кнопки застёжки и покатились по серо-зелёному каменному полу. — Когда поедешь домой, отдай Светофору или Бродяге, здесь всё написано они поймут, — Рамси вручил ему кожаный ремешок, с выдавленной чёрной ручкой надписью: «Rammstein — Asche zu Asche» на обратной стороне. — В переходе, возле башни святого Стефана, спросишь в тусовке Светофора или Бродягу и отдашь им, они всё знают, что делать. А теперь вали и фонарь не разбей, а то сгоришь нахрен, — напутствовал Рамси. Он прихватил поплотнее дверцу холодильника, чтобы оттуда чего-нибудь не вывалилось. Сказать прямо, он тоже не испытал восторга от увиденного.

— В смысле? А ты? — Теон растерянно моргал, держа браслет в вытянутой руке.

— По мне скучать не будут, да и искать тоже. А ты иди, — Рамси поднял правую руку над плечом в прощальном жесте и махнул ладонью.

— Ты что с этим безумным доктором останешься?! Он же детей режет! Он сумасшедший! — Теон не понимал, чего он хочет. Надо уходить вместе. На кой-чёрт он решил задержаться?!

— Вот именно, только время с тобой теряю, — Рамси отошёл от стены, туда, где стояли какие-то канистры и бак с проводами. Он отвинтил крышки и опрокинул обе канистры. Возле его ботинок образовалась радужная бензиновая лужица, ручейки, исходящие от неё, постепенно распространялись по белой комнате.

«Электрогенератор работает на бензине. Вот откуда яркие лампы», — понял Теон.

Рамси тем временем, вернулся к холодильнику, и с немалым усилием протолкнул его на место.

— Пока, — протянул он и ещё раз махнул рукой.

— Подожди! Ты что задумал?! — теперь, когда дыра в стене была закрыта, его голос звучал глухо.

— Буду как Тилль Линдеманн. Правда, только один раз, — чересчур радостно провозгласил Рамси.

Теон понял, что он улыбается своей безумной улыбкой.

— Прекрати! Открой! Рамси! — Теон безуспешно подолбил по стенке холодильника.

— Такой трогательный момент. Я скажу тебе то, что говорил мне мой отец. Убирайся отсюда, придурок! — проорал Рамси во всю глотку. — Я слышу, как дверь открывается, они уже идут, — нараспев протянул он неадекватно весёлым тоном. А затем Теон услышал отдаляющиеся шаги, Рамси насвистывал свою любимую песню.

****

Теону больше ничего не оставалось, как припустить во весь дух. Кто-то же должен рассказать полиции. Он пытался себя этим успокоить. На ходу получалось неважно. Можно было сбежать вместе, с какого рожна Рамси припёрло строить из себя героя?! Он всегда был проклятым мизантропом, а теперь ему приспичило людей спасть! Вдалеке прогремел взрыв, и ход за спиной Теона вздрогнул. Сверху посыпались земля и мелкие камни. Он находился уже далеко от эпицентра, так что на его счастье, ему не грозило быть погребённым заживо. Рамси, видимо, и рассчитывал, что он сможет убежать подальше. Стратег хренов! Теон ужасно злился, глотая на

бегу горько-солёные слёзы. От быстрого бега закололо в боку, да и дыхание совсем сбилось. Пришлось перейти на шаг. Дурацкий Рамси сначала сделал вид, что кинул его, а затем спас ему жизнь! И не только ему. Если бы они оба сбежали, то безумный доктор давно бы уже свернул свою лавочку, не дожидаясь, когда полиция доберётся до него. Неизвестно, сколько бы ещё детей погибло от его рук. Рамси всех их спас. И мелькнула совсем уж стыдливая мысль: Рамси лучше него. Теон бы никогда не решился на такой шаг. Он почувствовал себя трусливым и жалким.

Дурацкий Рамси спас ему жизнь и бросил одного в этом проклятом подземном лабиринте. Худший лучший друг, который, когда-либо у него был! Единственный друг, что когда-либо у него был. Лучший друг, которого он когда-либо заслуживал. Слёзы оставляли мокрые дорожки на щеках, и он то и дело вытирал лицо рукавом. В тёмном подземелье стесняться было некого.

****

Теон всё продолжал идти по проклятому подземному ходу. Он казался бесконечным, словно каторга. Часов у него не было, а телефон забрали, когда он ещё пребывал в беспамятстве, поэтому он не знал, сколько времени прошло с момента, как он шагнул в подземную утробу. Казалось, что минуло бессчётное множество часов, а то и дней. Хотелось остановиться и отдохнуть. В желудке сосало от голода, а в глотке царила пустыня. Ноги гудели от усталости, а бессонная ночь сказывалась туманом в голове и песком в глазах. Он намотал не одну милю по лесу, а теперь и по подземному лабиринту. Если план Рамси удался, то торопиться особо некуда. Но если нет, то мысли о возможной погоне придавали ему сил и надежды на то, что он выберется отсюда как можно скорее. Глупо было вырыть ход, который никуда не ведёт. Машинально передвигая ноги, он стал считать шаги, стараясь ни о чём больше не думать. Событий пережитых им сегодня (сегодня ли?) с лихвой хватало для моральных терзаний и внутренних конфликтов. Паники, ужаса, отчаяния и скорби накопилось с запасом на целую жизнь вперёд. Эмоции истощали и выматывали не хуже изнуряющего пути и жажды.

Теон решил позволить себе небольшой привал. Он поразмыслил, что если кто-то за ним и гнался, то уже давным-давно бы его настиг. Он просто сел на землю и прислонился спиной к стене. Шероховатые комья земли и корни упирались в спину. Он с наслаждением вытянул ноги и откинул голову назад. Если бы не могильный холод, просачивающийся отовсюду, то отдых можно было бы назвать комфортным. Он блаженно закрыл глаза и едва не задремал. Внезапно раздался звон колокола. Где-то рядом, прямо над ним. Что за чертовщина?! Теон моментально подскочил на ноги. Он должен был давно миновать церковный холм и деревню, расположившуюся за ним. Ему стало не по себе. Наверное, это послышалось. Или какая-то другая церковь. В привокзальном посёлке тоже имеется заброшенный собор.

Собрав последние силы, он двинулся вперёд. Минут через пять подземный коридор дал крутой поворот и упёрся в дверь. Обычную дощатую дверь, как в каком-нибудь сарае. Теон протёр глаза, не веря в своё счастье. Схватившись за ручку, он на секунду замер. Самое страшное, что могло оказаться за ней — это ещё один уровень лабиринта. Не медля больше, он резко рванул дверь на себя. И очутился в старом сарае, где хранились лопаты, вёдра и грабли. В паре ярдов перед ним прослеживался прямоугольник второй двери. Теон не задерживаясь, сократил расстояние до неё широкими шагами. Едва он распахнул дверь, как в глаза ему ударил солнечный свет. Он всю ночь бродил под землёй, и вот уже наступил рассвет.

Глаза заслезились от яркого света, и он зажмурился. Пару мгновений спустя он смог оглядеться и обнаружил, что стоит у подножья холма, а сарай сросся стеной с земляным валом. На холме возвышалась покосившаяся маленькая часовня без креста. Знакомая часовня. Всё это время он просто ходил по кругу. Безумие! Мысли были разрозненными и наскакивали одна на другую. Горящая церковь, дым и звон колокола. Церковь заброшена, но кто-то звонит в колокол, а на улицах никого нет. Подземный ход, который никуда не ведёт.