Герои и злодеи

Schneewolf

Первые два года начальной школы пролетели быстро. До позднего вечера отец был на службе, а Рамси после уроков мог делать всё, что ему заблагорассудится. После школы он иногда гулял в парке, что располагался через дорогу от его дома. Там находилась большая детская площадка с множеством разных качелей, каруселей, горок и лесенок. Но в основном, он играл дома с новыми интересными игрушками, или смотрел по телевизору мультики. Жизнь с отцом качественно отличалась от его прежней жизнь с матерью. Но нашлось и кое-что общее, что объединяло обоих его родителей. Он так же словно являлся невидимкой и основную часть времени, отец его не замечал. Отец оказался

строг, и похвалы от него ждать не стоило, зато наказания сыпались на его бедную голову, словно из рога изобилия. Мальчик хотел родительского тепла и поддержки, вот только его отец не являлся тем человеком, от которого это можно получить. Как бы ни старался Рамси угодить ему, какие бы успехи не проявлял в занятиях, он всегда оказывался недостаточно хорош. От отца можно было дождаться лишь пренебрежения и упрёков в лучшем случае, а в худшем жестоких наказаний и издевательств, но никак не ласки и любви.

Например, когда испуганный ребёнок прибежал к нему ночью, уверяя его, что в тёмной детской скрывается монстр, отец вместо того, чтобы успокоить его, лишь высмеял, и запер в тёмной кладовой до самого утра. И сколько бы он там не надрывался, так и не выпустил наружу. Утром насмешливо спросил: «Как же твои монстры тебя не съели?»

Рамси предпочёл больше не обращаться за помощью к отцу, надеясь только на то, что тусклый свет ночника защитит его от чудовищ. Со временем он смог побороть свой страх самостоятельно. Он придумал себе друга, ночного монстра, который оказался хоть и страшен на вид, но имел доброе сердце.

Однажды, когда Рамси уже исполнилось шесть лет, он соорудил кораблики из бумаг, что нашёл у отца на столе. Он вовсе не предполагал, что там какие-то важные документы, просто ничего другого ему в это время под руку не попалось, а поиграть в морское сражение хотелось немедленно. Он набрал полную ванну воды и запустил туда бумажный флот. Когда отец вернулся с работы и обнаружил пропажу документов, то был просто в ярости. Он отвесил сыну пару крепких затрещин, и потащил его в ванну, где до сих пор плавали злополучные кораблики. Он окунул его головой в воду, и держал так, пока он не начал захлёбываться, только тогда вытащил из воды и позволил вздохнуть. Всё это он сопроводил речью, что сын является никчёмным ублюдком, который только всё портит. После этого случая Рамси отчаянно боялся прогневать отца, и вообще страшился к нему подходить.

В новую школу он попал в самом конце февраля, и все дети в его классе уже были знакомы друг с другом, и он так ни с кем и не подружился, впрочем, это не очень его расстроило, ведь дома его ждала куча игрушек, в которые не скучно играть и одному. А друга он вскоре выдумал себе сам. Ужасный ночной монстр, которого звали Том-из-Тени, оказался прекрасным товарищем по играм, и превосходным рассказчиком страшных сказок. Жаль, что возможность общаться с ним предоставлялась только после захода солнца, и он совсем не выходил из дома.

Рамси порадовало то, что в новой школе оказался прекрасный музыкальный класс, и он выбрал дополнительным занятием именно музыку. Отец не стал возражать, главное, чтобы меньше болтался по улицам без дела. Первые годы Рамси занимался на пианино, а когда стал постарше, в пятом классе перешёл на ударные. Школа была куда богаче его предыдущей, где все семьи были примерно одного достатка, и здесь даже имелась своя обязательная школьная форма. Рамси иногда скучал по своему белому джемперу, к которому так привык, но отец выкинул все старые вещи. Он сумел только

сохранить медвежонка, да книжку со сказками и фотографии, которые соседка тётя Джейн, запихнула в книгу.

В первом и втором классах оценок не ставили, а в третьем требования оказались выше, и учиться стало сложнее, да ещё и домашние задания начали задавать. И как он не старался, порой случались отметки С, но за каждую из них отец бил его ремнём, так, что красные и бордовые отметины надолго оставались на коже. Оценки В тоже подвергались порицанию. Хотя учёба давалась ему легко, наказания отца ещё больше подстёгивали улучшить результаты. Он всё ещё надеялся, что сможет заслужить отцовскую любовь. Начальную школу он закончил с отличием, в табеле стояли сплошные А, и не одной отметки В, и уж тем более С, но от отца дождался только фразы: «Можешь, же учиться, когда хочешь». Ни о какой похвале речи и не шло.

К девяти годам Рамси понял, что для отца он скорее является слугой, чем сыном, бесправным рабом, который должен беспрекословно выполнять поручения и на котором можно сорвать зло. Он не смеет рассчитывать на поблажки, не вправе ему возражать. Это было обидно и горько. Как бы он ни пытался ему угодить, всё оказалось напрасно, в конце концов, Рамси просто счёл это бесполезной тратой сил. Как бы хорошо он себя не вёл отец, всегда находил повод его обругать, или наказать. За разбитую тарелку, за помарки в тетради, за недостаточно учтивый тон, плохо выполненную работу по дому, (хотя Рамси всё сделал добросовестно). Отец просто считал его ни на что не способным идиотом, и не забывал ему об этом напоминать.

Именно на десятом году жизни, случилась одна история, которая окончательно перевернула его отношение к отцу. Рамси хотел достать книгу с верхней полки шкафа, что располагался в отцовском кабинете, но стул пошатнулся, и он, схватившись за первое, что попалось под руку, с грохотом упал на пол, и повалил за собой коллекцию любимых пластинок отца, большая часть из которых разбилась вдребезги. Потирая ушибленный локоть, он с ужасом смотрел на дело своих рук. Минут пять он просто стоял в ступоре, не зная, что предпринять. Пластинки вряд ли можно было склеить. Ничего лучше не придумав, он в спешке поставил пустые коробки на место, и тщательно подмёл все осколки. Рамси надеялся, что отец не заметит пропажу пластинок, так как они практический всё время пылились за стеклом и разве что пару раз, он их слушал.

Спустя неделю Русе позвал его в свой кабинет.

— Куда ты дел пластинки? — тоном, не предвещающим ничего хорошего, поинтересовался отец.

Рамси закрыл глаза, не смея взглянуть на него.

— Я жду, — отец поднялся из кресла и приблизился к нему.

— Я … разбил… случайно, — промямлил мальчик, вжав голову в плечи.

— Что ты сделал? — угрожающе понизив тон, спросил отец. Он был как раз из тех, чей шёпот пугает больше, чем крик.

— Я нечаянно, просто хотел книгу достать… Они сами упали, — совсем сник Рамси.

— Эти пластинки стоят дороже, чем вся твоя жизнь, щенок, — презрительно процедил отец, возвышаясь над ним.

Он больно схватил мальчика за руку, и потащил в свою спальню.

— Что мы выберем для наказания? — открыл Русе свой любимый отдел в шкафу. Болтон-старший оказался тем ещё франтом, и в свободное от службы время, предпочитал строгие деловые костюмы, к коим прилагался широкий ассортимент рубашек, а так же различных аксессуаров, вроде запонок и ремней. Последний атрибут применялся ещё и в воспитательных целях.