Герои и злодеи
Шрифт:
— А смысл? Дырки-то останутся, — Рыцарь дёрнул себя за серьгу в ухе и задумчиво закусил зубами колечко на нижней губе. У него в каждом ухе было четыре серьги, и по одному небольшому тоннелю. Шипы в брови, штанга в языке и кольцо, (иногда он менял на шарик) в нижней губе, а так же штанга в области переносицы на уровне глаз. Это из всего видимого сразу, но его девушка говорила, что есть и кое-что пониже.
— Да-а-а… Рыцаря уже не замаскировать, — с огорчением протянул Демон.
— Давай мы тебя нарядим, Граф, — предложил Рыцарь Тьмы и бухнулся на соседний ящик.
— А что, шмотьё у соседей попросим, — принялся рассуждать Демон, расхаживая по караульному помещению темницы.
— Нет. Не хочу к фараонам идти. Я осенью с ними видался — больше не тянет, — решительно отказался
Демон и Рыцарь тем временем, перебирали всех знакомых, кого можно нарядить по-цивильному, и кто поддержит маскарад. Без пирсинга и татух на видных местах, выбритых висков и разноцветных ирокезов. Выбор оказался невелик.
На следующий день Демон, Пантера и Викинг, одетые как подобает для официального визита, отправились в полицейский участок. Несмотря на цивильный прикид, доблестные стражи порядка и защитники закона развернули их буквально у порога. Никто не станет искать пропавшего ребёнка, пока родители или лица их заменяющие, а в данном случае педагоги не подадут заявление в полицию. От учителей не было никакого прока, никто не хотел искать беглеца. Педагоги твердили, что его забрали домой, но ребята знали, что это не так.
Младшие: двенадцатилетний Дракон и тринадцатилетняя Муза, что больше всех общались с Шутом, знали, что живёт он в Оксфорде, вместе с бабкой, которая и сдала его в интернат, а других родственников у него вроде не было. Дракон, который являлся другом Шута и учился с ним в одном классе, знал его имя и фамилию. Но адреса и он не знал.
Март близился к середине, а Шут так и не объявился. Рамси решил съездить на выходных в Оксфорд и поискать его там. Только сначала предстояло отправиться домой в Лондон, чтобы заработать денег перед путешествием. В среду вечером, продумав план поездки и собрав необходимые в пути вещи, он развалился на кровати и вертел в руках сувенирного скелета.
— Был когда-нибудь в Оксфорде? — обратился он к Теону, который досмотрел-таки свой сериал и печалился по поводу того, что новые серии выйдут только осенью.
— Не-а. Я мало где был. В шесть лет с родителями и сестрой в Испании. Я не так много помню, но там солнце всегда, и море такое тёплое. Меня там папа плавать научил. А ещё помню, как на берегу какие-то камешки разноцветные собирал. И как с мамой из ракушек делали рамку для фоток, — с улыбкой ответил Теон. — А когда мне было десять, я с дядей Виктарионом и его семьёй ездил в Дублин. Мне там понравилось. Собор святого Патрика, музеи, улицы красивые… — Теон принялся перечислять достопримечательности столицы Ирландии, попутно складывая в шкаф тёплые вещи. Он увлечённо рассказывал о своём путешествии не менее получаса. А потом Рамси ему ещё задавал вопросы, и сказал, что тоже мечтает там побывать.
— Да, там очень круто! У меня дома фотки есть — я тебе покажу, когда приедешь на день рождения. А… — Теон вспомнил, кое о чём. — Приглашаю тебя на свой день рождения, — улыбнулся он.
— Хорошо, а когда? — Рамси положил свою готическую игрушку на стол и сел на кровати.
— Восемнадцатого марта. Но, я справлять буду в субботу. А у тебя, когда день рождения? — Теон понял, что этого не знает до сих пор.
— Шестнадцатого июня.
— Я тебя старше! — гордо возвестил Теон, закинув последний свитер в шкаф.
— Ага. А я умнее, — не растерялся Рамси.
— Знаешь, друзья обычно друг друга уважают, — с надутым видом выдал Теон.
— О, у тебя так много условностей, друзья то, друзья это, — принялся размахивать руками Рамси. Он не видел причины для расстройства, но постарался слегка успокоить друга. — Я тебя ценю. И можешь выключить свой режим обиды. Я хотел позвать тебя с собой в Оксфорд.
Теон недовольно скривил губы, но всё-таки услышать, что его ценят, было приятно, и он прекратил дуться.
— Когда поедем? — заинтересовано спросил он и сел к Рамси на кровать.
— В воскресение. А вернёмся во вторник или среду. Придётся слегка задвинуть школу, — пояснил Рамси.
— У меня мало денег. Мне надо у папы попросить на поездку или у Аши, — Теон подумал,
— Не напрягайся. У меня есть, — «Точнее будут», — подумал Рамси. Он планировал подзаработать в пятницу и, поэтому, и хотел уехать пораньше.
****
В четверг — сразу после уроков, Рамси поехал домой на заработки. Гитару пришлось на время попросить у Бродяги, с которым он созвонился заранее. И четверг, и пятницу он потратил на то, чтобы заработать денег на поездку. Ночевал у Феникса. Он жил в том же районе, что и они с Теоном, только намного дальше — за мостом. Дома Рамси не появлялся с января. Он не знал, как там закрутилось дело отца, но после каникул тот, ему больше не звонил. То, что отец не приехал за ним в школу, обнадёживало, может его арестовали, может, нет, но у него точно были более важные дела, чем наказывать непослушного сына. Рамси надеялся, что вообще его больше никогда не увидит. Он понимал, что по окончании учебного года придётся что-то решать по поводу дальнейшей жизни, но пока просто наслаждался чувством покоя, которое не испытывал кажется, сотню лет.
В пятницу в центре проходил знаменитый книжный фестиваль и по проспектам сновали туристы, иногда проходя по подземному переходу, они останавливались, и заказывали песни, и щедро платили за исполнение любимых композиций. Пожилой рыжий мужчина с бакенбардами и усами долго стоял, слушая его игру, особенно ему понравилась, песня про кучу бутылок*; он погладил свой пивной живот, усмехнулся в усы, и отсыпал пару мелких банкнот и горсть монет в чехол для гитары.
Около полуночи шумные толпа поредела: люди спешили на последнее метро, и переход опустел. Рамси пересчитал монеты и купюры, что накидали в чехол, и порадовался тому, что в праздники можно заработать куда больше, чем в будние дни. Теперь он мог не торопиться на метро и поехать домой на такси, но чуть погодя он вспомнил, что мать Феникса сегодня не дежурила в ночную смену в больнице, как в прошлые две ночи, и будет не рада гостям, Феникс сам сказал ему утром об этом. Рамси призадумался о том, куда ему податься на ночь глядя. Можно, конечно, побродить всю ночь, правда, с рюкзаком и гитарой в руках не очень удобно гулять, но других вариантов у него не было. Если с утра он думал, что отыщет ночлег среди знакомых, то к вечеру совсем запамятовал о подобной необходимости: он настолько увлёкся игрой на гитаре, что напрочь забыл об окружающей действительности, а сейчас оказалось уже поздно разыскивать кого-либо из тусовки. Рамси, впрочем, не слишком расстроился тому, что ему всю ночь придётся гулять по городу. Он любил Лондон, особенно ночью без шумных туристов, и запруженных многочисленными прохожими проспектов. Ему нравилось бродить в одиночестве по освящённому огнями большому городу. Пройтись по набережной, начиная от величественного Тауэрского моста, мимо дворцов и парков, и королевского колледжа, до самой статуи Уинстона Черчилля. Полюбоваться на тёмные воды Темзы, поглядеть на сияющее огнями Око Лондона, и остановиться у Вестминстерского дворца, чтобы посмотреть на часы, на сверкающей вечерней иллюминацией, башне святого Стефана. Рамси любил не только старинный центр с его дворцами и площадями, но также и аккуратные тихие парки и узкие спокойные улочки Ричмонда и Барнса, стеклянные офисные небоскрёбы Сити и белые, безликие многоэтажки Северного Актона, что в детстве представлялись ему огромным и загадочным миром. Город казался таким большим и таким разным, и каждый район жил своей отличной от других жизнью.
Когда Рамси остановился у часов, стояла глубокая ночь, и он несколько подустал. Запрокинув голову, он посмотрел наверх, и увидел, что уже половина второго ночи. Он услышал сзади топот, и чьи-то руки опустились ему на плечи, гадать, кто это не было нужды. Запах мятного ликёра, и манера приветствия выдавали старого знакомого.
— Здорово, Граф, — услышал он знакомый, чуть хрипловатый баритон, с раскатисто рокочущей буквой «р».
Рамси отцепил от себя чужие руки, и обернулся.
— Привет, Светофор, — не то, чтобы он был не рад встрече, но болтать ему сегодня не особо хотелось. Ему нравилось гулять в одиночестве, и он не ожидал встретить кого-то из знакомых в столь поздний час.