Герои умирают

Стовер Мэтью Вудринг

– Прошу тебя, Кейн, – лениво выговорил с кушетки Ма'элКот. – Обсуждать за едой дела вульгарно и вредно для пищеварения.

– Но ты же не ешь, – заметил Кейн.

– Я вообще больше не ем, – потянулся император. – Не ем и не сплю. Такая сила, как у меня, имеет свои мелкие неудобства.

«Значит, невозможно застать его спящим. И капнуть ему в тарелку мышьяка тоже нереально», – подумал Кейн. Однако бурлившее в нем нетерпение все-таки прорвалось.

– Ну так зачем мы будем терять время, избегая разговора о деле.

– Мы не теряем время, Кейн. Я изучаю

тебя. Гость осторожно поставил кубок на стол; ему совсем не хотелось пролить кофе, если б его рука внезапно дрогнула.

– Да?

– Именно так. Это Власть вызвала у меня в мозгу твое имя и твой образ, потусторонняя Власть, ответившая на мой вопрос: «Кто схватит и приведет ко мне смутьяна Саймона Клоунса?» Я был склонен поверить Власти, когда она по счастливому стечению обстоятельств показала мне лицо, которое я знал так хорошо, что привлечение сюда его хозяина заняло у меня меньше двух дней.

– Привлечение? – нахмурился Кейн. – Ты хочешь сказать, что я здесь из-за…

– Давай не будем играть словами, милый мой мальчик. Я хотел, чтобы ты был здесь, – и ты пришел. Таковы факты; механизм же действия никому не интересен. Однако, хоть я и доволен тем, что ты освоился здесь и смеешь перебивать меня, это не слишком вежливо с твоей стороны. Точнее – даже грубо.

Внешне голос Ма'элКота оставался прежним, однако какая-то нотка, слышимая за рокочущими звуками, наводила на мысль о некоем огромном голодном звере, который чутко спит в груди императора. Он ожидал, спокойно глядя на Кейна карими глазами…

«Ого, – подумал Кейн, – а ведь раньше они были голубые. Или зеленые?»

Он отвлекся на миг и потом едва мог вспомнить о происходящем. Встретившись с императором глазами, он покорно молвил;

– Приношу извинения, император Ма…

– Достаточно, – прервал его Ма'элКот. – Я не слишком люблю все эти церемонии, сам видишь. Церемонии нужны ничтожным людишкам, которые слизывают чье-то фальшивое благоговение, как плевок с подбородка. Итак, повторяю, мое желание просто позволить тебе взяться за эту работу не было исполнено. Я человек, проклятый любопытством, Кейн, и я задал себе роковой вопрос: «Почему именно ты?»

Кейн развел руками.

– Я и сам пытаюсь это понять.

– Поиски ответа привели меня к изучению твоей карьеры. – Ма'элКот вдруг сел прямо и положил ладони на стол. Его глаза горели, – Ты хотя бы понимаешь, какой ты исключительный человек, Кейн?

– Сейчас покраснею.

– Не глупи. За последние десять неспокойных лет в истории Империи было шесть поворотных пунктов. Ты был центральной фигурой в четырех из них. Эти события объединяет только их величие да еще тот факт, что лично ты повлиял на их исход.

– Правда?

Ма'элКот начал загибать пальцы.

– Убийство принца-регента Тоа-Фелатона – раз. – Он вытянул руку. – И не надо говорить, что ты тут ни при чем – это убийство вызвало войну за престол, которая закончилась уничтожением династии Менелитидов и моим восхождением на трон. Два – подвергаясь огромному риску, ты вывел небольшую группу любителей приключений из пустынь Бодекена. Вы принесли

весть о возвышении Кхулана ГТара, о том, что он объединил огрилло, и Анхана успела укрепить пограничные города и привести две армии для противостояния вторжению.

– Это была случайность, – заметил Кейн.

Они с партнерами искали артефакты и сокровища среди руин старинных эльфийских городов, построенных в незапамятные времена. Там их отряд был схвачен бродячим племенем огрилло. Кровавые игры огрилло с пленниками и еще более кровавый побег Кейна с двумя уцелевшими товарищами обеспечили «Отступлению из Бодекена» такую популярность, что запись имела спрос спустя почти десятилетие.

– Не важно. Через год с небольшим глупость генералов Анханы позволила Кхуланской орде угрожать самому существованию людей на этом континенте. Именно ты, Кейн, внедрился в личную охрану Кхулана ГТара. Ты не только передал армии Анханы стратегические замыслы ГТара, благодаря чему мы успели объединиться с экспедиционными войсками Монастырей и встретить орду в Серено, но и снова отправился в орду, вызвал самого Кхулана на бой один на один и убил его.

– Что касается боя один на один, – усмехнулся Кейн, – то это преувеличение. Просто я проскользнул ему в тыл и ударил в спину. Старый ублюдок оказался потверже, чем я ожидал, – этим своим кистенем, который был у него вместо скипетра, он сломал мне руку. Она до сих пор ноет перед дождем.

Прозвучавшая в его интонации гордость имела весьма поверхностное отношение к словам Ма'элКота: «Последний оплот Серено» считался самым лучшим Приключением Кейна.

Ма'элКот пожал плечами.

– Это уже мелочи. Тогда ты своими руками спас Империю. На самом деле я тщательно слежу за слухами по всему континенту и постоянно натыкаюсь на твое имя в связи с различными громкими делами…

Его голос был смертельно мягок, словно шелковая веревка» скользящая вокруг податливого горла.

– Не понимаю, как может один человек играть такую большую роль во всем происходящем. Любопытно, правда?

«Просто Студия посылает меня туда, где творится заварушка», – подумал Кейн – лучшего объяснения у него не было. Он прекрасно понимал, что попал в обманчивую ситуацию, словно ступил с твердой почвы в жадные зыбучие пески.

Что на самом деле знает Ма'элКот о тех актирах, за которыми он столь беспощадно охотится?

– А теперь Сила сказала мне, что ты единственный, кто сможет схватить Саймона Клоунса. Всю прошлую ночь я пытался выяснить, в чем причина этого. Пока ты спал, я подверг тебя всем известным мне проверкам.

У Кейна тотчас пересохло во рту.

– И?

– И ничего не выяснил. Какая бы Сила ни втягивала тебя в эпицентр событий, она не имеет никакого отношения к магии. Я обнаружил только одну любопытную деталь – у тебя черная, очень трудночитаемая Оболочка. Должно быть, этим объясняется твой успех в схватках с магами – я знаю, в свое время ты убил немало адептов и прочих использующих магию существ. Вероятно, это большое преимущество – никто не может распознать твои эмоции или намерения.