Героин
Шрифт:
— А способность к размножению у Волкова после этого случая не пострадала?
— Да какое там! Рвет и мечет. Я ему как-то на совещании советовал ходить в секс-шопы поменьше и йод пить. Но ничего его не берет. Или ты, Аптекарь, думаешь, что у нас в органах одни пенсионеры медленные, глухие и тупые, вроде меня, работают? И только не говори, что мне уже к земле привыкать надо, а не на малолетних кидаться со спущенными брюками. Кстати, а где твоя Статуэтка?
— Вместе с твоей Тамарой есть нам готовят.
— Это хорошо. И есть нам приготовят, и мешать нам не будут. Я тебе вот что
— Думаешь, он с организацией сотрудничает?
— Скорее всего, еще нет, но скоро они договорятся. Меня свалить им пока не удалось, а расстаться с Саранчой они поспешили. Звено Сков — Эстония, это для них узкое горлышко, слабое место. Нового человека внедрять, как это было сделано в свое время с Саранчой, это долго. А договориться с Олигархом, у которого все в городе схвачено для них было бы самым постом и надежным выходом. И он это он явно понимает.
— Если ты с самого начала понимал, что Олигарх не согласиться сотрудничать в борьбе с организацией, зачем же ты вообще обратился к нему.
— Все-таки подругу его в заложницы взяли. Думал, под влиянием эмоций может быть и согласиться.
— Да уж, пустил сентиментальные нюни — нашел чувствительного. Прямо ангел во плоти и неиссякаемый источник благости. Хотя в действительности Олигарх далеко не дурак, и отлично понимает, что близкое знакомство с пожилым следователем неизбежно приведет его на нары. Такой уж ты охальник. По имени Вано Бутылкин. И Олигарх, не будучи в восторге от системы наказаний и пенитенциарных учреждений, послал тебя в даль дальнюю. Мол, напал на бедного Олигарха, креста на вас нет, ирод пожилой следователь. А я не такая, я жду трамвая.
— А ты, Аптекарь, ректальный ты отоларинголог, моё духовное падение не анализируй. Лучше скажи что-нибудь в утешение. Или хотя бы пристрели из гуманных соображений, а то башка раскалывается. Вместо того, чтобы с особым цинизмом наблюдаешь за моим человеческим горем.
— Ничего, ничего. Это свидетельствует о твоей косности и недалёкости, а так же профилактика простатита мозга, тебе только на пользу пойдет. Следующий раз думать будешь, прежде чем предпринять что-то.
— А, Елена Юрьевна, Статуэточка ты моя родимая. Я тут с повелителем твоим, Аптекарем, о пустяках всяких болтаем, а я давно у тебя вот что хотел спросить: «Когда у тебя при беге сиськи прыгают, ты что чувствуешь?»
— Что, пожилой следователь, начала сказывается тяжесть половой жизни в браке с мусульманкой? Гадости начали говорить посторонним женщинам, выпивать запоями? Уже и головы за тазиком не видно. Как вы убоги, сударь! Я в печали.
— Рвота ночью у меня была. Поэтому и тазик поставил. Можно было и не заострять.
— Мне просто больно смотреть на братание двух алкоголиков. Мой Аптекарь в последнее время тоже начал тяготеть к обильной выпивке.
— Ишь ты, заботливая какая. Раненый сыч нашёл своего хозяина, и не меньше. Семейная проституция — ключ к успеху.
— Это ты на что намекаешь? Или тебя наши методы работы не нравятся? Я хочу вам сказать, пожилой следователь, что ваше падение в бездну мата, извращений и скрытой похоти нарастает. Но, в любом
— Ты что же, Елена Юрьевна, свей половой жизнью не удовлетворена? И что значит «неподмытая»? Как говорил мой командир отделения, правда по поводу и без повода: «Леди женского пола характерно никогда не пахнут». А, кроме того, народная мудрость гласит, что у меня член лечебный.
— Пожилой следователь, а в глаз?
— Я уже боюсь. Позабавил ты меня, Аптекарь. И ах ты плут, ах плут, либидо свое не можешь применить по назначению. Ладно, ладно, не буду. Но и вы кончайте, наконец, ржать над слабоумием старого гуманитария-милиционера, ведущего беседы о прекрасном. Пошутить уже нельзя. Никакого снисхождения больному человеку. Ладно, в нашем споре ничья, я победил. А ты бы лучше, руководствуясь гуманными соображениями, рассольчику мне принесла. Кстати, а где моя Тамара?
— Сейчас поесть принесет.
— Вот это правильно, а то умные разговоры, да на голодный желудок, до добра точно не доведут. Кстати, об умных разговорах. Аптекарь, наведи художественный порядок, поставь в известность о текущем положении вещей.
— Нечего ставить, ничего не изменилось. По-прежнему Казахстан остается одним из основных маршрутов доставки афганского героина и опиума в Россию и Европу. В этом году через страну будет перевезено 70 % всех производимых в Афганистане тяжелых наркотиков — примерно 100–150 тонн в пересчете на опиум-сырец. Между Казахстаном и Афганистаном серьезно охраняемых границ как не было, так и нет. Как между Россией и Казахстаном. Оттуда же идет и поток препаратов канабиса. Дикорастущие конопля и хвойник занимают на юге Казахстана около 1,2 миллиона гектаров. Это в том числе и легендарная Чуйская долина с 130 тысяч гектар самой высококачественной конопли.
— Так что все, что мы остановили в России, это есть основной барьер, которые мешает работе наркопровода Афганистан-Европа.
— Выходит, что так.
— Да ты, Аптекарь, настоящий катакомбный географ, как я посмотрю. Шаровая молния ударила мальчика, и теперь он предсказывает курс Доу-Джонса. Да мы вместе с тобой еще таких дел натворим… Тут ведь главное — всегда придерживалась этики заключенных: не давать показаний на третьих лиц, не раскаиваться, помогать другим заключенным и не сотрудничать с тюремной администрацией. И тогда все будет нормально.
— Мое предложение отобедать все еще в силе, Капитан. Так что проходи, садись. И расскажи, что там с пожилым следователем происходит. И поподробнее, пожалуйста, не избегая слова «неприлично». А уж потом мы решим, что дальше делать, «раздвинув мозга ягодицы» как сказал поэт.
— Общение с олигофреном из глубинки забавляет. Это какой же поэт тебе сказал это, Олигарх?
— Рыжая, или не влезаешь со своими литературоведческими комментариями в разговоры взрослых дядей, или идешь спать.