Герой-чудотворец
Шрифт:
– Почти угадал.
– Ничего, кивнешь, и завтра они оденут тебя с ног до головы, или реклама теперь не реклама. Советую брать обеими руками. Потряси городишко. Жги и грабь.
Когда такси завезло их в красные ревущие джунгли автобусов, Хьюсон, положив руку на руку Чарли, посмотрел на него испытующе и доверительно зашептал:
– А теперь я спрошу тебя не как журналист (помоги всем нам, господи!), а как человек, как любимый сын своей матери, и я хочу, чтобы ты ответил не как герой, не как «герой-чудотворец», спаситель тысяч, британец, выполнивший свой долг, а как другой человек, утеха своего отца. Ты действительно сделал что-то такое
– Нет, – чистосердечно признался Чарли.
– Я так и думал. Иначе бы наша газетенка полетела к чертям, если бы начала печатать действительные факты. А так – это что-то из ничего. Отлично. Значит, мы всё еще в старой форме.
Такое сбивало с толку. Рядом с Чарли был журналист, совсем не похожий на Кинни или мистера Шаклворса. Очевидно, один из тех бойких ребят, которым всё нипочем. Тем не менее он ему нравился. В его молодом и в то же время старом сморщенном лице было что-то забавное. Чарли встречал такого рода парней с такими же веселыми обезьяньими ужимками. В каждой футбольной команде, на каждой фабрике найдется такой вот.
Такси затормозило у входных дверей огромного нового здания возле парка.
– «Нью-Сесил отель» – твой будущий дом. На неделю-две, хотя, может быть, и на десять лет, если ты сумеешь использовать это дело как следует. Последний крик лондонской роскоши, то, что называется «супер-де-люкс отель». Ничего домишко! – провозгласил Хьюсон, показав рукой на него.
– Слушай, приятель! – воскликнул Чарли, со страхом разглядывая умопомрачительное здание. – Я не могу жить здесь.
– Можешь и будешь. Нет ничего легче. Только приказывай. Гостинице нужна реклама, а наш старина – один из ее директоров.
– Какой старина? – спросил Чарли.
– Хозяин «Дейли трибюн» и «Санди курир» и еще нескольких газет и журналов. Он директор этого уютного гнездышка, хотя я и не верю, что он настолько глуп, что мог всадить в него деньги, потому что домишко никогда не будет приносить доход.
– Сколько стоит день в такой гостинице?
– Точно не скажу. Если ночевать в буфете, не брать ванну и тратить деньги разумно, то гинеи четыре, а если так, как полагается здесь, – то есть так, как будешь жить ты, дружок, потому что я сам позабочусь об этом, – тогда восемь-десять гиней в день.
Чарли надул щеки, выпустил воздух, медленно покачал головой и наконец заявил:
– Это бессмысленно.
– Бессмысленно! – воскликнул Хьюсон, когда они вошли в дверь. – Здесь забудь о смысле. Это тебе не в твоем городишке под названием «Лужи». Не для этого в Лондоне строят такие гостиницы. Стиль здесь – великолепие и нелепость. Посмотри на этих двух субъектов, разодетых, как мажордомы великого герцога. Посмотри на люстры: они горят, хотя на улице еще белый день. Посмотри на двери: они придуманы и сделаны так, что даже глоток воздуха не проникает через них в зал. Эй, ты, отнеси чемодан джентльмена и подожди меня!
Ничего похожего на этот отель Чарли никогда не видел, разве только в кинофильмах, да и в них не часто. Темно-алый ковер толщиной в несколько дюймов простирался на сотни ярдов. Где-то играл джаз. В холле было с десяток лакеев в пурпуровой с серебром униформе, слуги в смокингах, бои, хорошенькие девушки в причудливых платьях; они разносили на подносах сигареты и почту. Кресла были такие глубокие и мягкие, что человек, сев, почти исчезал в них. Чарли никогда не видел, что можно устроить так освещение, – все лампочки
Хьюсон подвел Чарли к большому бюро, сооружению из стекла и сияющего металла. За бюро сидел вылощенный молодой человек, который, казалось, состоял из цилиндра и костюма на американский манер.
– Управляющего, – сказал внушительно Хьюсон.
– Прошу извинить, сэр, но управляющего нет. Он вернется в половине седьмого.
– Его заместителя.
– Одну минуту, сэр. Могу ли я узнать, с кем имею честь говорить?
– Это – мистер Чарльз Хэббл, человек, который спас Аттертон и половину Средней Англии, причем, лучшую часть Англии. Моя фамилия Хьюсон, я сотрудник «Дейли трибюн». Пожалуйста, пригласите сейчас же заместителя управляющего.
Они подождали, пока вылощенный молодой человек говорил по телефону.
– Как тебе нравится этот домашний уют? – спросил Хьюсон. – Подходит для героев?
– Всё это не по мне, – ответил Чарли. – Это… это нелепо. Я не знаю, что мне делать с собой в таком месте. С таким же успехом ты мог отвезти меня в Букингемский дворец, всё равно.
– Букингемский дворец! Э, дружок, разве можно сравнить одно с другим. После «Сесил отеля» дворец покажется тебе убожеством. Отель этот – чудо супер-де-люкса! Заметь, даже воздух здесь уже наполовину разжеван. Но не позволяй дурачиться над собой. Плюй на всё, ни на что не обращай внимания. А вот и заместитель управляющего. Ох, и хитер же он, сам увидишь. Я как раз говорил, – добавил он, нимало не смущаясь, когда заместитель управляющего подошел к ним, – что и хитры же вы!
– Я хитер, очень хитер. – Улыбаясь, пристально разглядывая их, говоря ничего не значащие слова гостеприимства, заместитель управляющего сильно пожал им руки. Он был высок, с широким ртом и преждевременными залысинами, отчего лоб его казался громадным. Одет он был в свежевыглаженный темный костюм и белую сорочку. Чарли никогда не приходилось видеть мужчину, одетого так опрятно и чисто. Поздоровавшись, он хлопнул ладонями. – Всё необходимое сделано. Для мистера Хэббла приготовлен номер на третьем этаже, розово-серый, в стиле Антуанетты. Нам лестно иметь такого гостя. Я сам проведу вас. Пожалуйста, джентльмены, сюда.
Они вошли в один из лифтов.
– Обратите внимание на систему указателей. Я всё время говорю, на каком этаже лифт, я никогда не ошибаюсь.
Последнее утверждение заместителя управляющего слегка смутило Чарли, так как заместитель управляющего не сказал, на каком этаже они находятся, а только показал на указатель. Позднее Чарли узнал, что именно таков был метод заместителя управляющего вести разговор, когда он находился в особенном ударе хитрости. Он не рассказывал о предмете, а становился им. Попав в лифт, он превращался в лифт.